жизни я нашла ответы на все вопросы. Да, время было навсегда упущено, но мне стало спокойнее.

Надеюсь, в следующем году на елке будет висеть маленький, совсем не примечательный, но самый звонкий стеклянный колокольчик. Пусть и в душе Сури звенит чистый колокольчик, пусть она поймет одну истину: можно ничего не делать, можно ошибаться.

Я вновь потянулась к колокольчику, но поняла, что силы покинули меня, руки опустились. Выйдя из комнаты, я почему-то почувствовала сонливость. Где-то внизу промелькнула тень черного капюшона.

– Но ведь двадцать пятое декабря еще не наступило, вы не можете меня… – Прежде чем я договорила, колени подкосились и я упала на пол.

Меня подхватил и обнял Проводник Душ. Как странно: его руки не были ледяными – наоборот, эти объятия согревали.

– Вы меня забираете в другой мир?

На меня будто внезапно навалилась вся усталость, накопившаяся за неделю поисков. Как ни пыталась, я не смогла открыть глаза и медленно погружалась в сон.

– В другой раз. – Голос Проводника удалялся от меня все дальше.

Глава 8. Прощальный подарок

Я сидел на детской площадке перед нашим домом, из окон лился белый свет ламп. Интересно, что сейчас делает мое тело? А папа с мамой? Сейчас не так поздно, вряд ли они спят.

– Сходи и сам посмотри, – предложил Проводник.

Я уже привык к его внезапным появлениям, поэтому спокойно встал со скамейки и пошел вперед, а он добавил мне вслед:

– Отметишь праздник в кругу семьи…

Я обернулся: перед моим лицом сверкнули глаза Проводника, похожие на фиолетовые лампочки.

– Можно попрощаться?

– Что бы ты там ни хотел сказать, об уважении к старшим тебе явно неизвестно: стал душой – и теперь уходишь из жизни раньше родителей.

– Я пойду не к родителям.

– А к кому тогда? – От удивления Проводник воздел руки к небу.

Кроме папы и мамы в нашем доме был еще один человек. Зачем Проводник задает мне вопрос, на который и так знает ответ?

– А как вы сами считаете?

– Мой ответ зависит от того, что ты собираешься сказать на прощание.

Я не знал, как расставаться с самим собой. Вариантов было много: «Береги себя», «Спасибо за все», «Ты отлично со всем справился», «Проведи тут хорошо время без меня», «Там мне будет намного лучше». Чем дольше я выбирал, тем нелепее себя чувствовал.

– Ничего такого.

Проводник Душ погрузился в размышления и вдруг подошел ко мне:

– Идем.

– Куда?

– На станцию.

– Сейчас?

– Сегодня сочельник, нам тоже надо как-то отметить этот праздник.

Мы поднялись на детскую горку. «Там внизу что-то странное», – пронеслось у меня в голове.

– Человеческая жизнь в основном состоит из случайностей. Отчего ты так уверен, что останешься душой?

Мы скатились с горки, хотя скорее это он меня стащил вниз. Я думал, что упаду на землю, но, открыв глаза, понял, что еду в пустом вагоне. Поезд с грохотом мчался вперед.

– Это поезд на тот свет? – спросил я Проводника.

– Нет, туда железную дорогу еще не проложили.

– Но тогда куда поезд…

– Он идет еще дальше.

Мы заехали в тоннель. Вокруг все тотчас потемнело, и откуда ни возьмись показалось солнце, а поезд и тоннель исчезли. Ночь превратилась в день, и голые деревья вновь покрылись листвой.

– Людей вообще ничего не трогает. Раньше, например, было не так жарко, как сейчас. Вот тебе и природные аномалии! – жаловался Проводник, обмахиваясь своей курткой.

Там, куда мы приехали, стояла середина лета. Я медленно огляделся:

– А мы, случайно, не в…

– Ты что, знаешь это место?

В смысле «знаешь»? Я так детально помнил эту местность, что по телу побежали мурашки.

– Ну и где же мы? – шепнул Проводник и подбородком указал вперед. – Может быть, тебе и те люди знакомы?

Я взглянул туда же – от вида давно знакомого многоквартирного дома перехватило дыхание.

Проводник подошел ко мне, ткнул в бок и сказал:

– Слушай, а ты почти не изменился, только вытянулся немного.

Своей большой ладонью он взъерошил мои волосы, но в тот момент я этого совсем не почувствовал. Смешно, но тогда мне показалось, будто моя душа испарилась.

– Бабушка сказала, что сначала обед, а сладости – потом. У нее дома и мороженое есть – твое любимое, виноградное.

Я с изумлением смотрел на трех человек, идущих впереди.

– Сына, вызови лифт, пожалуйста. Ван, что такое? Опять ножки болят? Давай я тебя обниму. Рю, ты чего?

Услышав эти слова, мальчик рванул к дому. То было лето, когда мы с мамой и братом приехали в гости к бабушке. С тех пор прошло больше десяти лет. Семилетним ребенком, несущимся к многоквартирному дому, был я.

– Да, прыти тебе не занимать, – усмехнулся Проводник.

– Мамочка, нажал! – прокричал маленький Рю.

Мама, которая несла Вана на спине, ускорила шаг. Только теперь я понял, куда шел поезд и что произошло в тоннеле.

Она нажала на дверной звонок. Входная дверь распахнулась, и показалось родное лицо.

– Внуки любимые приехали! – обрадовалась бабушка, обнимая Вана.

Мама прошла в гостиную и наконец избавилась от сумки. Я знал, что лежало внутри: сменная одежда брата, его поильник, конструктор и игрушки, жаропонижающее и другие лекарства, уже разложенные в нужных дозировках. В этой сумке заключалась вся тяжесть маминой жизни. Но, даже когда она сбросила этот груз с плеч, легче ей не стало.

– А чем это так вкусно пахнет? Мам, суп очень горячий, у тебя что-то еще есть?

– Нет, больше я ничего не готовила. Добавила в суп женьшеня, а бульон сварила из целой курицы.

Я молча смотрел на бабушку. До смерти Вана я никогда не видел ее слез. Она всегда говорила: «Это все из-за меня, расплачусь перед внучатами, какая из меня бабушка?»

Она всеми силами пыталась приободрить расстроенную и уставшую маму.

– Но как такое возможно? – спросил я.

– Тебе не понравился мой рождественский подарок? – недоуменно ответил Проводник, сложив пальцы в виде знака «мир». – Смотри, тот парень прямо по тонкому льду ходит!

Его взгляд был направлен в сторону кухни, где семилетний Ын Рю тихонько доставал мороженое из морозилки.

– Ын Рю, я же сказала: сначала суп, потом мороженое. Положи на место.

– Нет, я хочу мороженое сейчас!

– Опять ты не слушаешься! – злилась мама.

Рю бросил мороженое и толкнул Вана. Тот упал на пол.

– А вот ему вы все…

Кухню огласил плач: громко разрыдался Рю, которого отругала мама, и вторил ему Ван, обиженный старшим братом. Дети успокоились только после того, как бабушка взяла Вана на руки, а Рю дали мороженое.

– Да, мороженое