Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это был японский авиалайнер, к тому же принадлежащий государственной компании. Есть ли у нас основания подозревать…
– Нет, Натан, таких оснований у нас нет, – прервал его Джек, ожидавший этого вопроса. – Мы поддерживаем связь с японским правительством. Премьер-министр Кога пообещал оказать всемерное содействие в расследовании инцидента, и мы верим ему. Я хочу подчеркнуть, что военные действия между нами и Японией закончены. Все, что произошло, является кошмарной ошибкой. Япония прилагает все усилия, чтобы предать суду людей, виновных в этом конфликте. Мы еще не знаем подробностей происшедшего – я имею в виду прошлый вечер, – но когда я говорю, что мы «не знаем», это действительно означает, что мы не знаем этого. До тех пор пока не будет получена надежная информация, мне хотелось бы предостеречь всех от поспешных выводов. Это не поможет делу, а вред причинить может немалый. У нас и без того достаточно неприятностей. Сейчас надо думать о том, чтобы восстановить мир и залечить раны.
* * *
– Домо аригато, – пробормотал японский премьер-министр. Он впервые увидел лицо Райана и услышал его голос. И то и другое оказалось моложе, чем он предполагал, хотя в начале дня его подробно проинформировали о новом американском президенте. Кога обратил внимание на то, как нервничает Райан, но когда ему хотелось ответить на вопрос, не кажущийся глупым, – интересно, почему американцы с таким терпением относятся к наглости средств массовой информации? – его голос менялся, равно как менялось и выражение глаз. Перемена была едва заметной, однако Кога привык замечать малейшие нюансы. Это было одним из преимуществ японского воспитания, не говоря уже об опыте всей своей взрослой жизни, посвященной политике.
– Он может оказаться опасным противником, – негромко произнес сотрудник Министерства иностранных дел. – В прошлом он неоднократно демонстрировал незаурядное мужество.
Кога подумал о том, что прочитал в газетах два часа назад. Этот Райан не раз прибегал к насилию, что вызывало отвращение у премьер-министра Японии. Однако от двух таинственных американцев, которые, по-видимому, спасли его от собственных соотечественников, он узнал, что иногда приходится прибегать к насилию, подобно тому как необходимо пользоваться скальпелем при хирургических операциях. А Райан воспользовался силой, для того чтобы защитить других, сам пострадал при этом, затем снова прибегнул к силе, перед тем как вернуться к мирной жизни. Но потом он опять продемонстрировал обратную сторону своего характера и применил силу, на этот раз против Японии, причем вел боевые действия искусно и безжалостно, и тут же проявил милосердие и уважение к побежденному противнику. Бесстрашный человек…
– Думаю, он благородный человек, – произнес Кога и задумался. Как странно, что между двумя людьми, никогда не встречавшимися и всего неделю назад воевавшими друг с другом, возникли узы дружбы. – Он настоящий самурай.
* * *
Корреспондентом телевизионной компании Эй-би-си оказалась молодая блондинка, которую звали Джой, и это имя почему-то показалось Райану поразительно неподходящим для сегодняшнего дня. Но таким именем наградили ее родители, вот и все. Если Мария из Си-би-эс была красивой, то Джой выглядела ошеломляюще прелестной, и скорее всего именно поэтому руководство телевизионной компании выбрало девушку для утренних передач, обладающих самым высоким рейтингом. Ее рукопожатие было теплым и дружеским – в нем чувствовалось и что-то еще, от чего сердце Джека едва не остановилось.
– Доброе утро, господин президент, – негромко сказала она голосом, более уместным для вечерних приемов, чем для утренних новостей.
– Прошу садиться. – Райан показал ей на кресло напротив.
– Сейчас без десяти минут восемь. Мы беседуем с президентом Джоном Патриком Райаном в Белом доме, в зале Рузвельта, – проворковала девушка, повернувшись в сторону камеры. – Господин президент, наша страна пережила долгую и трудную ночь. Что вы можете нам сказать?
Райан уже так привык отвечать на подобный вопрос, что говорил почти механически, не задумываясь. Его голос был спокойным и размеренным, он смотрел ей прямо в глаза, как его учили. В данном случае нетрудно было сконцентрировать внимание на ее карих, подернутых влагой глазах, хотя его смущало, что он погружается в них так рано утром. Он надеялся, что это не кажется слишком уж очевидным.
– Господин президент, последние несколько месяцев были тяжелыми для всех нас, а вчерашняя ночь в особенности. Через несколько минут вы встречаетесь со своим аппаратом национальной безопасности. Что беспокоит вас больше всего?
– Джой, когда-то, много лет назад, один американский президент сказал, что единственное, чего нам следует бояться, это страха. Наша страна такая же сильная сегодня, какой была вчера…
* * *
– Да, это верно. – Дарейи однажды встречался с Райаном. Тогда он показался ему высокомерным и дерзким; стоя рядом со своим хозяином, он походил на собаку, рычащую и храбрую или кажущуюся таковой. Но теперь хозяина нет и собака стоит одна, устремив глаза на прелестную, но распутную женщину, и Дарейи не удивило бы, если бы Райан высунул язык с капающей слюной. Возможно, отчасти это объясняется усталостью. Райан устал; это было очевидно. Что еще можно сказать о нем? Он такой же, как и его страна, решил аятолла. Пожалуй, на первый взгляд он кажется сильным. Райан был все еще молодым человеком, широкоплечим, с прямой спиной. У него ясные глаза и твердый голос, но, когда ему задали вопрос о силе его страны, он заговорил о страхе и о страхе перед страхом. Интересно.
Дарейи знал, что сила и власть исходят из ума, а не из плоти. Это в равной степени относится и к людям и к странам. Для него Америка являлась тайной, такой же, как и ее руководители. Но обязательно ли знать ее глубоко? Америка – страна безбожников. Вот почему этот молодой Райан заговорил о страхе. Без веры в Бога как стране, так и ее народу не хватает цели. Кое-кто говорил то же самое о стране Дарейи, но если это на самом деле соответствует истине, то по другой причине, напомнил он себе.
Подобно телезрителям всего мира, Дарейи сосредоточил внимание на лице и голосе Райана. На первый вопрос, судя по всему, Райан ответил чисто механически. Если Америка и знала что-то об этом славном инциденте, она скрывала подробности. Скорее всего американцы мало что знали, но это тоже следует иметь в виду. Сегодня у Дарейи был длинный день, и провел он его с пользой. Недавно он позвонил в свое Министерство иностранных дел и поручил руководителю отделения США (вообще-то Соединенными Штатами занимался целый отдел в правительственном здании Тегерана) подготовить доклад о деятельности американской администрации. Ситуация оказалась даже лучше, чем он ожидал. Правительство США не могло издавать новые законы, вводить налоги, не имело права тратить деньги, пока не будет заново воссоздан Конгресс, а на это потребуется время. Почти все американские министерства лишились руководителей. Мальчишка Райан – Дарейи было семьдесят два года – один представлял собой американское правительство, и то, что увидел аятолла по телевидению, не произвело на него впечатления.