Зато в Мохенджо–Даро есть следы особого рода. Если внимательно осмотреть разрушенные здания, создается впечатление, что очерчена четкая область — эпицентр, в котором все строения сметены каким‑то шквалом. От центра к периферии разрушения постепенно уменьшаются. Наиболее сохранились окраинные строения. Словом, картина напоминает последствия атомных взрывов в Хиросиме и Нагасаки!

Мыслимо ли предположить, что таинственные завоеватели долины реки Инд владели атомной энергией? Такое предположение кажется невероятным и противоречит представлениям современной исторической науки. Впрочем, в индийском эпосе «Махабхарата» говорится о некоем «взрыве», который вызвал «слепящий свет, огонь без дыма», при этом «вода начала кипеть, а рыбы обуглились». Д. Девенпорт считает, что за этим стоят какие‑то реальные события…

Подавляющее большинство ученых отнеслось к новой гипотезе более чем скептически. Действительно, версия Д. Девенпорта и Э. Винченти кажется невероятной, но некоторые объективные данные дают право на ее существование.

Этот легендарный город вот уже который век не дает покоя искателям древностей. Более ста лет назад здесь вел раскопки Генрих Шлиман. А в 1988 г. археологи вновь вернулись в загадочную Трою. К настоящему времени здесь открыто уже несколько культурных слоев. Самый древний относится к III тысячелетию до н. э.

Открытие Шлимана дало мощнейший толчок развитию «троянской» темы. Что общего между троянским мифом и реальной историей раскопанного им города? Являлась ли Троя действительно великой доисторической державой? Можно ли считать Трою колыбелью европейской цивилизации? Была ли Троянская война? И если да, то когда она произошла?.. Вопросам несть числа. В общем, Гомер не только дал пищу для ума любознательным потомкам, но и «обеспечил работой» несколько поколений ученых. В XX в. Троя подарила миру много открытий и судя по всему, удивит еще не раз.

Каждое открытие вызывает бурную полемику среди ученых. Мы расскажем о наиболее интригующих.

Вероятно, в бронзовом веке Троя была в десять раз больше, нежели принято считать. В 1992 г. к юго–западу от холма Гиссарлык, где сто с лишним лет назад вел раскопки Генрих Шлиман, был обнаружен ров, опоясывавший Трою. Он пролегал довольно далеко от городских стен, окаймляя территорию площадью 200000 м2, тогда как сама Троя занимала всего 20000 м2. Немецкий археолог Манфред Корфман предположил, что ров этот окружал Нижний город. Еще в 1700 г. до н. э. здесь проживали тысячи людей. Возник Нижний город в середине III тысячелетия до н. э. Очевидно, Троя была куда более могущественным городом, чем полагали прежде.

В 1994 г. был найден еще один искусственный ров. Первый ров пролегал в четырехстах метрах от крепости, а второй — в пятистах. Оба они оказались поч~и одинаковыми: глубина — 1,5 м, ширина — 3 м; оба являлись частью хорошо продуманной системы укреплений. Преодолеть такой ров на боевых колесницах было нельзя. За рвом, как полагают ученые, находилась деревянная стена или же ряды заостренных кольев. Из‑за этого ограждения обстреливали врагов. Правда, остатки частокола сегодня уже не обнаружить, но в «Илиаде» Гомера описано подобное сооружение:

Корфман считает, что в бронзовом веке Троя была частью анатолийской цивилизации, а вовсе не крито–микенской. Троя была форпостом Азии, а не крупнейшим европейским городом.

В 1995 г. в Трое была найдена бронзовая печать с надписью — первый письменный памятник, встреченный здесь. Надпись выполнена иероглифами на лувийском языке. За полторы тысячи лет до новой эры лувийский язык был широко распространен в Малой Азии. Им пользовались и хетты. Говорили ли на этом языке троянцы? Конечно, по одной находке это нельзя утверждать.

Однако сам Корфман уверен, что жители Трои бронзового века по происхождению были лувийцами. Лувийцы — это один из индоевропейских народов, которые наряду с хеттами около 2000 г. до н. э. переселились в Анатолию. Многие из предметов, обнаруженных в Трое, скорее принадлежат этой — восточной — анатолийской культуре, нежели греческой цивилизации.

Крепостные стены Трои напоминали анатолийские укрепления, а вовсе не микенские: книзу стены расширялись, вверху же, возможно, были зубчатыми; по периметру их располагались башни–надстройки. Оборонительный ров также хорошо вписывается в общий — «восточный» — облик Трои: именно в Центральной Анатолии и Северной Сирии, а не в микенской Греции, можно встретить подобные крепости с хорошо укрепленным и тесно застроенным «Нижним городом». Облик жилищ типичен именно для анатолийской архитектуры.

Культовые предметы, найденные в Трое, тоже хеттско–лувийского происхождения. Так, перед южными воротами Трои еще и сегодня видны четыре стелы, установленные на мощном каменном постаменте — у хеттов они служили символами бога — покровителя города. Наконец, на кладбище, устроенном близ городских стен, видны следы кремации. Такой способ погребения характерен для хеттов, а вовсе не для западных народов той эпохи. До позднеминойского периода, т. е. до 1400 г. до н. э., греки предавали тела покойников земле.

Опираясь на догадки филологов, Корфман отождествил Илион/Трою с городом или местностью «Wilusa», что не раз упоминается в хеттских клинописных источниках. «Вилуса» находилась на северо–западе Малой Азии — примерно там же, где была Троя. «Теперь, — отмечает Корфман, — мы вправе с еще большей вероятностью отнести Трою/Илион и ее жителей к хетто–лувийскому миру».

Если это так, то последствия данного открытия очень важны. Исследователи Трои могут использовать хеттские источники, сообщающие о Вилусе. Возможно, на лувийском языке имелись описания Троянской войны? Быть может, эти источники были известны и Гомеру?

Как бы там ни было, нужно признать, что в бронзовом веке Малая Азия играла выдающуюся роль в мировой истории. Здесь соединялись Запад и Восток, европейские новации сливались с новшествами, принесенными сюда из Двуречья и Ближнего Востока. Местные жители впитывали новые идеи, развивали, совершенствовали их, обменивались ими с жителями соседних стран. Отсюда — через Трою и другие города на побережье Эгейского моря — новаторские идеи проникали в Грецию.

Однако это положение было не только выгодным, но и роковым. Троя обречена была пребывать между двумя нередко враждовавшими силами: микенскими греками и хеттами. Вновь и вновь к ее стенам устремлялись враги. Из‑за Илиона вспыхивали войны. Подтверждение тому археологи обнаруживают в многочисленных следах пожарищ. Наконец, около 1180 г. до н. э. Троя пережила некую катастрофу, после которой настали «темные века». Город пришел в упадок. Впрочем, упадок и запустение воцарились во всем тогдашнем мире.