Энгиуса как опекуна и наставника она могла навещать, по большому счету, когда захочет. Конечно же, она очень хотела побывать в его пещере, вернуться туда хотя бы ненадолго. Но… не решалась. Помнила: Энгиус не любил визитеров. Никаких. Особенно не жаловал праздных и непрошеных. И она не станет исключением. Тогда Таллури просто медитировала — мысленным взором «пробегала» путь к Энгиусу, к его горному жилищу: Город — главная трасса — мощеная дорога — лесные тропы — горный подъем, все выше и выше… Но едва она начинала «карабкаться» по горной круче вверх, кто-то словно командовал: «Стоп!» И ее буквально «выбрасывало» из медитативного пространства.

Она вспомнила: Энгиус говорил, что в диаде наставник-ученик в случае необходимости телепатические обращения допустимы, и догадалась «спросить» его разрешение на посещение. Телепатема была принята! Она «получила» его ответ: «Можешь приехать, если хочешь. В сезон весенних дождей. Медитировать о пути в пещеру больше не следует: ты рискуешь зафиксировать медитативный канал надолго, а это значит — его сможет открыть кто угодно».

Сезон весенних дождей… Сквозь полуприкрытые сонные веки Таллури смотрела, как весело пляшут на потолке отблески огня жаровни, и представляла себе мокнущую под дождем площадку для игры в мяч, спящее озеро, статуи на аллеях Университета. Первый дождь начался еще вчера, и Таллури тут же наметила визит к наставнику. Сейчас, лежа под расшитым разноцветными узорами теплющим пледом, испытывала невероятное удовольствие от мысли о предстоящей поездке в горы. Пусть для этого и придется выбраться наружу, под проливной дождь и пронизывающий ветер.

Таллури перевела взгляд в угол, где были уже собраны и сложены кое-какие вещи: одежда в дорогу (теплая шерстяная рубаха и штаны — придется карабкаться в горы, и в них будет удобнее), непромокаемый плащ на теплой подкладке (от дождя и холода), удобные сапожки и две пары вязаных чулок. А еще — тщательно упакованная в надежную коробочку пирамидка, кое-что по мелочи и плед — подарок Энгиусу.

Она очень хотела, чтобы подарок понравился и Энгиус порадовался!

Климий обещал подбросить ее на латуфе туда, куда она укажет. А дальше Таллури пойдет одна. Еще он обещал принести еды в дорогу. Скоро он должен был уже появиться. Но пока можно еще подремать.

Несколько последних дней, сухих и солнечных дней конца зимы, были прекрасны. Рамичи, Эннея и Таллури — все трое одновременно решили устроить себе перерыв в учебе. И Эннея пригласила подружек к себе в поместье. Погостить, сколько они захотят.

Господин Геро, отец Эннеи, очень богатый человек и известный сенатор, учтиво прислал за девушками экипаж, запряженный прекрасными, как всегда, лошадьми.

— Какой роскошный! — восхитилась Таллури. — Здесь можно, кажется, жить!

— Если бы не звериная шерсть на сиденьях! — уточнила Рамичи.

— Да уж, шерсти достаточно, — согласилась Таллури, снимая рыжий клок со своего плаща.

Через час они подкатили к высоким воротам. Рамичи толкнула створку — она медленно и мягко отъехала в сторону. Никого не было видно, но девушек это не смущало: Эннея хорошо объяснила, как пройти через парк к парадному входу в дом. И они спокойно зашагали по аллее, где высокие стройные деревья чередовались с прекрасными мраморными статуями мифических героев.

Встречающие все же были: не прошли они и ста шагов, как им навстречу мягкой пружинистой походкой вышел лев. Девушки испуганно замерли, непроизвольно схватившись за руки. Бежать было глупо: с одной стороны, лев, безусловно, настигнет любого в два прыжка, с другой — неужели их, гостей, не обезопасили бы заранее, буде на то необходимость? И все же им было не по себе.

— Как ты думаешь, что он собирается делать? — сквозь зубы тихо процедила Рамичи.

— Для начала, думаю, подойдет просто понюхать, он не выглядит голодным, — предположила Таллури.

Лев водил носом и жмурился, как большой ленивый кот. Это был красивый молодой зверь с сильными лапами, ровной мускулистой спиной и густой роскошной гривой. Он неспешно приблизился, обнюхал подружек и… повалился на спину, подставив взорам бархатное брюхо.

— Это же Биру! — вдруг догадалась Таллури. — Столько времени прошло. Помнишь, мы гладили его на руках Эннеи? Ленивец Биру!

Она склонилась и, хоть и с некоторой опаской, но погладила его по теплой мягкой шерсти. Биру издал довольный рык.

— Точно, он! Да, не напрасно Эннея его тогда приносила. Смотри-ка, он нас запомнил. Молодец Эннея! Наверняка он не пропустил бы нас, не познакомься заранее. Ну, Биру, пошли, проводи нас!

Лев встал и, вальяжно ступая широкими лапами, не торопясь, двинулся вперед. Девушки пошли за ним.

По дороге к их троице неожиданно присоединилось еще несколько удивительных существ — пара рысей, похожих друг на друга как две капли воды, белая коза и страус, который, заполошно выбежав из кустов, чуть не отдавил Рамичи ногу и больно ущипнул Таллури за локоть, требуя пропустить его вперед.

— Был бы ты мой, — проворчала Таллури, потирая место будущего синяка, — я бы тебя пнула!

— Не стоит соревноваться со страусом в пинках, — рассмеялась Рамичи. — Видишь, даже лев его не обижает.

— Здесь, как я погляжу, никто никого не обижает. Одним словом — Эдем!

— Лучшее место для воспитания будущей жрицы! Сопровождая девушек, дружная звериная компания уверенно продвигалась к дому. Через короткое время они подошли к парадному входу. На широких ступенях, прижимая к груди очередного питомца и светло улыбаясь, их ждала Эннея. Одета она была, как всегда, восхитительно: нежно-голубое платье, затканное серебряными цветами, подпоясано было нешироким белым кушачком. На голову был наброшен белый же, кисейной тонкости плат, сквозь который видны были прекрасные вьющиеся локоны с искусно вплетенными в них тончайшими нитями переливающегося, словно капли свежей росы, хрустального бисера.

Эннея ничуть не удивилась такой кавалькаде, с удовлетворением покачав головой, — хрустальные «капли» в волосах даже под платом дрогнули-сверкнули в солнечных лучах:

— Как славно, что лев привел вас. Я боялась, вдруг вы заблудитесь.

Как люди близкие, девушки здоровались и прощались теперь только взглядом, без церемоний. Это очень нравилось Таллури: почти узаконенная телепатия — глаза в глаза, от сердца к сердцу, без реверансов и слов.

— Это Биру? Мы не ошиблись?

— О, конечно, Биру. Я не сомневалась, что он вас узнает и приведет. Представлю вам остальных. Козу зовут Прекрасное Созданье. Она очень трудолюбива и дает… сколько же? Забыла… очень много молока. Остальные — лодыри и лакомки. Но они такие милые!

— И страус? — Таллури с опаской покосилась на беспокойную гору перьев, что перетаптывалась рядом на длинных сильных лапах.

— Ты опять щипался? — уверенно предположила хозяйка страуса и строго нахмурилась. Страус немедленно удрал.

— А эти? Не кусаются? — Рамичи указала на рысей.