— Дипольд… — процедил сквозь зубы Альфред Оберландский. — Ишь, какой он, однако…

Помедлив немного, Альфред добавил:

— Деятельный какой…

Забрало маркграфского шлема было поднято. Через смотровую трубку Лебиуса Альфред наблюдал за всадником, нагрудную коту и щит которого украшал тот же златокрылый зверь, что бился и на остландском боевом стяге.

Впрочем, маркграф узнал бы своего бывшего пленника и без всякой геральдики. Дипольд тоже пока забрала не опускал, и магиерская трубка позволяла видеть гейнца так хорошо, будто Альфред стоял перед мордой пфальцграфова коня.

— Ваша светлость, — заговорил Лебиус. Негромко, скрипуче, вкрадчиво. — Помните, Дипольд не должен пострадать. Он еще не готов. Недостаточно готов…

— Да помню я все, помню… — отмахнулся Альфред. — Он не погибнет и не попадет в плен. Сегодня этому гейнцу дадут возможность спасти свою благородную шкуру, хотя, сказать по правде, я с большим удовольствием снова бросил бы его в подземелье. И с еще большим — отправил бы к праотцам.

— Но, ваша светлость…

— Успокойся, колдун, — отмахнулся Альфред. — Я уже отдал приказ бомбардирам не стрелять по Дипольду. В остландского грифона они целить не станут.

— Но засада? — встревожился Лебиус. — Ваши застрельщики?

— Им велено лишь свалить коня под пфальцграфом, если Дипольд будет в седле. Пусть его светлость возвращается в Остланд на своих двоих, — маркграф усмехнулся. — Это позволит нам выиграть время.

— А големы? — осторожно спросил магиер. — Они тоже?.. Предупреждены?

Лебиус беспокойно глянул вниз — на выложенный камнем замковый двор, где в молчаливой неподвижности ожидали приказа механические рыцари. Стальные великаны, закованные в несокрушимую броню, были разбиты на пятерки. Первый полудесяток стоял у самых ворот. А там, где пройдет первый, едва ли понадобится второй.

— Сейчас ими командуете вы, ваша светлость, и…

— Големы получили соответствующие распоряжения, — в голосе Альфреда зазвенели нотки сдерживаемого раздражения. — Не волнуйся, они тоже не тронут Дипольда.

— А…

— И оставят в живых кого-нибудь из его свиты, как ты и просил, — сухо оборвал маркграф. — Все? Теперь ты доволен, колдун?

— Вы поступаете мудро, ваша светлость, — низко склонился магиерский капюшон.

— Надеюсь. Но вообще-то пока я следую твоим советам. И в твоих интересах, чтобы советы эти оказались благоразумными. Иначе…

Альфред выдержал должную паузу и закончил:

— Советники, которые совершают ошибки и меня подталкивают к тому же, мне не нужны. Понимаешь, о чем я?

Отведя смотровую трубку от лица, маркграф улыбнулся дружелюбнейшей из улыбок.

Лебиус ответил судорожным кивком.

— Ну и славно. А теперь к делу. Твои «змеи» готовы жалить? — сменил тему разговора Альфред.

— Да, конечно, все готово, ваша светлость, — зачастил Лебиус. — Вон те орудия, — магиер указал вправо, — нацелены на передовые позиции Дипольда. Их задача — сбить бомбарды у туров и очистить путь големам. А эти, — магиерский куколь качнулся влево, — которые наводят сейчас, обстреляют обоз остландцев. Артиллерию Дипольда мы постараемся уничтожить прежде, чем начнется вылазка.

— Хорошо, — одобрил Альфред. — Очень хорошо. А вон те пушки с задранными стволами?

Маркграф кивнул на верхние башенные площадки, густо ощетинившиеся длинноствольными орудиями:

— Куда направлены они?

— Они ударят по остландскому лагерю, — без заминки ответил Лебиус.

Альфред вновь поднес к глазам смотровую трубку.

— По лагерю, говоришь? — недоверчиво хмыкнул маркграф. — Ты действительно уверен, колдун, что они смогут достать так далеко?

— Смогут, ваша светлость, — убежденно проговорил Лебиус. — К шатрам остландцев полетят самые легкие, но и самые опасные гранатусы. Поверьте, от таких снарядов спасутся немногие. Для ваших застрельщиков, ожидающих в засаде, почти не останется работы. Все, что нужно, сделает артиллерия.

— М-да? — Альфред по-прежнему скептически кривил губы.

— Орудийная прислуга ждет приказаний, ваша светлость. Одно ваше слово — и вы убедитесь сами…

— Ну что ж, колдун, — кивнул Альфред Оберландский. — Считай, что слово сказано и приказ отдан. Пусть твои «змеи» меня сегодня не разочаруют.

Раскатистый гром средь ясного неба сотряс чистый горный воздух над оберландским замком. Первый залп с крепостных стен грянул внезапно, когда полностью уверившиеся в своей недосягаемости и неуязвимости остландцы ожидали обстрела меньше всего.

Диковинные длиннорылые бомбарды Чернокнижника дружно ударили по только что возведенным осадным укреплениям.

И как ударили!

Неказистые пушчонки оказались вовсе не столь безобидны, как уверял Дипольда краснорожий нидербуржский бомбардир.

Ба-бах! Ба-бах! Ба-бах!

Повалились, покатились пузатенькие приземистые туры. Рухнули, брызнув щепой, тяжелые осадные щиты. Попадали заостренные бревна частокола. Взметнулась земляными фонтанами и каменной крошкой невысокая, но плотная насыпь-вал. Набросанные друг на друга охапки хворостяных фашин — сносная защита от стрел, но никчемная от ядер — и вовсе разлетались целыми вязанками, осыпая мечущихся людей хрустким градом из ломаных веток.

Ба-бах! Ба-бах! Ба-бах!

Под первые выстрелы осажденных попали и малые бомбарды, уже поднятые на позиции. С треском осели и перевернулись пушечные повозки. С гулким звоном приняли на себя вражеские ядра кованые стволы орудий. Приняли и разлетелись — изломанные, искореженные. Рассыпался смятыми, раздавленными органными трубками многоствольный рибодекин. В одной из бомбарделл сдетонировал заряд. Выплюнутое из развороченного ствола ядро отлетело, точнее, откатилось совсем недалеко. Застряло в земляной насыпи. Сам ствол вырвался из разбитых креплений и, отброшенный сильной отдачей, завертелся, закрутился в клубах пыли и дыма. Кого-то сшиб с ног. Кому-то ноги переломал.

Оберландский снаряд, влетевший через разбитые заслоны на остландские позиции, упал точно в пороховую яму. Дымящийся шар разворотил защитный навес и…

Ба-ба-ба-бах!

Взрыв. Грохот. Огонь. Дым. Куски дерева и лохмотья тлеющей ветоши. И люди. И части людей. И все — вверх. Кувыркаясь в грязном черном воздухе. В пыли, в гари…

Половина попавшего под обстрел передового отряда остландцев спешно покидала разгромленные укрепления. Авангард не отступал даже — бежал со всех ног. Назад. Вниз. Прочь. Врассыпную. Забыв об угрозах Дипольда.