вредных эмоций вызывали мысли о Габриэле. Девушка не успела толком разобраться, как он к ней относился, всё теряясь между научным интересом и симпатией. То и дело переходя от одного к другому, он едва ли мог дать какую-то определённость. К тому же примешивалось и нежданно высмотренное воспоминание Мериха, в котором Габриэль представлялся совсем другим человеком. Какому из впечатлений стоило верить? Как минимум два из трёх должны были быть ложными, потому что человек не смог бы так искренне и уверенно пребывать во всех трёх полярных состояниях. Но обманчивыми могли оказаться и все три впечатления.

Девушка шмыгнула носом, чтобы умерить вновь разыгравшиеся слёзы.

Габриэль с первого дня казался ей очаровательным, веселил и помогал расслабиться, неожиданно похитил первый поцелуй… Такой беззаботно чистый и светлый, он казался самым реальным, но Эвита понимала, что склонялась к такому варианту, потому что всего лишь хотела верить. Верить, что кто-то был без сомнений на её стороне, верить, что её первый поцелуй растрачен не напрасно, верить, что она не сглупила, доверившись этому чужестранцу.

Но она была в слишком уязвимом положении для веры. Нельзя было поддаваться никакому положительному впечатлению, подвергая опасности себя и, что ещё важнее, костюм.

Фея вытерла тыльной стороной ладони глаза, намокшие от подступавших слёз. Она должна была выбрать наихудший вариант. С самого начала было неправильно сближаться с непутёвым неловким слабаком. К тому же седотопийцем. Она позволила себе слишком много, теперь могла исправить своё положение единственным образом. Оттолкнуться от него, стать равнодушной и полностью отстранённой. Помочь в этом мог только внезапно появившийся образ злого и напористого Габриэля, командовавшего Мерихом по невыясненным причинам. Эта часть воспоминаний была настолько туманной, причины её были так запутаны…

Что бы ни произошло, она должна перестать цепляться за тщетную надежду спасти свой первый поцелуй, придав смысл взаимоотношениям с Габриэлем. Ничто в них не могло быть настоящим.

Фея медленно выдохнула. Жжение в носу прошло, и глаза больше не заливались солёными слезами от разочарования и странной боли, которая не стала бы так сжимать сердце, стоило Эвите с самого начала не дать себе доверять парнишке.

А что же Мерих? Было ли всё дело исключительно в том, что он околдован и подчиняется чужой воле? Эвита могла лишь примерно догадываться о характере воина до произошедшего, но даже если он был редким мудаком, сложно было винить его в совершенном посягательстве. Кто действительно мог быть повинен, так это Аметист или Моргана. Кто бы из них не дал приказ, они находились в здравом уме в отличие от одурманенного Мериха.

Свежие воспоминания о мерзком насилии заставили Эвиту вздрогнуть. Она поморщилась, крепче обняв себя за плечи.

Неужели вот так, за сутки она чуть не потеряла все свои особые моменты, которые должна была хранить до близости с единственным? Её лишили решения о первом поцелуе, возможности сделать всё правильно и с нужным человеком, да ещё и едва не опорочили. Естественно, Мерих бы остановился, добыв костюм, ведь дальнейшего приказа не было, но одно оголение перед кем-то было уже слишком личным. Этот трепетный момент должен был сохраниться для лучшего из мужчин.

Эвита всхлипнула и вздохнула.

Несмотря на угрозу лишиться важных моментов нежного уюта, она сохранила весь свой потенциал, и могла не бояться за испорченные воспоминания. Она спаслась до того, как всё было бы безнадежно потеряно, и оставались все шансы исправить впечатления.

Фея заставила себя глубоко вдохнуть, чтобы избавиться от вновь охвативших эмоций. Поводов для беспокойства не было, оставалось лишь усмирить уже всполошенные чувства.

Скоро Этель трансформируется и вытащит её. Помощь будет близко…

Этель, Элизиан и Фера должны были уже скоро появиться. Эвита совсем потеряла счет времени и вскочила на ноги, вспомнив о необходимости встречи с подругами.

Но лес вокруг не напоминал ничего. Она не видела ни барьера, ни тропы, слишком далеко увели в лес проклятые переживания. С какой стороны она пришла? Куда идти теперь?

Девушка собралась и побрела по лесу без малейшего понимания, в каком направлении находится школа или место встречи. Ветки захрустели под ногами, но фея лишь безразлично шагала вперед, надеясь заметить знакомые места, откуда смогла бы выйти к Гамме. Она старалась отгонять сомнения по поводу возвращения в школу. Несмотря на новые опасности безграничной силы, она должна была идти назад, ведь дала Этель обещание и, что даже более важно, надежду на благоприятное завершение дела Рейдена Эвендера.

Утомлённое тело постепенно переставало слушаться. Ноги волочились по земле, голова тяжелела, а измотанные борьбой руки и вовсе плетьми болтались возле туловища. Эвита, казалось, готова была упасть и погрузиться в сон прямо на земле.

В голове слабым окликом разума пронеслась мысль о необходимости спрятать костюм на случай окончательной потери сил.

Эвита уловила последний зов рассудка и коснулась зелёного кристалла на груди. Глаза феи на мгновение сверкнули лаймовым светом. Костюм стал изменяться. Новый цвет растекался по ткани от кристалла во все стороны. Комбинезон слился с бледноватым цветом кожи, лишь управляющий кристалл остался заметен, и девушка ловко выкрутила его из оправы, внутри которой скрывалась длинная цепочка, которую фея оплела вокруг шеи. Оправа кристалла стала напоминать драгоценный кулон, болтавшийся на груди модницы. Вставив кристалл на место, Эвита выдохнула с облегчением, исполнив свой главный долг, и оперлась о сучковатый ствол одной из сосен.

Она медленно сползла по дереву на землю и, дрожа от усталости, прикрыла глаза. Тишина несколько секунд создавала обманчивое ощущение покоя, но шумное дыхание и торопливые ударяющие шаги растерзали её, не оставив и следа.

Глаза Эвиты распахнулись, она с ужасом уставилась на бегущего прямо на неё сожжённого.

Усталость на миг отступила. Чтобы не тратить силы впустую, девушка подпустила монстра чуть ближе.

В последний момент, когда существо уже замахивалось когтистой лапищей на фею, её глаза заискрились зелёным светом, и девушку накрыл сферический щит, сотканный из техномагической сетки.

Угольный бился о щит, гневно рыча.

От напряжения у Эвиты из глаз вновь брызнули слёзы. Невозможно было долго держать щит в таком утомлённом состоянии. Силы с новой скоростью стали покидать её.

Казалось, надежды не осталось. Спасению приходить было неоткуда, никто не мог знать, где она. Девушка мысленно принялась прощаться с жизнью, не сводя глаз с монстра.

Её хватило ещё на минуту прежде, чем в глазах начало темнеть. Звон в ушах заглушил шум ветра и шорох перьев.

В последние секунды сознания Эвита увидела, как с небес опустился кто-то высокий и худой. Из его спины росли могучие широкие крылья с золотыми