У меня звонит телефон. Это Чаллоу. Он не потрудился подождать, когда я ему перезвоню. И также он не утруждает себя любезностями.

– Получил мое сообщение?

– Ты абсолютно уверен – это не может быть что-нибудь еще?

– В отличие от человеческих существ химия не лжет. Это одна из причин, почему я люблю свою работу.

– Твою мать!

– Да, – тяжело соглашается Чаллоу. – Подозреваю, это самое подходящее выражение. При данных обстоятельствах. – Молчание. Затем: – Что намереваешься делать?

– Не знаю.

Я слышу, как он шумно вздыхает.

– Ты должен сказать своим ребятам – нечестно держать их в неведении…

– Знаю. Просто мне нужно время, чтобы тщательно все обдумать.

Я буквально слышу, как Чаллоу пожимает плечами.

– Ну, решать тебе, я свое дело сделал. Однако в любом случае ты должен поговорить с Харрисоном. И я не хочу тебя пугать, но если ты с ним не поговоришь, это сделаю я.

* * *

Эверетт и Сомер решили зайти в кафе рядом с колледжем дальнейшего образования, чтобы обставить все по-простому, но даже без форменных мундиров они выделяются, словно бабули в модных кроссовках на толстой подошве. Ученицы покупают кофе и булочки и болтают ни о чем за соседними столиками, однако чувствуется напряжение, видны взгляды, брошенные в сторону женщин-полицейских. Это еще не тревога, но уже волнение, предчувствие чего-то нехорошего.

– Итак, что будем делать? – вполголоса спрашивает Эверетт. – Натягиваем широченные улыбки и подходим без приглашения?

Сомер указывает на девушку, которая только что встала в очередь к стойке, на полу у ее ног большая папка, у нее прическа эльфа и большие карие глаза.

– Предлагаю начать с нее.

– Хорошо, – соглашается Эверетт. – А я подойду с другого конца.

– Ты учишься на художественном, да? – спрашивает Эрика, вставая в очередь за девушкой с папкой.

Та оборачивается и улыбается.

– Вообще-то на моде и дизайне. Но проклятые альбомы ничуть не меньше.

– Мы беседовали кое с кем из твоих однокурсников, но тебя я что-то не помню.

Девушка делает заказ и снова оборачивается к Сомер.

– Да, я слышала. Вы из полиции, правильно?

Эрика печально машет рукой.

– Ты меня сразу раскрыла.

Но девушка нисколько не смущается.

– В выходные я подцепила какой-то вирус, поэтому в понедельник меня в колледже не было. Меня зовут Джесс, Джесс Бердсли. Вы спрашивали о Фейт?

– Ты ее знаешь?

Девушка корчит гримасу.

– Не то чтобы знаю, но, по-моему, на самом деле ее никто не знает.

Сомер покупает бутылку воды и идет следом за девушкой к свободному столику.

– Значит, вы с ней учитесь на одном курсе, да? – спрашивает она, когда они садятся.

Джесс кивает.

– Но Фейт не в моей лиге. Она просто крутая. Все остальные с ней даже рядом не стоят.

– А это ни у кого не вызывает зависть? Зазнаек ведь никто не любит, разве не так?

Девушка смеется.

– Фейт не такая. Она никому не отказывает в помощи. Понимаете, дает дельные советы и все такое… Она не задирает нос.

– Парень у нее есть?

Джесс качает головой.

– По крайней мере здесь точно нет. И не то чтобы никто не старался. Но, похоже, Фейт это не интересует. Хотя, если честно, я ее понимаю. – Она оглядывается на мальчишек за соседним столиком, те смеются над какой-то очередной шуткой и тычут друг друга в ребра. – По большей части дети-переростки.

Сомер отвечает ироничной улыбкой.

– А что насчет подруг?

Джесс берет ложку и принимается размешивать кофе, в уголках губ у нее легкая улыбка.

– Вы имеете в виду подруг или подруг?

Сомер старается сохранить свой тон нейтральным.

– И то и другое.

– На самом деле у нее никого нет. – Джесс облизывает ложку и кладет ее на блюдце. – И не из-за недостатка предложений.

* * *

Адам Фаули

3 апреля 2018 года

10:15

Наверное, Харрисон каким-то образом договорился с коммунальными службами, поскольку у него в кабинете по-настоящему тепло. Он даже снял пиджак и повесил его на плечики на вешалку в дальнем углу. На настоящие плечики. С атласной отделкой. Подозреваю, где-то в ящике его письменного стола также припрятана одежная щетка, хотя я ее никогда не видел.

Харрисон поднимает на меня взгляд и указывает на стул.

– Ваша секретарша сказала, что вы хотите со мной поговорить, сэр. О нападении на Эпплфорд.

Он откидывается назад.

– Конкретно насчет версии о преступлении на почве ненависти. Комиссар района хочет получить последнюю информацию.

– Расследование продолжается, сэр. Пока что у нас нет ничего определенного.

– Кстати, – говорит Харрисон, вскидывая голову, – насколько я понимаю, новое пополнение вашей команды успел отличиться в этом деле.

Я чувствую, как у меня начинают покалывать нервы, ему не должно быть до этого никакого дела.

– Он проделал хорошую работу, сэр. Чего я жду от всей своей команды.

Харрисон смотрит на меня, затем отводит взгляд в сторону. Почему-то ему хочется, чтобы Асанти проявил себя. И не только потому, что именно он взял его на работу.

– Итак, – говорит Харрисон, – есть какое-нибудь продвижение по подозу?

То есть подозреваемому. Его лексикон день ото дня становится все более заокеанским. Если он начнет говорить «БММ»[30], мне, пожалуй, придется его прикончить.

– Мы установили несколько подходящих машин, сэр, которые в нужное время проезжали по Черуэлл-драйв и Марстон-Ферри-роуд. В настоящий момент мы выясняем, имеют ли водители означенных машин твердое алиби, но в остальном у нас очень мало зацепок.

Харрисон хмурится, берет ручку и принимается постукивать по ней пальцем. Я стараюсь, чтобы это меня не раздражало.

– Как насчет обращения за помощью к общественности?

Вот оно что. На какое-то мгновение у меня мелькает мысль, не успел ли он переговорить с Гисом – не здесь ли тот подцепил эту мысль. Но этого не может быть – Гис ни за что бы не стал действовать у меня за спиной…

– По-моему, это не очень хорошая мысль, сэр. Такое обращение может породить серьезную тревогу, что совершенно не нужно…