Дворники работают непрерывно. До дома осталось совсем немного.

И почему-то сейчас мотор моей крошки глохнет.

Останавливаемся у въезда в коттеджный посёлок.

Снова завести пытаюсь.

И чёрт! Не заводится!

При последнем ремонте механик что-то сделал не то?

Хочется что-нибудь ударить, но автомобили я свои ценю.

— Сейчас, — кидаю, перед тем как выйти на улицу. Смотрю, что случилось под капотом. А там дымит. Приплыли, твою мать. Без ремонтника не разберусь. Хлопаю капотом, возвращаюсь обратно в машину. Забираю ключи и кидаю Мире:

— Пошли. Не заведётся больше.

Придётся оставлять здесь. Благо крышей накрыл, не зальёт.

— А ты заметил? — вдруг раздаётся тихий смех. — Сегодня вторая поломка, связанная с тобой. Смотри, может, ещё что-то поломается.

Пока она смеётся над ситуацией, зло открываю багажник. Смотрю на пиджак, что оставил тут ещё месяц назад. И снова взгляд на улыбающуюся девчонку. Так, что ли, оставить? Пусть промокшая бежит до нитки. Как урок.

Вот хочу так сделать!

Но вместо этого хватаю одежду, кидаю ей.

— Накройся.

Она смотрит на него дико, будто не ожидая.

Ну да-да, иногда я бываю хорошим!

А пока направляюсь в сторону своего дома. Идти ещё чёрт знает сколько. Как назло, я купил участок далеко от выезда. И теперь вынужден идти пешком. Но не это самое печальное.

Хотя…

Проливной дождь, запах сырости, мокрая земля под ногами. Что может быть хуже?

— Ты так не торопись, — слышу за спиной. — Я не могу быстро. Каблуки мешают.

А вот это плохо.

Дождь барабанит по телу, некоторые прядки уже прилипают к лицу, а она идти не может.

Не останавливаясь, продолжаю путь, кидая раздражительные слова:

— Сними их.

— Тогда я заболею. Буду кашлять. У меня будет полон нос соплей. И буду лезть к тебе целоваться. А ещё я буду температурить и…

— Я понял, — недовольно цежу сквозь зубы. Промокнуть до нитки не входит в мои планы. Поэтому разворачиваюсь, смотрю на девчонку и подхватываю её на руки. Так будет быстрее.

Она не сопротивляется, только недовольно бухтит на руках. И только на полпути замечаю, что эта дура надела пиджак, но не прикрыла волосы.

— Натянуть на голову не судьба было? — зло шикаю на неё.

— Не-а, — легко отвечает. — Я подумала, раз уж ты будешь весь мокрый, то и я. Ну, чтобы по-честному всё было. И заболели мы вместе.

Я ускоряю шаг под хихиканье этой девицы. Смешно ей!

Но день у меня неудачный.

Через пятнадцать минут залетаю на территорию своего дома. Забегаю в помещение, ставлю Миру на пол, а сам отряхиваюсь от воды. До нитки промок.

Смотрю на девчонку – волосы выжимает, но тело сухое, кроме ног. Пиджак всё же помог.

Акцентирую внимание на нескольких капельках воды, что катятся по её шее, прячась за тканью.

Снова вспоминаю кабинку. И ещё хочу.

На каком-то порыве обхватываю её за талию. Вижу удивлённый взгляд.

— Ты чего?

Вместо болтовни затыкаю её рот поцелуем. А потом одичало, оказавшись в кабине, прижимаю её к стенке, включая горячий душ.

И согреваю. Себя. И её.

***

Два месяца проходят невообразимо быстро. За это время мы с Мирой нашли общий язык. Страсть, желание помогли сделать это. Она подстроилась, покорилась, перестала чувствовать себя купленной девчонкой. Наоборот, всё больше начала вливаться в мой мир. Старается, читает всякие статьи. Даже запомнила всех шишек в моём бизнесе.

Несколько недель назад уезжала к сестре и вернулась настолько радостная, что впервые поцеловала меня сама.

Дату операции наконец-то назначили. Скоро должна состояться.

Всё шло своим чередом.

Сегодня тоже.

Хорошее утро.

Солнечный день.

Всё идеально. Даже белая, накрахмаленная перед важной встречей рубашка.

Кроме одного.

Нескольких слов.

Что говорит эта девчонка, оказавшись в моей комнате.

— Я беременна.

«Мир, ты как?»

Я блокирую телефон, устало выдыхая. Если честно, мне всё это начинает надоедать. Матвей оказался занудой, пишет мне каждый день, всё подбивая встретиться. А я не хочу. Во-первых, в последнее время мне жутко некомфортно общаться с ним. Это всё началось с того вечера, когда мы повздорили с отчимом.

Матвей стал присылать сообщения чаще. Говорил, какая я красивая.

И первую неделю мне было приятно, пока это не перешло в абсурдность… Предложил как-то встретиться со словами, чтобы я ничего не говорила Беркутову.

Но именно из-за него я каждый раз отказываю.

Не хочу я видеться с человеком, даже просто выпить кофе, чтобы потом мой жених, узнав об этом, вытряс из меня всю душу. В последнее время мы хорошо ладим, поэтому я не хочу ссор и недопонимания. И учитывая, что всё прекрасно…

Одной встречей я могу перечеркнуть всё.

Смотрю на кольцо, блестящее на пальце.

Я обещала, хоть и не подписывала договор. Это – моя благодарность за то, что он сделал.

И если раньше для меня это было словно удавку на шею надеть, то теперь… Моё маленькое спасение.

Телефон снова вибрирует, но я не смотрю, что там.

Угрюмо хватаю тест на беременность с тумбочки.

Не знаю, зачем его купила, на порыве. Хотя сегодня была в клинике, сдала анализы. А в ответ на мои переживания врач невозмутимо бросил:

«Скорее всего беременность».

И пока я жду подтверждение, купила еще и тест. Чтобы просто удостовериться, хотя… Я прекрасно знаю, что он отрицательный.

Смотрю на индикатор.

Две полоски.

Неожиданные. Внезапные. Нереальные.

Чего?..

Это невозможно!

Я ведь… Я ведь обследовалась! У меня не может быть детей! Не может… А как же спайки? Как же они?

Почему здесь две чёткие красные и вертикальные чёрточки?

Которые вгоняют и в неописуемую радость, восторг – и в животный ужас.

Беркут меня заживо похоронит, присыпав сверху землёй. Это ведь не тот мужчина, который хочет детей и желает хоть как-то заморачиваться с семейной жизнью.

У нас контракт.