— И что с того? Разве я старый? — я рассмеялся. — Мне ещё рано, Маша, хвалиться молодой восемнадцатилетней бабой. Так, захотелось чего-то красивого рядом. Что красивее женщины? Разве человек или Бог что другое, более красивое придумал? Катерина мне подходит.

Маша молча кивнула. Я продолжил:

— А про проследить, это больше я про поведение её и внешний вид. Пусть поприличнее оденется, но слишком не стесняется. Любит оголяться — пусть, но чтоб со вкусом. Невесты, на блядь похожую, мне на приёме не надо. И ещё, — я открыл сейф, достал деньги. — Цацек ей купи на свой вкус. Что-то солидное, но не броское.

— Хорошо, Виктор, — Маша помолчала. — Не стоит она того…

— Что ты там шепчешь?

— Невеста твоя… тебя не стоит.

— О, мать! — опять я рассмеялся. — Это ты как бабью ценность определила, в чём? Что там она может стоить или не стоить в свои годы? Молодая, дурная, строптивая. Человек из неё позже получится, ну или жена для меня.

— А ты всё шутишь, Виктор. А то, что твоя невеста из чужих коек не вылазит…

— Маша, не расстраивай меня, — я присел на край стола, опять посмотрел на время. Андрей уже должен подойти. — То, что её все сосунки в городе перетрахали, знает только она и эти сосунки, из тех, кто был в этот момент вменяем. Официально моей невестой она станет завтра. А мне что теперь, всю эту шушеру перестрелять? Мелко это, Маша, не стоит того, — я подумал, вспоминая. — Аркадич, генерал, знаешь, может? Так вот он тоже на свою дочь Лизку жаловался, что шлюшничает. Это нынче такое модное поветрие у девок — шлюхаться.

— И ты так спокойно об этом говоришь? — Маша потёрла кожу на висках и под глазами. Не высыпается, устаёт.

— Отправлю Катерину к Матвею! Помнишь Матвея?

— Банщик твой?

— Банщик! У него теперь целый банный комплекс, спа-салоны, сауны по всему городу. Вот туда Катерину определим, чтоб её там отмыли. Матвей её так отпарит, что она обратно станет девственницей!

— Да что ты за человек такой! Опять смеётся!

— Мать, тебе б тоже сходить, отдохнуть. Ты загляни к Матвею. Вот прямо сейчас подойди к моей секретарше, она тебя запишет.

— Виктор… — Маша не договорила, в комнату вошёл Андрей с автоматом.

— Виктор, ну что? Мы готовы выдви… О, Маша тут… Не вовремя?

— Да нет, как раз вовремя, — я поднялся, подошёл к помощнику, повернулся к Маше. — Ты меня поняла, мать? Проследи за моей… И сама отдохни. И знаешь, что? — взглянул на Андрея. — Если сегодня всё пройдёт хорошо, работы только прибавится. Есть у меня на примете сеть клубов… Ты нынче в управлении поднаторела, так надо дальше двигаться. Этот ночной вертеп оставишь Катерине — пусть играется. Сама ты мне в другом месте пригодишься.

— Виктор, а ты куда это?

— Много будешь знать…

— Вы не к Галичу? — Маша испугалась.

— Не будет скоро никакого Галича, — я подмигнул помощнице. — Можешь из записной книжки вычеркивать.

— Виктор, тебя посадят.

— Кто? Смешишь меня что-то сегодня, мать. Кого в этом городе я ещё не купил? — я уже пошёл за Андреем, как Маша спросила:

— Виктор, а ты что, тоже туда едешь?

— А босс всегда и везде с нами, — рассмеялся Андрей. — Всегда так было.

Всегда так было, и всегда так будет. Пока не подохну.

___

Саша

Может ли человек иметь при себе оружие, но чувствовать себя беспомощными? Ещё как может, особенно если дело касается одной девочки. Всё происходит очень быстро, её помолвка, наш с ней секс. И я ничего не могу сделать, не могу помешать и спасти её. Сука, так смешно же! Я хочу спасти её от самого себя. Насмешка судьбы, мать её!

Очередной бычок от сигареты летит в урну. Я в очередной раз пытаюсь всё анализировать и найти пути отхода от всего дерьма, что скоро начнётся. От заказа отказаться уже не могу – половину суммы уже перевели, куда я просил. Да и отказ – это прямая дорога в враги моего начальства. Никто не любит, когда им отказывают, а если откажусь я, возможно, что только хуже всё сделаю. Всё против меня, ничего не получается придумать.

Чёрт, может, стоило просто рассказать ей правду? Она бы отказалась от свадьбы с ним, и дело было бы закрыто...

Несколько километров, и я на месте. Мне нужно присмотреться к гостям банкета, попробовать собрать информацию на Виктора. Я по сей день ничего о нём не знаю, и это плохо. Но вот только вместо того, чтобы смотреть на этого старого пердуна, я залип на шикарной девушке.

Катя сегодня превзошла сама себя. Не понимаю, откуда у неё столько времени появилось, чтобы так шикарно одеться и накраситься? Сколько на ней сейчас всякого? Как она вообще держится на ногах с таким количеством побрякушек? Красота красотой, а вот голая и привязанная к кровати Катя всё же намного лучше.

Гостей оказалось действительно много. Важные и опасные люди в одном месте. Охраны, как и полагается, много. При желании я бы смог попасть внутрь, вот только гарантий, что я подойду к Кате, нет. Мне прямо сейчас хочется её забрать домой, показать, как правильно нужно вести себя рядом с будущим мужем.

Сам не понимаю, когда начал так сильно сжимать руки. Такая реакция у меня на то, что она целует этого старпёра? Чёрт, да я точно слетел с катушек, раз навёл на эту парочку свою винтовку. Несколько глубоких выдохов, и мне всё же удаётся немного прийти в себя.

Моя маленькая охота не дала никакого результата. Я всё так же, как помешанный подросток, не могу избавиться от своего наваждения, не могу перестать думать про зажигалочку. Катя – она совсем не такая, как все. И это бесит больше обычного. В ней есть всё, что нужно для такого как я. Её фигура, её умение быть на удивление опасной в нужное время, умение оставаться холодной и собранной, даже когда всё идёт к чертям, и умение хорошо играть свою роль в войне двух уродов.

Мне до сих пор не удалось узнать, кто мой заказчик, и какая у него цель. Зато узнал, что всё идёт к финальной точке, и скоро я смогу “отделаться” от этой занозы. Только что делать, если заноза осталась в самом сердце, заноза, о которой я старался не думать.

Соображать нормально не получается и смотреть на этот отстойный поцелуй в исполнении Кати и её жениха мне не хочется. Быстро собираюсь и сваливаю с этого цирка прямиком в клуб, сегодня Маскарад, думаю там будет веселее, чем тут на крыше.

___

Виктор

Собрались все — полный зал народу. Пришли. Сидят, улыбаются, друг с другом зубоскалят, жрут, пьют, на меня смотрят. На меня и на мою невесту. Объявили мы с Маркухой, что скоро станем родственниками. Стало быть, он мне теперь тесть. Речь мне зачитал торжественную, что дочь свою, дескать, любимую, прекрасную, единственную — тут он оговорился, что единственную не в плане детей, а потому что дочерей у него больше нет, только сын Тимур. Так вот — отдаёт свою любимую прекрасную дочь в надежные руки. В мои, значит. Разве что только слезу не пустил. Жена его, Валентина, рядом сидит. Валя, помню её. Красивая была баба когда-то. Натерпелась она от Маркухи много. Стоил он хоть того или нет? Баб не разберёшь.