«Погоди минуту, – предупредил он себя. – Не запаникуй снова. Это тебя погубит. Тебя знают здесь уже пятнадцать лет. У тебя безупречный британский акцент. Даже если он заметил сходство, он не настолько умен, чтобы подумать, будто я по какой-то случайности могу оказаться Паркером Беннетом».

Поразмыслив над вероятностью такой догадки, Паркер спустился на причал и взошел на борт яхты. Пять минут спустя, расправив паруса, он вышел в море.

За последние два года Беннет иногда принимался гадать: что будет, если его поймают? Но, конечно же, он знал, что тогда будет. Он отправится в тюрьму до конца дней своих. Сейчас ему было семьдесят два года, но в его семье все были долгожителями. Хотя его отец из-за курения умер молодым, дед и дядья дожили до девяноста лет и больше. «По меньшей мере двадцать лет в тюрьме, – подумал Беннет. – Ни за что».

И этого не случится. Когда заполучит номер счета в швейцарском банке, он волен будет уехать.

Купит ту виллу под Женевой, которую присмотрел в Интернете. Она была как раз подходящей для него величины и недавно отделана заново.

Паркер начал скучать по Энн. Забавно, но в последние два года он почти не думал о ней. Однако вчера ночью она приснилась ему. Это был очень яркий сон. Энн держала в руках музыкальную шкатулку и танцевала под музыку. Она всегда была очень привязана к этой шкатулке. Вероятно, это был один из самых дешевых подарков, которые он когда-либо сделал ей. И конечно же, сейчас она стоила пять миллиардов долларов, за вычетом примерно пятнадцати миллионов.

Погрузившись в раздумья, Паркер не заметил того, что ветер усилился. На яхту обрушился один из нежданных штормов, таких частых в Карибском море. Беннет развернул судно обратно к берегу, но не прошло и пары минут, как на море поднялось волнение и хлынул сильный дождь. В какой-то момент яхта накренилась так сильно, что его рука коснулась воды. Если б он не убрал грот, яхта перевернулась бы. Беннет был опытным яхтсменом, но когда наконец добрался до берега и под проливным дождем добежал до дома, он задыхался от изнеможения, остро осознавая, что ему повезло вернуться живым.

Зазвонил телефон. Определитель показывал, что звонит этот назойливый мозгляк Лен. С другой стороны, Беннет был счастлив, что все-таки вернулся домой и может ответить. Вспомнив, что должен изображать простуженного человека, Паркер понизил голос и добавил в него хрипотцы.

– Привет, Джордж, – сказал Лен. – Просто хотел узнать, как ты себя чувствуешь, приятель.

– Это очень заботливо с твоей стороны. – Паркер постарался, чтобы голос звучал дружелюбно. – Кажется, пик простуды уже позади.

– Это хорошо. Я хочу извиниться за то, что сказал, будто ты похож на Паркера Беннета. Никто из нашей четверки со мной не согласился.

– А, так ты все-таки провел эту игру в угадайку?

– Только между нами четверыми. Никто не угадал. На самом деле Девейн считает, что ты смахиваешь на Билла Де Блазио, мэра Нью-Йорка.

Скрипучий смех Лена снова отдался скрежетом в ушах Беннета. Он чувствовал, как вокруг него смыкается сеть. Это произошло неожиданно – так же неожиданно, как налетевший среди ясного дня шторм.

И что ему теперь делать?

Проехав мимо дома Энн Беннет, Рейнджер решил, что нужно быть осторожнее. Он не хотел, чтобы кто-нибудь заметил его машину. Но, конечно же, она очень заметная. Они с Джуди купили ее уже подержанной – двенадцать лет назад. Несколько месяцев назад на стоянке перед супермаркетом кто-то оставил вмятину на переднем бампере. Несомненно, тот, кто увидит этот автомобиль, запомнит его.

Это был второй раз, когда Рейнджер проезжал мимо таунхауса, где поселилась жена Паркера Беннета. «Милый домик», – подумал он. Куда более милый, чем любое из тех мест, где жили они с Джуди. Но, возможно, этот дом для жены Беннета был недостаточно хорош, она ведь привыкла к шикарному особняку в Коннектикуте. Рейнджер видел фотографии того дворца.

Впервые Рейнджер приехал к дому Энн Беннет в Нью-Джерси два дня назад. Он припарковался чуть дальше по улице. На подъездной аллее стоял сын Паркера Беннета, Эрик. С ним была симпатичная женщина лет двадцати восьми. Эрик положил что-то в ее машину, потом склонился к окошку водителя. Рейнджер был уверен, что тот целует женщину, сидящую за рулем.

Сегодня Коул проследил за Энн Беннет до церкви. Даже зашел на мессу и сел в заднем ряду. Он знал, что не выглядит здесь неуместно – джинсы на нем не были потрепанными, а куртку Джуди купила ему в секонд-хенде всего пару лет назад, как раз перед исчезновением Беннета. Она проходила мимо магазина и увидела куртку в витрине. Рейнджер помнил, как она смеялась, рассказывая ему про вышитые на нагрудном кармане буквы «TP». «Рейнджер, я спросила у продавца, не обозначают ли эти буквы “Turnpike” – “платная автострада”. А он в ответ надулся и заявил, что это значит “Тринити Паулинг”, есть такая крутая школа-пансионат для мальчиков».

«Мы ездили на старой машине, я иногда ходил в одежде из секонд-хенда, потому что мы копили деньги, чтобы купить квартиру во Флориде – откладывали на нее все средства», – думал Рейнджер. Вероятно, местные жители, присутствовавшие на мессе, сочли, будто это куртка означает, что он окончил ту элитную школу-пансион.

Коул проследил за Энн Беннет до аптеки и даже дошел вслед за ней до прилавка, где увидел, что она покупает тайленол. Он надеялся, что у нее болит голова. Он надеялся, что у нее, и у ее сына, и у подружки ее сына адски болит голова, сильнее, чем у кого-либо в мире.

На дороге было почти свободно, и Рейнджер оказался у въезда в тоннель Линкольна практически в мгновение ока. Он мог добраться домой через полчаса. Но какой ему с того прок? Дом – это трехкомнатная квартира, где Джуди всегда поддерживала порядок и наводила красоту. Ей нравилось, когда в доме было не жарче двадцати градусов по Цельсию, но перед тем, как Рейнджер возвращался домой, она всегда выставляла на термостате температуру повыше, понимая, что после целого дня на холоде он будет рад попасть в теплую квартиру.

Джуди знала, что он всегда возвращается домой голодным, поэтому его неизменно ждал ужин. С кухни плыло тепло и вкусные запахи – Рейнджер так отчетливо вспомнил это, проезжая через тоннель Линкольна, что ему показалось, будто он на самом деле чувствует их.

Жена Паркера Беннета жила в милом домике в красивом городке. Эрик Беннет целовал свою красивую подружку. А Рейнджер возвращался домой в пустую квартиру. Он прижал рукой пузырек с прахом своей жены, который носил на шее.

– Джуди, – вслух произнес он, – я знаю, ты не хотела бы, чтобы я это сделал, но я должен. Пойми, пожалуйста.

Он смотрел, как электронный регистратор отмечает факт въезда в тоннель.

Многие считают, что этот мошенник Паркер Беннет не умер. Они полагают, что он оставил свою шикарную яхту, которую потом выбросило на скалы, чтобы все подумали, будто он покончил с собой.

Может быть, и так. Каково было бы Беннету прочитать где-нибудь, что его жена и сын убиты?