– Мам, ты чего сегодня так поздно? Мы спектакль без тебя не делали, хотели про Тянитолкая.

Яна поцеловала сына в обе щёки и на минутку прижала его голову к груди. Конечно, Мареку небезразлично то, что с ней сегодня произошло, но уж ему-то она точно ничего рассказывать не будет. Зачем ребенка пугать?

– У меня сегодня дела очень важные были, а позвонить не могла, телефон сломался. Завтра обязательно про Тянитолкая будем представлять. – Вот уж точно завтра Яна ни на какой фитнес не пойдёт. Теперь вообще неизвестно, пойдёт ли она когда-нибудь еще в фитнес-клуб или ей всегда будет теперь в раздевалке мерещиться грохот и треск за дверями.

Яна пошла в свою гардеробную, сняла с себя всё и встала под душ. После душа ей стало полегче, страшные картины про бассейн отошли на задний план, а вперёд вышла мысль о том, что скоро с работы придёт Дусик, а ужин для него не готов. Яна надела домашнюю одежду – ярко-красный спортивный костюм с надписью СССР на спине – и кинулась в гостиную к холодильнику. Хоть Яна сегодня и не посещала продуктовый магазин, но в холодильнике, разумеется, нашлось кое-что, из чего можно было бы изобразить вполне приличный ужин для Дусика. Яна приступила к приготовлению пищи, включив телевизор. По телевизору рассказывали про геройское спасение потерпевших от обрушенной крыши фитнеса. В этот момент в дверь позвонили. Яна кинулась открывать, на пороге стояла Раечка совершенно пьяная и очень весёлая. Сначала Яна подумала, что мать слушала радио или смотрела телевизор, переживала за Яну и с горя напилась, а потом, узнав, что спасли всех, напилась уже от радости. Но это оказалось совсем не так.

– Яночка, детка моя! Никогда не связывайся с мудаками, – сообщила мать с порога. – Ну, да ты и так… – Она махнула рукой, скинула с себя сапоги и шубу и, пошатываясь, проследовала в гостиную. Яна подхватила вещи матери, убрала их в шкаф и вернулась в гостиную.

– Ты представляешь, этот козёл от меня ушёл! – продолжила Раечка, с ногами устраиваясь на диване. На телевизор она даже не взглянула. – Налей мне чего-нибудь покрепче.

– А тебе не хватит? – спросила Яна, хоть и понимала, что вопрос риторический.

– Тю-ю-ю-ю… Не жалей для матери вискаря. Никогда.

Яна вздохнула, выключила звук телевизора, достала виски и плеснула немного в стакан.

– Тебе льда положить? – поинтересовалась она на всякий случай, так как в кино и на разных тусовках обычно виски подавали со льдом, а в холодильнике у Яны был даже специальный льдогенератор.

– Зачем? – удивилась Раечка. – Разбавлять чудесный продукт замороженной водой из-под крана могут только лохи или папуасы.

– Почему папуасы?

– У них там жарко всегда, и они не знают, что виски придумали, чтоб согреваться. Ходят полуголые и пьют всё подряд, главное чтобы со льдом.

Подавая стакан матери, Яна вдруг почувствовала, что и сама не прочь выпить. Она достала еще стакан и налила виски себе.

– О! Прраально, выпей, детка, с мамочкой. – Раечка смахнула слезу и отхлебнула виски.

Яна отпила немного из своего стакана и продолжила резать мясо. По телу пошло тепло. Действительно, виски придумали, чтобы согреваться. Тут уж не поспоришь. Иногда мать всё-таки говорила разумные вещи.

– Этот паршивый гнус за моей спиной, – Раечка икнула, – завёл себе бабца. Ты б её видела. Тьфу. Ноги, как опёнки, морда круглая, нос картошкой, блеклая вся какая-то, прыщавая. Но молодая! Слышь? – Раечка опять икнула и отхлебнула виски. – Молодая! Без слёз не взглянешь. Она ровесникам своим и за доплату не нужна, а вот козлам старым облезлым в самый раз.

Старым и облезлым козлом в данном случае Раечка именовала своего старинного приятеля Вовку, с которым совместно проживала вот уже скоро семь лет. Яна этого Вовку, естественно, называла Владимиром Петровичем. Был он плейбоем и нигде не работал. В своё время очень удачно вложился в какой-то бизнес и регулярно стриг дивиденды. На жизнь и на Раечку хватало с лихвой. Однако Раечка при Вовке никогда не брезговала помощью своего бывшего мужа, отца Яны, и при каждом удобном и неудобном случае рассказывала Вовке, какое он ничтожество по сравнению с «этим человеком». Для Яны не было ничего удивительного в том, что Вовка в конце концов пошёл налево. Кому приятно, когда тебя постоянно сравнивают с каким-то неизвестным тебе типом, да еще и сравнение это оказывается не в твою пользу.

– Мам! А чего ты, собственно, переживаешь? – поинтересовалась Яна. – Ты ж Владимира Петровича никогда не любила.

– Конечно, не любила. Чего его любить? Старого хрена. Мне теперь молодые нравятся. – Раечка хихикнула. – Но обидно, слышь. Ой как обидно. Я ж хоть и старая вешалка уже, но по сравнению с этой лахудрой просто Мерилин Монро. Курить хочу! – Раечка вскочила на ноги и достала из сумки сигареты.

– На террасу, – строго сказала Яна.

– Понимаю, детки в доме. – Раечка поплелась на террасу.

– Тапки надень! Куда босиком пошла? Виски выпила, так и мороз не страшен?

У Раечки в доме дочери были свои собственные тапки на каблучках и с кокетливыми помпонами. Они как нельзя лучше подходили внешнему виду Раечки и её характеру. Действительно, Мерилин Монро. Чего еще этим мужикам надо? Наверное, любви.

Раечка послушно вернулась к дивану, сунула ноги в тапки и пошла назад.

– Только дверь закрой, – скомандовала Яна ей вслед. Она отхлебнула виски и подумала, что и матери нет никакого дела до того, где сегодня была Яна, как провела она свой день. Действительно, что такого интересного может быть в её жизни? Фитнес, магазины, дети, муж и кухня. У Нины Алексеевны бизнес вот есть. Может, и Яне бизнесом заняться? Надо только придумать, каким. Правда, не исключено, что от этого она станет такая же злая, как Маша. Хотя Нина Алексеевна, при всём своём хлопотном бизнесе, вроде бы, и не злая вовсе. Может быть, это только кажется?

– Я буду мстить, – сообщила вернувшаяся с террасы Раечка. От неё пахло удивительным сочетанием морозной свежести, табака, виски и дорогих духов.

– И как же? – из вежливости поинтересовалась Яна.

– Я сделаю так, что его не примут ни в одном приличном доме.

– То есть в дома твоих друзей Владимиру Петровичу хода нет. Других же приличных домов в городе, как я понимаю, не наблюдается.

– Именно так! Подлей-ка мне ещё. – Раечка плюхнулась обратно на диван.

Яна добавила матери виски и, подумав секунду, подлила и себе.

– Я бы на твоём месте лучше завела себе кота, – посоветовала она Раечке.

– Кота? Зачем мне кота?

– Заботиться будешь о нём, а он тебе мурлыкать. Жалеть тебя будет.

– Вот ещё! Чего меня жалеть? – Раечка дунула на белоснежную чёлку, которая закрывала ей один глаз.

– Зря, коты – они очень полезные.

– Глупости. Раз они такие полезные, почему ты себе до сих пор кота не завела?