Судя по отчетам, некоторые агенты сами употребляли предназначенный для испытуемых товар.

«Я от души вкалывал на этом поприще, потому что это было чертовски весело. Где еще может полный жизни американский парень лгать, убивать, мошенничать, воровать, насиловать и мародерствовать с дозволения и благословения Всевышнего?» — написал Джордж Уайт, бывший агент ФБР и участник проекта «МК-Ультра», в записке своему начальнику.

Главная разведывательная служба в мире перестала платить шлюхам только после того, как нашлись желающие принимать дурь по собственной инициативе. Писатель Кен Кизи стал одним из добровольцев «МК-Ультра», когда учился в Стэнфордском университете, и на основе этого опыта создал книгу «Пролетая над гнездом кукушки». Позднее Кизи стал путешествовать по всей стране в разрисованном школьном автобусе с группой единомышленников, известных как «Веселые проказники». Они устраивали вечеринки — так называемые Кислотные тесты, где все участники принимали ЛСД. Так своими экспериментами ЦРУ невольно положило начало движению хиппи.

Несмотря на зловещую ауру, созданную действиями «Аум Синрикё» и экспериментами ЦРУ, ЛСД — относительно безобидное вещество (только не нужно садиться за руль, играть с острыми предметами и управлять тяжелой техникой). Для манипуляций сознанием оно не годилось, зато действительно открывало ум для новых способов мышления. Обдолбанный гарвардский профессор по имени Тимоти Лири слегка увлекся и заявил, что, если все — начиная с руководителей государств и заканчивая детьми — будут принимать кислоту, наступит райская новая эпоха — нью-эйдж. Эту идею сочли, черт побери, антиамериканской, и в 1966 году ЛСД запретили.

Посидев немного в тюрьме за хранение наркотиков («Черные пантеры» очень быстро организовали его побег, объявив, что Лири примкнул к революционному движению), Лири отправился в Алжир и Европу, где его удерживал в заложниках швейцарский оружейный барон. В конце концов ФБР удалось поймать его в Афганистане и переправить обратно в Штаты, где его посадили в соседнюю камеру с Чарльзом Мэнсоном. Лири умер в 1996 году. К тому времени сын отрекся от него, а дочь, которую он пичкал наркотой с самого детства, сошла с ума и наложила на себя руки.

История жизни Тимоти Лири мрачна и безрадостна, но она может наглядно продемонстрировать, как в Америке 1960-х наркокультура сплеталась с антирасистским, антивоенным и антикапиталистическим движениями, которые изменили облик страны.

Со Стивом я познакомился за дорожкой кокаина в придорожном хостеле в Колумбии. Он родился в Бостоне, а ныне живет размеренной жизнью стареющего гринго в рыбацкой деревушке под названием Таганга. За неделю до нашей встречи его пырнули ножом при ограблении — с другой стороны, он вроде как сам напросился, потому что нечего орать по-испански: «Давай, убей меня, гребаный ублюдок!», когда тебе к горлу приставили нож.

Теперь Стив в основном обретается на пляже, потягивая пивко и наблюдая, как дни проходят мимо, но когда-то он вел по-настоящему насыщенную жизнь и готов поделиться парой историй с теми, у кого найдется время послушать. Поначалу я ему не верил — но потом он показал мне фотографии.

«Вот это — Дональд Трамп», — сказал он, вытаскивая снимок, сделанный в культовой «Студии 54».

«А это я, — добавил он, показывая на улыбающегося, симпатичного патлатого хиппи на другой фотке. — Год 1969-й. А кстати — однажды я три месяца провел в тайской психушке».

Жить в Америке в 1960-х было совсем не скучно. Благодаря напряженному соперничеству с СССР за влияние на Кубе весь мир оказался на грани ядерного апокалипсиса. Под саундтрек из песен Джими Хендрикса, Beatles и Rolling Stones молодые американцы принялись подвергать сомнению все, чему их учили: расовая сегрегация, ядерное оружие и капитализм — это хорошо, секс до брака — плохо, рок-н-ролл — колыбельная Люцифера. И хотя рабство уже сто лет как отменили, черные до сих пор не имели права голоса, не могли пользоваться питьевыми фонтанчиками для белых и учиться в тех же школах — согласно законам Джима Кроу [53]. Своей речью «У меня есть мечта» Мартин Лютер Кинг тронул сердца миллионов, а «Черные пантеры» открыто носили оружие, провоцируя полицейских-расистов.

В 1969-м прошел Вудсток — самый знаменитый музыкальный фестиваль во всем мире. В течение четырех достославных августовских дней великие музыканты — в том числе Джими Хендрикс, The Who и Grateful Dead — выступали перед четырехсоттысячной толпой измазанных в грязи хиппарей на клочке земли в штате Нью-Йорк. Это была лебединая песнь эпохи. Все, конечно, слетели тогда с катушек — наркотой баловались и раньше, но только после великой смены культурной парадигмы в 1960-х она стала по-настоящему популярна.

«Музыка по большей части была хороша, но звук на тогдашних концертах был, прямо скажем, не очень, — рассказывал Стив. — И все же это был один из первых во всем мире крупных концертов, и я на нем побывал, так что могу с полным правом заявить: я дитя Вудстока. Тропинки в лесу получили свои названия: аллея ЛСД, проспект Шмали — просто идешь и покупаешь что нужно».

Последним писком моды считалось бунтовать против общества. После Вудстока Стив познакомился с отвязной парочкой, и те позвали его переехать на Западное побережье. Так он оказался в Сан-Франциско — Мекке свободной любви и колыбели шестидесятнической контркультуры. «Мне было девятнадцать, и я жил в самом лучшем месте на земле, в самом центре событий, оказавших огромное влияние на нашу культуру и политику. Настоящая тихая революция», — вспоминал он.

Под влиянием новых друзей Стив вступил в Церковь Сатаны, которую возглавлял некто Антон Лавей, живший в так называемом Черном [54] доме по адресу 6114 Калифорния-стрит. Лавей основал Церковь Сатаны 30 апреля 1966 года — в Вальпургиеву ночь, когда ведьмы, согласно легенде, собираются на горе Броккен в Северной Германии и отжигают там с Вельзевулом. Учение его строилось на идее о том, что Сатана, будучи непримиримым противником Бога, помогает человеку принять свою животную сущность и освобождает от оков институциональной религии — в частности от иудео-христианских ценностей, которые господствовали в США.

Сатанизм Лавея скорее представлял собой безудержный гедонизм, нежели реальное поклонение дьяволу, но этого оказалось достаточно, чтобы перетянуть Стива на темную сторону.

«Мы просто собирались в его доме, как в храме. Я сходил на несколько лекций, но после посещал только службы. Помню, как-то сидел у него в гостиной под кайфом — и вдруг прямо передо мной разверзся камин и оттуда вышел Антон, наряженный дьяволом. И я такой: нормально, тут и не такое может случиться!