— Кому надо? Карфенак? Но смысл? Заговор раскрыт, никакого выигрыша от наших смертей для них нет! Гильдия воров? Как месть за своих? Возможно, но чтобы так нагло? Бенито? Демоны, тоже может быть! Бельк, а где Горота?

— Поди, найди!

В Капо жило немного людей. Еще меньше среди них было тех, кто способен дать отпор вооруженным людям: Мерино, Бельк, Горота, да учитель фехтования. Ну и Бенедикт, парня не стоило сбрасывать со счетов, хоть его и знания в вопросах человекоубийства были в большей степени теорией. Остальные — крестьяне, смазка для клинка, если завертится, не более.

Само по себе поместье никому не было нужно — виноградники да поля с капустой. Значит, пришли за кем-то из них. Если за Мерино со товарищи, то хорошо. Можно спрятать Бенито или отослать, а самим как-нибудь отбиться. Хотя тут особых иллюзий Праведник не питал, но парень останется живым, а значит, поручение да Гора он не провалит. А если за сыном барона? Он, как ни крути, ценный заложник, сын ближнего советника императора, а в империи вовсю раскручивается веретено событий, ведущих к гражданской войне.

— Ты Дэниза можешь отправить Шустрого найти? — спросил он у Белька. Тот не отвечая глянул на питомца, и зверек молнией сиганул в сторону хозяйственных построек.

— Ясно. — Мерино уже даже начал привыкать к этому безмолвному общению зверя и человека. — Бенито, стрелой на кухню, мастер Иварнэ там обычно с поварихой лясы точит! Его быстро сюда, женщинам скажи, пусть прячутся где-нибудь. И сам сюда!

Баронет кивнул уже практически на бегу.

— Бельк, я к себе в комнату за пистолями, встречаемся в холле через пять минут.

Добавлять что-то вроде «и ты подготовься» он не стал. Бельк без оружия вообще не ходил.

Спустя означенное время Мерино спустился со второго этажа и нашел в холле вооруженного двумя чэконами50 Горота, выбирающего солому из растрепанных волос, молчаливого ниальца Трэто Иварнэ, держащего в одной руке длинную шпагу, а в другой — дагу с широким клинком, спокойного Белька, сидевшего на корточках и поглаживающего гикота, и бледного, но спокойного Бенедикта, со шпагой в ножнах и двумя пистолями за поясом. Сам Праведник также снарядился основательно: кавалерийский палаш у бедра, фалька на поясе в чехле и целых три пистоли за ремнем. Оглядев свой небольшой отряд, гончая удовлетворенно кивнул.

«Может, и отобьемся! Не пехотную роту же они сюда послали!»

— Ладно, люди. В лесу противник. Число и вооружение, а также намерения неизвестны, но явно не на стакан вина заглянули. Сейчас Горота, как самый глазастый, идет на крышу и смотрит. Все остальные — блокируем окна мебелью и ждем сообщения о направлении атаки. Как станет ясно, что к чему, решаем, что дальше делать.

Какой бы план ни был у людей в лесу, они поняли, что он провалился, когда в течении нескольких минут на усадьбу опустилась тишина. Слуги и фермеры, предупрежденные кухонными, быстро сбежали в ближайшую деревню, в трех лигах от господского дома, а хлипкие ворота на дороге, ведущей к особняку, закрылись. Вероятно, они хотели напасть на поместье ночью, но поняв, что их обнаружили, не таясь вышли из леса.

— Полтора десятка человек. — доложил Шустрый, спустившись с крыши. — Пешие, в легких доспехах. Оружие, в основном, — клинки, может пистоли есть, не разглядеть пока. У двоих арбалеты. Наемники, не Гильдия воров. Те бы не вышли.

Мерино кивнул. Наемники, значит. Выходит, что за Бенито пришли.

— Продолжай наблюдать. Ждем пока.

Кондотьеры приблизились к усадьбе шагов на двести. Шли растянутой цепью, не спеша, давили на страх. Видимо, хорошо знали, сколько людей в доме им могут противостоять. В середине этого, с позволения сказать, построения шел крупный мужчина в длинном, до середины бедра, простеганном кожаном дублете51, который сам по себе неплохой доспех, однако поверх него наемник носил еще и кирасу. Заплетенные в косички усы и бороды мужчины выдавали в нем выходца Скафила. Сняв с головы берет, он одел его на острие тяжелой шпаги и помахал этим «флагом».

— Поговорить, что ли, хочет? — изумился Мерино. — Зачем?

— А пес его знает! — отреагировал Бельк. — Может, думает, мы сдадимся?

Праведник хохотнул. Все остальные поддержали смех. Нервы были натянуты, как причальные канаты.

— Крикни, пусть заходит во двор! — приказал Мерино Гороте. С крыши раздалось веселое:

— Добро пожаловать в усадьбу Капо, путники! Ты, с беретом на клинке, заходи, если говорить хочешь! Не тронем!

— Паяц, — без выражения бросил Бельк. Мерино улыбнулся.

Кондотьер в кирасе спокойно отворил ворота и вошел во двор. Подождал немного, крикнул:

— А кто со мной говорить будет? Ты, горлопан на крыше? Нам нужен только младший да Гора, остальные, если будут умными людьми, останутся еще и живыми!

«Точно, за Бенито! Совсем плохо!»

Мерино взялся за засов на двери, но Бельк его остановил.

— Давай я. Если вдруг подлянка. А ты — стержень, который нас держит.

Праведник удивленно вскинул брови. За все годы знакомства северянин впервые словами обозначил свое к нему отношение. Видать, совсем не надеялся выйти из передряги живым. Неохотно кивнул. Бельк присел, дунул Дэнизу в мордочку, затем качнул головой в сторону Мерино и словами добавил:

— Если что — он вожак. Понял?

И вышел за дверь.

Как ни странно, но, понимая, что им всем сегодня грозит смерть, больше всего Мерино в этот момент боялся, что вот-вот хлопнет тетива арбалета — и Бельк повалится наземь с коротким болтом в груди. Но Единый милостив, и северянин спокойно дошел до кондотьера, даже кивнул в знак приветствия, проявляя несвойственную ему вежливость. Наемник ответил тем же, и мужчины о чем-то негромко заговорили.

Бельк стоял спокойно, а его собеседник активно жестикулировал, то показывая рукой на особняк, то проводя ладонью под бородой. Северянин кивал, будто соглашаясь, а затем вдруг резко ударил собеседника по лицу. Раскрытой ладонью. Здоровенный кондотьер, вместо того чтобы схватиться за оружие, приложил ладонь к щеке, словно расстроенная девица.

— Это что — пощечина? — спросил Мерино, ни к кому не обращаясь и не ожидая ответа. Что тут было отвечать: очевидно же, что пощечина! Но это было так не похоже на Белька — бить противника по лицу раскрытой ладонью, что Мерино не мог не спросить.

Теперь уже говорил Бельк, чуть громче чем раньше, но слов было по-прежнему не разобрать. Единственное, что Мерино понял, это то, что говорил северянин на родном языке. По тону можно было догадаться, что он отчитывает кондотьера. А тот молча слушает, продолжая держать руку на щеке.

«Да что тут вообще происходит?» — уже собрался вскричать Мерино, но тут переговоры закончились. Бельк повелительно указал рукой в сторону дороги, развернулся и, не оборачиваясь, пошел к особняку. Кондотьер некоторое время еще стоял на месте, потирая щеку, затем тоже пошел к своим людям. По пути он совершал круговые взмахи руками, которые можно было трактовать только как «сворачиваемся и уходим».

Когда северянин перешагнул порог дома, Мерино с изумлением и иронией, за которой это изумление пытался скрыть, спросил:

— А что это сейчас было, сердце мое52?

Бельк посмотрел на друга своими прозрачными, ничего не выражающими глазами.

— Должник моего рода. Списал долг сегодня. Повезло паршивцу, что тут скажешь.

И, давая понять, что больше ни слова о произошедшем от него не добьются, хоть железом жги, присел перед гикотом.

— Привет. Соскучился, малыш?

И в этом был весь Бельк. Надежный, как скала, и такой же разговорчивый. Мерино смотрел то на своего друга, о котором знал только самое важное и практически ничего больше, то в окно, за которым наемники, повернувшись спиной к усадьбе, уходили в лес, и удивленно качал головой.

В конце концов, надо уметь с благодарностью принимать подарки Создателя и не докучать ему вопросами о причинах такой щедрости, верно?

По лестнице со второго этажа кубарем скатился Горота. Глянув выпученными глазами на мирно гладящего котенка Белька, он задал вопрос, ответ на который хотелось получить всем стоящим в холле особняка мужчинам.

— А почему эти задницы уходят, драть их?

— Белька испугались, — очень серьезно ответил Мерино.

Сцена седьмая