– Здравствуйте! – на всякий случай позвала она, медленно поднимая голову.

Гнездо такар сейчас пустовало. От птичьего домика оторвался клок засохших водорослей и упал к ногам Тэсс. Вздрогнув, она пошла вперед.

Тэсс не знала, что именно ей нужно делать, и подсказок ждать было не от кого. На берегу Мади Довэ напутствовала ее простой и короткой фразой: «Уговори его». Как нужно уговаривать большие живые вещи, Тэсс имела довольно слабое представление. Поэтому пока она просто осматривалась.

Корабль казался давно и безнадежно заброшенным. Древесина потемнела, на ней виднелись скопления морской соли. Белый блеск маленьких кристалликов напоминал человеческую седину. Где-то налет был настолько старым, что даже не соскребался ногтями. Интересно, как долго пустует это судно?

– Ты давно один? Когда тебя бросили? – приглушенно спросила Тэсс, прикасаясь ладонью к мачте.

Мачта заскрипела.

– Ты же говорил со мной, – настаивала Тэсс. – Почему сейчас молчишь?

Ветер взъерошил ей волосы. Она вздохнула и двинулась дальше. Она хотела направиться к корме, но перед этим решила заглянуть в кают-компанию.

Жилые помещения, скрывавшиеся за разбухшей дверью, в большинстве своем были заперты. Тэсс смогла осмотреть только две каюты, где не оказалось ничего, кроме коек. Правда, в одной еще висел на стене компас. Как только Тэсс переступила порог, он неожиданно заверещал, а его металлическая стрелка задергалась. Тэсс поскорее захлопнула дверь.

В капитанской каюте, располагавшейся дальше всех, нашлось кое-что поинтереснее. Здесь находился шар из светлой древесины, на котором были выжжены и вырезаны континенты Большого мира и острова Малого. Здесь же стоял небольшой прибитый к стене книжный стеллаж, а также широкий письменный стол. Вокруг стола, видимо, разбросанные штормом, валялись какие-то листы. Тэсс увидела среди них зарисовки морских пейзажей, чертежи, карты и счета, напоминавшие те, что нашлись в кабинете ло Паолино. Последний счет – на четыре матрипа парусины – был выписан семнадцать юнтанов назад и, кажется, так и не был оплачен. Квитанции поблекли, имен и организаций было не разобрать. Такие документы всегда печатались на самой дешевой бумаге и самой дешевой, быстро выцветающей краской. Повертев верхний счет в руках, Тэсс отложила его.

В кабинете стоял и радиоприемник. Его полукруглый, увенчанный кнопками корпус был почти весь покрыт дрэ. Это казалось странным, учитывая, что все остальные вещи в этом помещении остались нетронутыми. Стоило Тэсс потянуть на себя торчащую сбоку маленькую ручку, как приемник чихнул. Тэсс выпрямила длинную антенну и провела по кнопкам пальцами.

– Может, поговорим? – ни на что особо не надеясь, спросила она.

– Может, и поговорим.

Антенна шевельнулась. Голос, заполнивший каюту, отличался от того, что разносился над водой. Тот голос напоминал мужской, а этот был глуше и надломленнее. К тому же он казался бесполым… Тэсс решила, что дело было в способе передачи. Радио давно вышло из строя от простоя и влажности.

– Ты кто? – прошуршал голос.

– Ты же сам позвал меня, – удивилась Тэсс.

– Нет, это ты нас позвала. Разве не у тебя на шее висит кое-что зеленое?

– У меня. – Тэсс вытянула кулон из-под одежды. – Но я тебя не звала. Ты сказал мне приходить одной, разве нет?

– Я не говорил уже много юнтанов, – возразило радио и вдруг оживленно затрещало, как будто поймав какую-то новую волну. – А! Тебя, наверно, позвал этот! С носа!

– Этот? – медленно переспросила Тэсс. – Вас что здесь… двое?

– Четверо, если не изменяет память, – уточнило радио. – Может, больше, но некоторые просто не подают голоса уже очень давно, я даже забыл, где именно они живут. Помню только ростру. И чокнутый компас. И, собственно, есть еще ло корабль, который никогда не разговаривает.

– Мне казалось, у живых вещей один голос и один рассудок…

– У маленьких – да, – благодушно поправило радио. – Большие вещи редко делает один человек. У меня свой Зодчий. У компаса – свой, такой же ненормальный. У нашего приятеля в деревянных латах – тоже свой, он вырезает всяких чудищ. И у большого корабля свой, но его Зодчий вроде как исчез. Корабль давно уже почти не соображает, он все забыл. А с ним и мы, потому что мы связаны. Он… ну вроде как наш носитель.

Тэсс молчала.

Ее удивило услышанное. Она много читала о Зодчих, но не встречала упоминаний о том, что некоторые живые вещи обитают с другими живыми вещами, общаются с ними и даже считают их ненормальными. Радио встревоженно затрещало:

– Эй. Ты что, уже ушла?

– Я здесь, – поспешила успокоить его Тэсс. – Я… размышляю.

– О чем это? Я тоже хочу размышлять, давно я этим не занимался!

Тэсс вдруг подумалось, что это неплохое начало, и она осторожно сказала:

– О том, как бы мне с друзьями убежать… уплыть… на этом корабле.

– Отличная мысль! – на корпусе радио загорелись сразу три зеленые лампочки. – Путешествовать! По-настоящему! Может, даже отправиться в Большой мир, к моему Зодчему! Я, конечно, не был особо против, когда он попросил меня поселиться тут, но надо же навещать своих родителей! У него мастерская в Такатане, на Перешейке! Так что я очень, очень хочу в путь, веди сюда своих друзей! Может, кто-нибудь из них поселится тут и будет со мной болтать?

Видимо, радио было трудно так много разговаривать: оно чихнуло и простуженно зашипело. Тэсс воспользовалась паузой:

– Я бы с удовольствием… но другие… другие вроде тебя… они, наверно, не захотят.

Она намеренно изображала замешательство и неуверенность, подзадоривая приемник. И голос быстро возразил:

– Захотят, я их уговорю! Компас все равно ничего не поймет, рыцарь… ну, он добрый малый, хоть и рука у него тяжелая. Вот только…

– Да? – Тэсс опустила ладонь на корпус радио. Оно еще раз виновато мигнуло, на этот раз одной лампочкой.

– Ло корабль ты уговаривай сама. Если он, конечно, станет разговаривать. Мы без него вряд ли что-то сумеем.

Тэсс в замешательстве покосилась на открытую дверь каюты.

– Ох… послушай, а что я должна…

– Иди на ходовой мостик. К штурвалу. Там он не сможет тебя не заметить и… – Тэсс показалось, что трескучий голос решил не договаривать. – В общем, иди.

– А что мне делать? – снова спросила она.

– Если он хотя бы вспомнит свое имя и представится тебе, уже будет неплохо, – кажется, радио подмигнуло. – Иди-иди.

Тэсс хотела спросить что-нибудь еще, но прибор уже щелкнул и неразборчиво забормотал, будто забыв про свою новую знакомую. Возможно, он договаривался со своими соседями – нормальными и не очень. Тэсс прижала антенну обратно к корпусу и покинула кают-компанию. Вдогонку радио неожиданно крикнуло: