– Лен несут к средневековым инквизиторам, а те уже знают, что делать. Лупят его почем зря! – сказала Варвара первое, что пришло в голову.

Полудница удивилась такому ответу, но возражать не стала. Действительно, раньше лен было принято молотить цепами.

– А когда сеют в поле васильки? – снова спросила ведьма.

– Сразу после земляники! – в ту же секунду ответила девочка.

И вопросы Полудницы, и ответы Варвары были один несуразнее другого. Когда девочка отвечала на вопросы Полудницы, она с удивлением смотрела, как ведьма завязывает узлом, а затем снова выпрямляет стальной серп. Такое под силу настоящей волшебнице. Металл не ломался, а, как податливый пластилин, принимал любые формы. Задав еще несколько необычных вопросов, Полуд­ница довольно кивнула.

Скамейка Варвары продолжила свой бег по кругу. Пламя костра стало бледным, как будто горел торф, и как-то неприятно задергалось. В нем показалась Ворогуша.

– Много болезней ходит по миру… – начала Ворогуша.

Но Варвара уже знала, что предпримет. В костер влетели кружка горячего чая с малиновым листом, самые лучшие витамины и шерстяной спортивный костюм.

– Вот все, что доктор прописал, все болезни лечит! – сразу принялась за лечение Варвара.

– С этой болезнью еще никому не удавалось справиться… – попыталась продолжить Ворогуша.

Но горсть витаминов уже оказалась во рту Ворогуши, и той ничего не оставалось делать, как их глотать. На колени трясущейся ведьмы упало несколько подшивок журналов «Физкультура и спорт» и «Здоровье». Ворогуша начала оседать на землю под их грузом, но Варвара заботливо усадила ее в кресло-качалку, а свои подарки уложила в корзинку и поставила рядом с Ворогушей. Та некоторое время решала, стоит ли противиться такой навязчивой заботе, но ей стало так тепло и уютно в кресле-качалке, что она просто закрыла глаза… и задремала.

Как только Варвара увидела, что пламя костра окрасилось в серебряный цвет, она приветливо улыбнулась и пригласила Наву к себе.

– Извини, Нава, что принимаю тебя в походных условиях. Заходи в гости, – пригласила вампиршу Варвара.

Прямо в пламени появился вход. Нава нагнулась, чтобы пройти в узкое отверстие, и оказалась в прозрачном кувшине. Кувшин на глазах стал уменьшаться.

– Скажи, Нава, ты хочешь, чтобы я стала похожей на тебя? – спросила Варвара.

– Тебе лучше будет. Ты обретешь великую силу над людьми! Они навечно будут в твоей власти, – Нава пыталась выбраться из западни на свободу.

– Смотри, Нава, сегодня ты еще можешь выйти из этого кувшина, но при одном условии. А условие простое – забудь о моей крови! – Варвара топнула ногой.

Кувшин с Навой стал совсем крохотным, а отверстие оказалось заткнутым пробкой. Пламя костра стало обычного цвета, и кувшин начал нагреваться. Когда кувшин накалился докрасна, Нава сдалась, и пробка вылетела. Ведьма пролетела несколько метров и приземлилась в своем кресле.

С каждой новой победой девочка обретала уверенность и легко выдержала экзамен еще у нескольких ведьм.

Оставались лишь Баба-Язя и Марана.

В пламени костра появилась избушка на курьих ножках, а затем печка.

– Ну что, в печку сама полезешь, или подсадить? – грозно спросила Баба-Язя, держа в руках ухват.

– Бабушка, а как же добрые русские обычаи? Ты меня разве уже накормила, напоила да баню истопила? – не испугалась Варвара.

Строгая ведьма засмеялась:

– Молодец, красавица. Поддержу! – И Баба-Язя исчезла.

Последней Варваре предстояла встреча с Мараной. Светло-серое пламя огня леденило душу. Перед девочкой открылась дорога, которая уходила куда-то вдаль – в небытие. По краям и впереди дороги была пустота, и эта неизвестность пугала Варвару. Вроде бы никаких угроз, а очень-очень страшно. Да, не готова еще Варвара к такому испытанию­.

– Иди, если не боишься! – услышала девочка голос Мараны.

Варвара долго колебалась, но затем решительно шагнула вперед. Дорога тут же исчезла.

Представление и знакомство Варвары с советом ведьм закончилось. Теперь все решало их голосование. Все ведьмы должна были ответить на вопрос – достойна ли новая претендентка войти в их круг. На поляне стояло тринадцать факелов, и они должны были вспыхнуть либо обычным красным пламенем, если экзаменатор согласен, либо голубым – в том случае, если считает, что экзаменуемая не имеет права стать ведьмой. Прошло несколько ми­нут, и факелы вспыхнули: шесть – красным пламенем, а три – голубым. Ведьмы в круге удивленно молчали. Несколько минут продолжалось ожидание, но четыре оставшихся факела не хотели вспыхивать ни красным, ни голубым светом.

Для однозначного решения о судьбе претендент­ки было необходимо, чтобы одним цветом горело семь факелов. Варвара оглянулась на Катерину, но та лишь недоуменно пожала плечами и в свою очередь посмотрела на самую главную ведьму на шабаше – Бабу-Язю. Та уже встала и обходила своих коллег, чтобы выяснить, кто же не проголосовал.

Оказалось, что не проголосовали: Ворогуша, Нава, Меланья и Кара.

Ворогуша была так увлечена лечением, которое ей прописала Варвара, что лихорадочно листала журналы «Здоровье» и не соображала, где находится, – ей было не до совета.

На Наве дымились ее плащ и волосы, и у нее явно был тепловой удар. Рядом с ней летал вентилятор и обдувал вампиршу со всех сторон. Сверху на нее капала минеральная вода из бутылки.

– Она ведь в костре побывала, вероятно, там слишком жарко, – попыталась оправдаться Варвара, когда Баба-Язя укоризненно посмотрела на девочку. – Но я ней позаботилась – вентилятор включила и дала холодненькой минералочки.

– А с Меланьей-то что? – Баба-Язя сурово посмотрела на Варвару. Но девочка заметила, что старая ведьма в уголках губ с трудом сдерживает смех.

Меланья сидела в кресле и отмахивалась обеими руками от чего-то невидимого.

– Она наслала на меня несколько молний, причем одну из них – шаровую. А шаровая молния почему-то полетела к Меланье обратно, – невинно потупив глазки, пробормотала Варвара. – Но ведь эта молния давно исчезла. Не понимаю, в чем дело.

– Почему-то… не понимаю… – передразнила ее главная ведьма. – Если молния исчезла, отчего ж тогда Меланья так отбивается?

– Сейчас уберу! – Варвара подскочила к Меланье и бросила что-то невидимое в костер. В костре тут же взорвалось нечто похожее на новогоднюю хлопушку.

– Ну, с Карой понятно! До сих пор ругается. Только почему беззвучно? Что она, дар речи потеряла?

– Нет! Говорить она может и сейчас, но теперь только хорошие слова. Ее ведь слушать было невозможно – сами знаете! – продолжала оправдываться девочка. – А почему молчит, так, наверно, слов нормальных пока не знает, но я ей словарь Даля подарила. Вон, лежат целых четыре тома. Выучит – и сразу нормально говорить начнет.