— Ты действительно очень соблазнительна, — шептал он, обдавая клитор своим жарким дыханием. — Но я все еще колеблюсь…

Он встал и пошел в закуток, служивший ему камбузом, чтобы налить себе холодного пива. Воспользовавшись передышкой, Розина подняла голову и огляделась. Маленькое помещение, в котором она сейчас находилась, связанная веревками и прикованная за ноги цепями к переборке, напоминало пыточную камеру средневекового замка. От духоты и перевозбуждения в горле у Розины пересохло, и она хрипло попросила:

— Дай и мне чего-нибудь попить!

— А пососать не желаешь? — спросил он, обернувшись.

Увидев его колоссальный пенис, Розина кивнула.

Перкинс ухмыльнулся, подошел к кровати и, встав на колени, провел холодным стаканом по ее промежности.

— Прекрати издеваться! — крикнула Розина. — Я умираю от жажды.

— Ты умираешь от похоти, крошка! — сказал Перкинс и положил кусочек льда ей на пупок.

Розина напряглась и задергала руками. Перкинс легонько ударил ее веревкой по бедрам. Соски Розины моментально встали торчком. Механик Перкинс дотронулся кончиком указательного пальца до основания клитора и стал его массировать.

— Не надо! Пожалуйста! — простонала Розина, изнемогая от вожделения.

— А чего же ты хочешь? — с притворной угодливостью спросил ее мучитель. — Может быть, вот этого? — Он прикоснулся пальцем к ее анусу.

— Будь ты проклят, негодяй! — в сердцах воскликнула Розина. Она уже и сама толком не понимала, что именно для нее сейчас важнее — утолить жажду, почувствовать в себе член или укусить его побольнее за мошонку.

— Если будешь ругаться, я оставлю тебя здесь связанной и уйду, — сказал Перкинс и стегнул ее веревкой по животу.

— Ну и проваливай! — хрипло воскликнула Розина.

— Вот и чудесно, — сказал Перкинс и, отойдя к умывальнику, начал намыливать кремом для бритья свою физиономию и бриться, наблюдая за Розиной в зеркало. Ей было хорошо видно свою раскрытую вульву и ноги, задранные вверх цепями.

— Ну, ты готова разговаривать со мной культурно? — спросил Перкинс, сбривая щетину на подбородке.

— Я вообще не желаю с тобой разговаривать, хам! — с вызовом ответила Розина.

Он пожал плечами, сполоснул холодной водой лицо и начал причесываться.

Розина не выдержала и вскричала:

— Ради Бога, давай закончим этот дурацкий спектакль!

— Какой спектакль? — Перкинс взял в руки бритву и помазок и присел на край кровати.

— Что ты задумал? — с тревогой спросила Розина, косясь на бритву.

— Не люблю неопрятных женщин, — строго произнес Перкинс и стал намыливать ей передок.

— Не смей! — вскричала Розина, живо представив свою киску без волос.

Механик Перкинс принялся сосредоточенно брить ее лобок.

— Я засажу тебя за решетку! — прошептала Розина.

— Расскажешь об этом акулам, — огрызнулся Перкинс, продолжая орудовать бритвой в ее промежности.

Розина оцепенела.

Механик Перкинс умело оттягивал ее нежные половые губы, сжимая их большим и указательным пальцами, выбривал их и начинал удалять бритвой волосики с других укромных участков. Наконец он удовлетворенно крякнул, обтер промежность Розины салфеткой, поднес к ней зеркальце и дал ей полюбоваться результатом своих усилий.

Розина с ужасом уставилась на свои лысые срамные губы и голый лобок, из-под которого задорно выглядывал розовый хоботок клитора. Лишенный тонких золотистых волосиков, анус недовольно сжался, словно бы устыдившись своей наготы. В целом же ее киска напоминала ухмыляющийся беззубый рот. Розина собралась было высказать Перкинсу все, что она о нем думает, но тут кто-то постучал в дверь.

Не дождавшись разрешения, в кубрик ввалился высокий негр. Сверкнув глазами, он произнес, нахально разглядывая Розину:

— Попалась птичка! Молодец, Джим! Так ей и надо!

— Я ведь сказал, что доберусь до этой стервы! — пробасил механик Перкинс.

— Я не думал, что у тебя хватит на это духу, старина, — сказал негр, подходя к кровати и рассматривая груди пленницы. — Ты и побрил ее вдобавок. Великолепно! Обожаю драить бритые передки. — Негр провел своим темным пальцем по ее лобку и причмокнул от удовольствия губами.

— У нее довольно-таки упругая штучка, — сказал Перкинс.

— Хорошо, что без зубов, — рассмеявшись, сказал негр.

— Зато темперамент у нее, как у гремучей змеи, — продолжал механик. — Обожает трахаться, особенно в задницу.

— Это любопытно, — сказал негр. — Мне нравятся горячие попки. По-моему, тебе пора нас познакомить.

— Я так не думаю, приятель, — сказал Перкинс. — Тебе здесь ничего не светит.

Негр недовольно нахмурился, положил на промежность Розины свою лапу и сказал:

— Меня зовут Род. А тебя, крошка?

— Исчезни! — огрызнулась Розина.

— Может быть, у вас медовый месяц? — язвительно спросил Род. — Не жадничай, старина, ты ведь знаешь, что на флоте это не принято.

— Девчонка моя, и точка! Я сам должен ее проучить. Если хочешь, можешь присутствовать. Но только не распускай руки! — сказал Перкинс.

— Я мог бы стать твоим помощником, дружище! — сказал негр и стал раздеваться.

— Кажется, ты меня плохо понял! — сердито прорычал Перкинс. — Я же сказал, что она моя!

— Ладно, только не переживай так, старина! — согласился с ним нахальный негр, однако все равно разделся догола и встал в двух шагах от кровати, скрестив мускулистые руки на широкой груди и расставив ноги, между которыми болтались огромный пенис и большие яички шоколадного цвета.

Розина сглотнула слюну, чувствуя, что она его уже хочет.

Негр пожевал губами, снял с крюка полотенце и пошел принимать душ. Розина проводила его масленым взглядом.

— Я вижу, мой приятель тебе приглянулся, — сказал Перкинс, теребя ее за сосок. Розина потупилась, и он спросил: — А ты готова попросить его трахнуть тебя?

Разумеется, она была к этому готова. Однако выпалила:

— Нет! Что еще тебя интересует?

Перкинс усмехнулся и, погладив ее ладонью по внутренней стороне бедра, сжал рукой ее гладкую киску и начал тереть пальцем клитор. Розина чувственно застонала и пробормотала:

— Послушай, Джим, довольно валять дурака. Если хочешь, я готова извиниться за то, что оставила тебя тогда связанным.

Механик Перкинс вскинул брови, покачал головой и, вынув палец из ее передка, без особого труда засунул его ей в задний проход. Это был не человек, а сущий дьявол, он знал, где находится ее слабое место. Помассировав анус, он извлек палец и произнес, помахивая им у нее перед носом: