— Я уверена, что вы и не такое видели, будучи распутником, — фыркнула Джулиана. — Ну, я пойду и поищу подруг.

— Я тебе помогу.

— Надеюсь, вы не станете меня конвоировать?

В этот момент Джулиану увидел бездарный поэт Чарлз Осгуд. Его глаза загорелись, как два фонаря, и он направился к ней.

— Я не собираюсь тебя конвоировать, — сказал Хоук, беря Джулиану под локоть и увлекая в противоположном от Осгуда направлении. — Я буду тебя эскортировать.

— Я не нуждаюсь в эскорте.

— Я имел в виду на площадку для танцев.

— Джентльмену положено просить, а не требовать.

— Тогда я перефразирую. Прошу оказать мне честь пригласить вас на первый танец.

— Вы это делаете по одной причине: чтобы иметь возможность продолжать разглядывать меня, — сказала она, надменно вскинув голову.

— Нет ничего зазорного, когда опекун танцует со своей подопечной. — Он не собирался признаваться, что она права.

— Да? И в какой же книге по этикету вы это вычитали?

— Обещаю вести себя корректно.

Она мгновение обдумывала его предложение, а потом лукаво улыбнулась:

— Согласна, но при одном условии.

Ого! Он наверняка знал, что условие ему не понравится.

— Я пойду танцевать с вами, если после этого вы отправитесь играть в карты и оставите меня в покое.

— Правило номер четыре: я должен заранее одобрить всех, кто захочет с тобой танцевать.

— Это дурацкое правило. Во время деревенского танца мне придется менять партнеров.

Разумеется, она права, но напомнила ему о важном моменте, который он упустил.

— Правило номер семь: никаких вальсов.

— Ха! Но правил только шесть.

— Я оставляю за собой право добавлять новые, если обстоятельства изменятся.

— Мы это обсудим позже. А сейчас я мечтаю избавиться от вас и поэтому иду на компромисс.

Ему не хотелось оставлять ее одну в помещении, заполненном похотливыми самцами, но если он в течение всего вечера не будет отходить от нее, то могут подумать, что у него с Джулианой роман. Ему оставалось лишь время от времени заскакивать в бальный зал и проверять, все ли в порядке.

— Хорошо. И еще одно. Ты не должна покидать бального зала и помнить о правиле номер два: не больше одного бокала вина или шерри.

— Согласна.

Когда они дошли до площадки для танцев, Хоук встал напротив и чуть вбок от нее среди дюжины других пар. Оркестр заиграл красивую мелодию. Он посмотрел в начало линии танцующих и состроил гримасу первому кавалеру, который по диагонали делал прыжки вперед и назад. Его дама повторяла движения. Затем пары поочередно стали хлопать в ладоши, поворачиваясь вокруг и меняясь местами. Когда пришла очередь Хоука, он просто шагнул вперед. Джулиана поморщилась, но Хоук не обратил на это внимания. Он не намерен скакать, как девчонка.

Постепенно пары менялись, и он дошел с Джулианой до начала линии.

— Вы шагаете, — упрекнула она его, — а это танец. Двигаться надо изящно.

— Я не буду прыгать.

Они сделали по шагу вперед и назад, а затем повернулись лицом друг к другу.

— В танце джентльмен демонстрирует свою изысканность, — пробормотала она.

— А разве я когда-нибудь производил впечатление изысканного кавалера?

— Вы даже не пытаетесь.

Он обменялся с ней хлопком в ладоши, и они сделали оборот.

— Я должен поддерживать свою дурную репутацию.

— Вынуждена уступить, милорд.

Они снова повернулись лицом вперед. «Шаг вперед, шаг назад… ей-богу, какой-то дурацкий танец».

— Он когда-нибудь закончится?

— Надеюсь, — ответила Джулиана, — вы очень плохо танцуете.

— Зато я божественно танцую вальс.

— Я бы не сказала, — насмешливо произнесла Джулиана.

Хоук уже обменивался хлопками, делал шаги и повороты с новой партнершей. Джулиана делала то же самое с пожилым джентльменом. Хоук предпочел бы, чтобы она танцевала со стариками, но на балах таких стариков не бывает.

Наконец танец закончился. Он поклонился, взял Джулиану под руку и повел прочь.

— В карты играют там, — указала она.

— Ты причинила мне боль. — Он прижал руку к сердцу.

— Мы же договорились.

— Ради нас обоих, — сказал Хоук, выпустив ее руку, — постарайся не попасть в беду.

Джулиана понимала, что Хоук скоро вернется и будет ее искать. А пока она решила воспользоваться случаем и проверить свою теорию. Пробираясь сквозь толпу, она видела, что мужчины наблюдают за ней, но притворилась, будто не замечает этого. Она здоровалась со знакомыми и переходила от группы к группе. В прошлом она не придавала значения светским любезностям. В общении предпочитала естественность, но сейчас чувствовала себя немного скованной. Ей не хватало легкости, поскольку все ее действия были заранее спланированы.

Она взглянула на девиц без кавалеров, сидевших рядом с матерями. Среди них заметила леди Юджинию. Та сидела, опустив глаза. Джулиана решила предложить ей пройтись вместе. Тогда она могла бы представить ее знакомым. Может быть, кто-нибудь даже пригласит Юджинию потанцевать. Довольная своим планом, она пошла туда.

Она услышала знакомый голос с фальшивыми приторными нотками, звавший ее по имени. Совсем близко от нее стояла леди Элизабет Россдейл, самая стервозная красавица во всем высшем свете. Ее окружала стайка приятельниц, похожая на стадо овец. Джулиана не могла проигнорировать их, но собиралась поздороваться и идти дальше.

— Девушки, надеюсь, вам нравится вечеринка.

Генриетта Бэнкрофт, ближайшая подруга Элизабет, смотрела на Джулиану, лукаво улыбаясь.

— Где же ваш кавалер? Ой, ошиблась, я имела в виду: опекун.

Остальные девушки захихикали, прикрывая губы ладошками.

Зеленые, как у кошки, глаза Элизабет светились злобой.

— Генриетта, дорогая, ты же знаешь, что она практически его сестра.

Джулиана гордо подняла голову и повернулась к ним спиной, чтобы идти дальше. Ну и пусть смеются. Она презирает этих испорченных девиц. Хотя она уговаривала себя не обращать на них внимания, от унижения она едва сдерживала слезы. Конечно, она знала, что все слышали слова Хоука, но, брошенные ей в лицо, они оскорбили ее.

Погруженная в мрачные мысли, она глазами искала в толпе Эми и Джорджетту и не заметила лорда Рамзи, пока не наткнулась на него.

— Леди Джулиана, как я рад вас видеть!

Она с трудом удержалась, чтобы не застонать. Его настойчивое преследование раздражало ее, и она решила от него избавиться, чего бы это ей ни стоило.