– Нет, правда! У него, наверное, носик такой мягонький! На вид как бархатный…

Еще немного пообсуждав достоинства единорога, мы начали выбираться из толпы. Я продолжала смотреть на зверя, который старался просунуть морду между прутьями клетки и дотянуться своим клыком до стоящего рядом парня.

– Ну нет! Красавцем его точно назвать нельзя.

У меня возникло ощущение, что я влетела в бетонную стену. И теперь, сидя на земле, я подняла голову. Знакомая жуткая ухмылка. Шрам. Маньяк. Лутадор. Михаэль Котик собственной персоной. Судя по сузившимся глазам, мою реплику он услышал. Интересно, это мир такой тесный? Или он не видел единорогов?

Почему при встрече с этим мужчиной я все время валяюсь?

– Это я не вам. Я про единорога… А вас я не заметила.

Ухмылка на его лице стала шире, глаза совсем заледенели.

– Правда. Не смотрела куда иду. А единорог собирался там парня укусить…

Похоже, ириска нужна мне.

Михаэль Котик молчал и не двигался с места.

– Майя, Майя!

Девчонки подбежали.

Я поднялась и махнула в сторону лутадора, который продолжал стоять и грозно молчать.

– Я столкнулась с лутадором. Это Михаэль Котик.

Девочки замерли. А я принялась отряхиваться.

– Оллинка, платье не очень сзади испачкалось?

Девочка продолжала молча смотреть на лутадора.

– Оллинка?

Наконец-то она перевела взгляд и мотнула головой. Мишка пребывала в ступоре. Конечно, выглядит мужик устрашающе. Вот не единорогом нужно детей пугать…

– Пойдемте, девочки… Хорошего вечера, Михаэль.

Мишка закашлялась, у Оллинки глаза стали круглыми-круглыми.

Я взяла их за руки и собиралась уходить.

– Значит, ты прошла проверку? – Понять, какие чувства лутадор испытывает по этому поводу, было невозможно. – И что, в школе учишься? – ядовито добавил он. – Или просто платье понравилось?

Вот далось же им всем мое платье! Наверное, Котика можно было бы понять. Вот если бы в Москве взрослый человек расхаживал в школьной форме… Хотя нет… всем было бы все равно. В метро кого только не встретишь.

– Да, учусь в школе. – Я выдала счастливо-безмятежную улыбку. – Но нам пора, счастливого вам Дня Силы.

– Тебе тоже, ведьма.

Он резко развернулся и зашагал прочь.

У меня возникло стойкое ощущение, что я сделала что-то не так. Только не могу понять, где облажалась.

– Что я сделала не так? – поинтересовалось у девочек.

– Всё.

Лаконичный и исчерпывающий ответ.

– Не нужно было ему желать счастливого Дня Силы… У него нет ведьмы.

– Да, это могло его расстроить, – подхватила Оллинка.

– Ты пыталась уйти до того, как он разрешил, назвала его просто «Михаэль» на улице, и люди слышали. – Мишка принялась загибать пальцы.

– Да, Майя, у меня чуть сердце от ужаса не остановилось.

– И что с того, что у него нет ведьмы? Без ведьмы праздник не праздник, что ли? – ворчала я себе под нос. – Ладно, вы знаете, откуда лучше всего смотреть салют? Надеюсь, Котик уже забыл о нашей случайной встрече. Выпил из фонтана и повеселел… И вообще… повеселел, расстроился, обиделся… Это его проблемы!

Как оказалось, не совсем.

После встречи с Котиком сердце тревожно покалывало. Я почувствовала себя так, как будто только что сморозила глупость на самом важном собеседовании, или перепутала цифры в важном документе, или не назначила встречу. В общем, ужасное состояние. Праздничное настроение улетучилось без следа. Особенно остро пришло осознание, насколько этот странный мир для меня чужд и опасен.

– Майя, скоро будет салют. Такого ты точно не видела.

– Наверняка, – машинально ответила я.

Люди стекались к главной площади. Народу было очень много, смеющиеся и весело болтающие прохожие начали раздражать. Захотелось просто остаться одной.

Толпа испустила дружный вздох. Я огляделась. Взгляды собравшихся были прикованы к небу.

Я же видела только едва различимые мелкие звездочки. Попробовала найти Большую медведицу, но не вышло. Честно говоря, астрономией я никогда не интересовалась. Украдкой рассматривала лица. Восторг, радость, счастье, улыбки, улыбки вокруг. Неожиданно я увидела Шанталь. Оказывается, она посетила праздник и тоже наслаждалась зрелищем. А рядом с ней стоял мрачный Михаэль. Вот чего бы ему не порадоваться? Очень странный человек.

В толпе одобрительно закричали. А лутадор, словно почувствовав мой взгляд, посмотрел в мою сторону. Я резко отвернулась.

– Смотри, Майя, смотри! – Мишкины глаза сияли, она даже немного подпрыгивала на месте. Видимо, в небе происходило что-то потрясающее.

– Ой, не могу! Сейчас…

Девочка даже открыла рот от удивления.

Люди вокруг захлопали в ладоши. А у меня горела только одна мысль: скорее бы все это закончилось.

После салюта наша группа собралась у нужного фонтана. Девочки и веда Мита обсуждали детали праздника. Похоже, я пропустила кино в небе. Веда Элена тоже была оживлена и улыбалась, у нее даже исчезло беличье выражение.

– Мой любимый праздник, – неожиданно сказала она. – День, когда исполняются желания и случаются по-настоящему невероятные вещи.

Я ждала, что Элена продолжит, но она замолчала.

О, у меня есть прекрасное и невероятное желание: хочу вернуться домой.

Я попробовала сосредоточиться на этой мысли, даже глаза закрыла. Но единственное, чего смогла добиться, – это того, что не увидела камень и больно ударилась ногой.

Дорога была трудной. Ползти вверх в гору почти в темноте достаточно страшно. Силуэты деревьев теперь казались молчаливыми великанами. Совсем рядом, мягко шурша крыльями, пролетела большая летучая мышь.

– Понравился праздник? – Веда Мита шла легко и плавно. – А то что-то ты, Майя, невеселая.

– Все хорошо. Просто слишком много впечатлений.

Я поняла, что мне необходимо попытаться получить хоть каплю информации.

– Веда Мита, а вы случайно никогда не слышали… – я немного засомневалась, спросить или нет, – про лутадора…

– Лутадоров много.

Веда заинтересовалась, а Элена стала прислушиваться.

Я наклонилась поближе к веде Мите и прошептала:

– Михаэль Котик.

Тонкая бровь учительницы удивленно изогнулась.

– Потом, – так же тихо ответила она и бросила быстрый взгляд на Элену.

Почему-то стало еще тревожнее.

Ночью в комнату приходил Василиск. Он был страшно разочарован, что никакой еды я ему не оставила. Громко вздыхал и издавал жалостливые звуки «т-р-р-и-и-их». Странные все-таки здесь сфинксы. Я извинилась и пообещала что-нибудь добыть с завтрака, но он все равно смотрел с укоризной. В его взгляде явственно читались недоверие и легкое презрение. Погладить кота снова не удалось. Я долго ворочалась, жалея, что не получилось поговорить с Митой. А еще я беспокоилась о демоне. Мы давно не виделись.