Кайли вздохнула:

– Она сестра официанта, который обслуживал нас в ресторане у Кастро. Он случайно услышал, как я сказала Корине, что хотела бы учить греческий…

– Давай-ка еще раз, – остановил ее Аристон. – То есть она сестра какого-то случайного официанта, которого ты встретила в ресторане?

– А что в этом такого?

– Ты действительно не понимаешь? Подумай сама. Ты ведь даже не знаешь этих людей!

– Теперь знаю.

– Кайли! – взорвался Аристон. – Неужели ты не понимаешь возможных последствий таких приглашений в мой дом?

– Это также и мой дом, – сказала Кайли дрогнувшим голосом. – Или, по крайней мере, я так думала.

Сделав над собой усилие, Аристон изменил тон: – Не думай, что я придираюсь, но я все же нахожусь в особом положении. Так уж случилось, что я очень богат. Ты это знаешь.

– О да, я это знаю! – с жаром подхватила она. – Чего ты хочешь от меня, Аристон? Чтобы я бегала вокруг и проверяла, не прикарманила ли она какое-нибудь из твоих драгоценных яиц Фаберже?

– Или, возможно, – продолжал он, следуя своим мыслям, – предложить тебе репетитора было просто хитроумным ходом, каким милый официант хотел приблизиться к тебе?

– Ты думаешь, он мог иметь на меня какие-то виды? – Кайли встала, и, положив руки на живот, рассмеялась. – На меня, вот такую? Ты что, шутишь?

Аристон не слушал ее. Все, о чем он сейчас мог думать, это как соблазнительна она в своем гневе – блестящие глаза на разгоряченном лице в облаке светлых волос. Он рывком притянул Кайли к себе. Она забарабанила по его груди, но застонала, когда он начал массировать ее мгновенно затвердевший сосок, и ответила на его поцелуй. Поцелуй был горячим и злым, но удары стали слабее. Он прижался к ней бедрами, чтобы она могла почувствовать его эрекцию.

Его рука скользнула под платье, пальцы – под трусики. Его желание зашкаливало. И ее тоже. Аристон мог слышать ее жаркое дыхание, когда она искала пряжку его ремня. Он чувствовал максимальное напряжение, запах ее желания висел в воздухе, ее трусики стали влажными. Кайли застонала, когда его пальцы скользнули в ее влажную плоть, и секс, конечно, разрешил бы возникшее между ними напряжение, как это было всегда. Аристон всегда мог показать, кто здесь хозяин, и ее вечно голодное тело приняло бы его. Он уже был готов подхватить Кайли на руки и отнести в спальню…

– Нет, – внезапно отрывисто произнес он.

Прошло несколько мгновений, прежде чем Кайли поняла, что он сказал.

– Нет?..

– Я не хочу тебя, Кайли. По крайней мере, сейчас.

– Не хочешь? – Кайли рассмеялась. – Ты уверен в этом? Разве не таким способом ты предпочитаешь решать наши разногласия?

Аристон подавил стон и заставил себя отступить от нее.

– Я не собираюсь заниматься с тобой любовью в таком состоянии, – глухо сказал он. – Я так же зол, как и ты, и боюсь быть с тобой слишком жестким.

– И?..

– Учитывая, что ты беременна, это далеко не лучший вариант.

Кайли смотрела на его лицо. Желание покидало ее, утекая, как песок сквозь пальцы, а вместо него пришло осознание того, что, как бы она ни старалась, что бы ни делала, Аристон всегда будет главным. Кайли могла продолжать учить греческий, но это ничего бы не изменило. Могла даже попытаться узнать больше о кораблестроении, но и это стало бы лишь потраченным временем. Потому что то, чего она хотела, было не в счет. Важно было только то, чего хотел Аристон. И так будет всегда.

Он хотел, чтобы она знала свое место и все делала по его указке. Он не желал видеть чужих людей в доме, и теперь от нее ожидалось, что она будет уважать его желание. Его дом стал ее тюрьмой, а ее муж – ее тюремщиком. И причина, по которой Аристон не хотел заниматься сейчас сексом, не имела никакого отношения к ее беременности. Выражение его лица было таким же, как и тогда, когда он говорил о своей матери. И внезапно Кайли поняла почему.

Аристон не хотел терять контроль, и еще менее – чтобы кто-то видел, что он его потерял.

Если Кайли останется с ним, ей придется всю жизнь подстраиваться под его желания и капризы. Единственное, о чем она попросила, когда согласилась выйти за него замуж, так и не было исполнено. Они никогда не будут на равных. И каким примером это могло стать для их сына?

Кайли тяжело вздохнула.

– Я сыта по горло, Аристон, – сказала она.

Его глаза сузились.

– Ты о чем?

– О тебе. Обо мне. О нас. Извини, но я больше не могу. Не могу оставаться в этом фальшивом браке.

Его улыбка стала жесткой. Она давно не видела, чтобы он так смотрел на нее.

– Но у тебя нет выбора, Кайли, – вкрадчиво сказал Аристон. – Ты беременна, и я не дам тебе уйти.

В его глазах она увидела холодную ярость.

– Ты не сможешь остановить меня.

– О, я смогу. Хочешь убедиться? Глупо. У меня есть все – и опыт, и необходимые средства. У тебя же нет ничего. Даже не сомневайся – я могу склонить любой суд в любой стране в свою пользу, хотя я сам не выбрал бы такой путь. Поэтому не заставляй меня. – Несколько секунд он пристально смотрел на нее, потом добавил: – Вероятно, я все же немного перегнул палку.

– Вероятно? – спросила она и тут же поняла: люди никогда не перебивали Аристона.

Его власть разрешила возвести вокруг себя такую высокую стену, что никто даже не пытался. Он устанавливал правила, и каждый обязан был им подчиняться. Все так и делали – до сих пор. Она стала единственной, кто осмелился переступить черту, и Аристону не терпелось снова поставить ее на место.

– Ты не понял, нет? – Ее голос дрогнул. – Это не брак, Аристон. Это фарс и тюрьма. И я говорю не только о недостатке доверия или поведении надсмотрщика, которое ты сейчас продемонстрировал только потому, что я имела неосторожность пригласить кого-то домой!

– Кайли, послушай…

– Нет! Теперь ты меня послушай! Хочешь знать, что это такое – быть замужем за тобой? Что это значит в действительности? Так вот – ты проводишь почти все время в офисе, а когда возвращаешься, ты меня только терпишь. Гарантированные оргазмы и случайные вылазки за город нас почти не сближают. Зная твое прошлое, мне не следовало бы удивляться, что ты не хочешь близости. Ты сам это сказал, но в то время я думала, что смогу с этим жить, а может, и изменить это. Но теперь я знаю, что нет – не могу. Тебе нет до меня никакого дела. Все, что тебя интересует, это ребенок. Иногда я чувствую себя каким-то инкубатором!

– Кайли…

– Не перебивай меня! – закричала она. – Когда я сказала, что у нас, возможно, слишком много прислуги, и высказала желание помочь, ты посмотрел на меня как на идиотку. Так что мне прикажешь делать весь день? Бегать по магазинам, пока не закончатся деньги на карте?