– Да нет, мне в тот момент было как-то не до того, – смущенно ответила Ченчикова.

– Жаль, очень жаль, – протянула я. – Но в любом случае спасибо еще раз. И до свидания!

Я вышла из фитнес-клуба и села в свою «девятку». Пожалуй, время на Генриетту Ченчикову было потрачено не зря – благодаря ей я узнала, что Николай Таратутин во всеуслышание угрожал убить Ростислава Воскобойникова. Правда, нельзя с уверенностью сказать, что он привел свою угрозу в исполнение. В состоянии аффекта люди много чего кричат, однако редко осуществляют свои угрозы на самом деле. Человек – существо непредсказуемое. Вон Сидельников чуть ли не со слезами уверял, что не может жить без своей жены, – и при этом сам, собственными руками отправил ее на тот свет. А Таратутин, прокричавшись, вполне спокойно мог отправиться к себе домой и мирно уснуть, не вынашивая никаких коварных планов. Если только Маргарита с Горожаниновым не…

Впрочем, в любом случае факты, которые я узнала от Генриетты Ченчиковой, позволят мне как следует прижать Таратутина и выведать у него все, что он может знать об этом деле. Если у него есть хоть капля здравого смысла, то он должен понять, что после таких угроз становится подозреваемым номер один. А раз так, то он будет готов рассказать все, что ему может быть известно, чтобы только доказать свою невиновность.

С этими мыслями я поехала в парикмахерскую к Светке. Времени оставалось впритык.

– Привет, Светик, нужна твоя помощь, – озадачила я ее прямо с порога.

– Тань, тебе придется подождать, – предупредила Светка. – У меня сейчас клиентка, такая капризная – просто ужас! – И она закатила глаза.

– Ничего, немножко времени у меня еще есть, – ответила я. – Давай крась-стриги свою привереду.

В ожидании я вышла в холл и села на диван. Рядом со мной расположились две женщины бальзаковского возраста. У одной рот не закрывался ни на минуту, вторая только поддакивала. И мне волей-неволей пришлось слушать весь этот словесный поток.

– Две недели назад побывала в парикмахерской, – рассказывала словоохотливая дама. – Меня обкорнали и покрасили в темно-пепельный цвет. Передо мной в кресле сидела истеричная дамочка и вещала на весь салон о том, что ей изменил муж, а у нее двое детей и нет работы, муж живет отдельно пока, но отдыхать они едут вместе. Она во всеуслышание рассказывала, как сильно она его любит и что будет за него бороться. Мол, она с ним всегда подчеркнуто любезна, а когда он в ванной, то она судорожно шарится по его айфону, боясь найти эсэмэски. Я слушала весь этот кошмар и уже ничего не хотела. В итоге у меня прическа – коротенькое каре и красные ногти обалденного цвета, мне их потом покрасили. Парикмахерша говорит: «Вы не переживайте, эта краска прекрасно закрашивает седину!» У меня седина? Да где она ее нашла? Я себя все еще чувствую лет на девятнадцать! Скажите, вот как это так: была-была девочкой – и в один прекрасный день вдруг становишься теткой, которая закрашивает седину?

– Ой, и не говорите, – поддакнула ей соседка. – С годами время бежит все быстрее и быстрее. В детстве от Нового года до летних каникул целая жизнь проходила. А сейчас что? Вот только недавно был Новый год – как будто вчера встречала. А сейчас уже апрель заканчивается! Еще каких-нибудь восемь месяцев – и все по новой: здравствуй, елка, Новый год!

– Завтра поеду на эпиляцию, – решительно перебила ее дама, которой в душе все еще было девятнадцать. – В зеркало стараюсь не смотреть. Это ужасно, но зато новая жизнь и новый стиль. Вообще я стала такая отчаянная домохозяйка: шопинг, салон, эпиляция, прогулка с ребенком, болтовня по телефону. Мозг ничем не загружен – и спокойная, как танк. Поспала, попила кофе, приняла душ, покормила ребенка кашей и пошла гулять. Зашла в магазин, повстречала кучу народу, поболтала, пришла домой усталая. Приготовила ужин – и потом до ночи книжка или кино. Милое дело!

Она на секунду замолчала, и я было обрадовалась наступившей тишине. Но в это момент эстафету подхватила ее собеседница:

– Ой, а меня год назад уговорили подстричься.

Я прикрыла глаза и попыталась отключиться, но тщетно.

– Была длина по плечи, а стала короткая макушка и дальше длиннее – в общем, типа объемная стрижка, – принялась рассказывать она. – Мне очень не понравилось, и я все это время старалась отрастить макушку и привести волосы к одной длине. Нижний ряд волос периодически подравнивала, а макушку просила не трогать. А с декабря не делала с волосами совсем ничего – все растила. Наконец решила привести себя в порядок. Выбрала первый попавшийся салон недалеко от дома, записалась. Было нестрашно: хотела просто подровняться и промелироваться – дело нехитрое, особых навыков не требует. Пришла, оценила скромную обстановочку парикмахерской, смотрю – на стене многочисленные дипломы мастера. Я и успокоилась. А зря. Начала мастеру объяснять, что специально растила волосы после короткой макушки, поскольку стремлюсь к одной длине. Прошу – мол, макушку на миллиметры стригите, пожалуйста, а внизу можно побольше. Вот скажите, чем нужно было меня слушать, чтобы этого не понять? Мастер даже спросила меня: «А что, вам не шло с короткой макушечкой?» Я ей говорю: «Нет, совсем не шло». В общем, очнулась я, когда увидела, как на пол летят пряди длиной сантиметров в десять-пятнадцать! Оказалось, что мастер – любитель креатива, и для нее короткая макушка – это прямо совсем короткая, стоячий ежик почти! Я когда увидела, что получилось, – даже всплакнула в кресле. Она, конечно, начала меня успокаивать: мол, не переживайте вы так, вам будет очень хорошо! А мне обидно: я хотела женственные длинные волосы, специально их отращивала, ходила полгода не стрижена, не крашена. А она мне: «Я же вам длину сохранила». Только какая это на фиг длина – три волосинки? Ругаться я не стала, потому что не умею, да и какой смысл? Обратно же волосы не приставишь. Просто отдала деньги и ушла молча. А сейчас, конечно, жалею очень, что не устроила скандал. Может, хоть компенсацию какую-нибудь в виде маникюра получила бы или просто извинения. Не поймите меня превратно, она постригла меня очень хорошо, колдовала надо мной больше часа, буквально по волоску состригала, и цвет получился отличный. Но я все равно без слез не могу в зеркало смотреть!

– Тань, а Тань! Ты что, не слышишь меня, что ли?

Я открыла глаза и увидела перед собой Светку. Зуденье дамочек, сидевших рядом со мной, настолько впилось в мой мозг, что остальные сигналы извне просто уже не доходили до сознания.

– Тань, я освободилась, – тормошила меня Светка. – Давай теперь тобой займемся. Тебе что сделать: прическу, макияж?

– Светик, мне нужно кардинально изменить внешность, чтобы меня никто не узнал. Но не насовсем – так, часа на два. Можешь что-нибудь придумать?

– Тогда парик, – решительно заявила Светка и вынула из шкафчика черный парик, похожий на прическу Умы Турман в «Криминальном чтиве».

– Так, – сказала она, расправляя короткие пряди, – готово. Теперь давай подкрасим тебя соответствующим образом, – и в руках у нее замелькали кисточки для макияжа.

Минут через пятнадцать, посмотревшись в зеркало, я сама себя не узнала. Ай да Светка! Вот теперь, при полном параде, можно и в «Седьмое небо» – едва ли Маргарита и Горожанинов меня заметят.