шелушился нос, не помогал никакой крем. Приходилось прятать лицо под полями шляпки. Николенька сказал, что шляпка ей очень идет — вид этакой романтичной барышни.

Вчера они целый день провели на экскурсии в ботаническом саду Мон-Флери. Экскурсовод попался на редкость словоохотливый и рассказывал так подробно, что Николаю с его знанием английского языка слушать было одно удовольствие, но не Наде. Хотя сначала все было понятно.

… Сад был основан в 1901 году неким господином Дюпоном, директором ботанической станции. Путешествуя, он привозил из своих странствий живые сувениры: тропические растения, пальмы, растения, дающие пряности, фруктовые деревья и декоративные кустарники. Первоначально сад служил базой экспериментальных исследований растений. Сейчас эту территорию украшают более 200 видов привнесенных извне и эндемичных растений, придавая вид парка — с величественными деревьями, приятными лужайками и причудливыми скалами. Многие из них увиты вьющимися растениями, папоротниками и сероватыми лишайниками…

Затем экскурсовод стал рассказывать про пальмы. Коко-де-мер Наде была знакома, все остальное называлось так замысловато, что она больше не стала напрягать память на английские слова и принялась рассматривать все, что ее окружало. Их экскурсионная группа несколько поредела, кто-то отправился гулять по дорожкам самостоятельно, кто-то просто отстал, увлекшись разглядыванием, например, ярко-зеленых ящериц гекконов, которых можно заметить на стволах деревьев, или же маленьких коричневых ящериц, прячущихся под покровом опавших листьев на лесных тропинках. Надя видела очень красивых светло-бирюзовых голубей, экскурсовод сказал, что они плотоядные. А еще ее просто покорили гигантские сухопутные черепахи. Они не выходили за пределы своих загонов в освещаемой солнцем части сада. Оказывается, в момент прекращения роста эти редкие костяные чудища достигают полутораметрового размера и 500-килограммового веса. Чаще всего черепахи отживают свой 300-летний срок в заповедниках. Для фотосессии разрешают даже одну из них оседлать. Но Надежде вовсе не хотелось садиться на эту замечательную «тортиллу», пока та флегматично жевала плотный лаковый лист платана. Надя получала удовольствие просто от того, что гладила ее теплый и прочный как камень панцирь, прикасалась к кожаным лапам, на концах которых были довольно внушительные когти. Но поведение черепахи внушало доброту и такое спокойствие, что Надя потом всю дорогу оборачивалась, а черепаха даже вышла на тропинку и, казалось, смотрит ей вслед.

Пальмы, пальмы… Надежда вслушалась: как экскурсовод помнит все эти названия? Хамеропс или капустная пальма, веерная пальма хаубан, веерная бутылочная, рафия, корифа теневая, Феникс. С названиями деревьев тоже непросто: такамака, розовая папская чаша, альбизия. У нее листья зубчатые, ствол серебристый, ветви широко раскинуты. Надя посмотрела на мужа, он предельно внимательно слушал экскурсовода, ни разу ни на что не отвлекся, казалось, даже не замечал и ее. Вид самый серьезный, очки подняты на лоб, лицо загорелое, от этого стали заметны морщинки у глаз. Кудри уже успели выгореть. Руки деловито сложил на груди, на пальце поблескивало тоненькое колечко. Клетчатая рубашка вольно-соблазнительно расстегнута на груди. А еще элемент соблазна в том, что он на жену даже и не смотрит. Ну, когда же закончит экскурсовод?

Надя намеренно отстала от группы, постояла, подождала, пока те скроются за поворотом, Николай ее так и не хватился. Ну и ну! Так увлекся экскурсией, что забыл обо все на свете.

Надя пошла по дорожке лесной части парка, заросли кустарника и трав становились пышнее. Где-то слева кричали птицы, да так эмоционально, словно отношения выясняли. Солнце проглядывало сквозь кроны деревьев, Надежда остановилась, подняла голову и вдруг на одной из веток увидела некое существо, висящее вниз головой. Оно было рыжим гладкошерстным, размером с упитанную кошку и с крыльями как у летучей мыши. Надя отступила на шаг, еще один, что-то зашуршало сзади. Она обернулась: на другом дереве висело сразу несколько рыжеголовых существ. Они, прикрывшись кожаными крыльями, как плащами, мирно дремали. Напоминали свисающие елочные игрушки, только очень большие.

— Это крыланы, — раздалось у нее над ухом так неожиданно, что Надежда охнула, резко развернулась и оказалась в объятьях мужа. Он строго смотрел на нее с высоты своего роста.

— Я не слышала, как ты подошел, — тихо сказала она, боясь разбудить рыжемордые существа.

— Ты могла заблудиться. По какой причине ты отстала от экскурсии? — его лицо было непроницаемым. Интересно, он сердится на самом деле, или так искусно ее разыгрывает? В последний раз, когда он злился по-настоящему, последовал такой поцелуй…

— Ты, наверное, в школе был отличником-зубрилой? — вдруг брякнула она. Фертовский выдал свое удивление лишь тем, что слегка приподнял брови. — Писал аккуратным почерком, выводя каждую буквочку?

— Английскую буквочку, — уточнил он.

— И всегда внимательно слушал учителей?

— Естественно, — последовало утверждение, — судя по некоторым моментам, ты вела себя иначе.

— Это по каким же моментам? — она упрямо дернула плечом.

— Твоего терпения слушать внимательно экскурсовода хватило, — он сделал паузу, — ровно на 27 минут. Ты стала смотреть по сторонам, переминаться с ноги на ногу, один раз зевнула, прикрыв ладонью рот, поправила застежки на босоножках, затем сделала подарок гиду, вернув ему свое внимание, но ненадолго. Исчезнуть из моего поля зрения — как только тебе пришла эта идея в голову, ты ее воплотила в жизнь. Вот только зачем?

— Ого! Так ты все это время наблюдал за мной! — вместо ответа удивилась она. — Вот уж никогда бы не подумала. Ты был так увлечен экскурсией. Ну, просто шпионские игры.

— А что шпионам достается в награду? — наконец Фертовский улыбнулся, но сдержанно, одними кончиками губ. И все равно, ямочка уже привлекательно обозначилась.

— Пуля в сердце? — насмешливо предположила Надя. Кажется, им обоим нравилось подтрунивать друг над другом.

— О, она у меня там уже есть, — притворно вздохнул он. — Выстрел был точным.

— Неужели?

— Не сомневайся. И вместо того, чтобы прятаться от меня по саду, подумала бы о том, что можешь здесь заблудиться.

— А ты, и, правда, волновался? — Надя поднялась на мысочки, потянулась к его лицу.

— Нужны доказательства? — он прижал ее к себе.

— Необходимы, — сказала она мечтательно и закрыла глаза в предвкушении.

— Ты самая непредсказуемая женщина на свете, — негромко сказал Фертовский.

Объятья, дыхание, горячие губы. Да на Сейшелах просто вирус какой-то, и все им пропитано.

Вот только крыланы так и не проснулись. Позже Надя узнала, что этих удивительных существ даже приручают, и они самым настоящим хрюканьем предупреждают хозяев, когда у дома появляется чужой. А еще самки носят на животе своего детеныша, а под покровом ночи умеют так хохотать, что не на шутку пугают туристов.

Глава 19

Надя лежала в гамаке и читала книгу, когда увидела, как муж возвращается из дайвинг-центра, куда он ходил узнавать насчет экскурсии на остров Альфонс.