находится на Украине. Кстати говоря, последняя экспертиза деятельности подпольной организации «Молодая гвардия» была проведена в 2003 году по настоятельной просьбе украинских историко-аналитических организаций. Те выводы, которые последовали, шли вразрез с официальной доктриной украинских властей, поэтому их не стали афишировать.

Второй миф – о том, что у «Молодой гвардии» вообще не было необходимости бороться с немецкой оккупационной властью. Якобы культурная немецкая нация, освободитель от ужасов большевизма, исходила из условий экономической целесообразности и вообще всячески поддерживала в Донбассе нормальную мирную жизнь. Немцы обеспечивали безопасность шахт, достойно оплачивали труд шахтеров и металлургов, следили за порядком на улицах. Вообще, мол, Третьему рейху был нужен уголь и металл, а не война с подпольщиками и партизанами.

По этому поводу можно сказать многое. Существует огромный пласт исторической и документальной литературы, рассказывающий о «прелестях» оккупации Донбасса. Прежде всего я советую ознакомиться с работой прекрасного донецкого историка Владимира Корнилова. В его работе приводится масса подробностей о том, что именно делала культурная немецкая нация на оккупированной территории Донбасса, как именно обеспечивала безопасность и мирный труд. Такие культурные мероприятия, как расстрелы, повешения, облавы, – все было, и отрицать это глупо.

Действительно, Третьему рейху очень нужны были высококвалифицированные шахтеры, которые будут добывать донбасский уголь для сталелитейных концернов Круппа. Уголь был крайне нужен, тут никто не спорит. Но выяснилось, что угольные шахты Луганской области (тогда она называлась Ворошиловградской) затоплены. В отличие от шахт Сталинской области, как тогда называлась Донецкая область. После этого начинается активное, как сказали бы сегодня, «добровольно-принудительное» вовлечение населения в добычу угля в шахтах. Что это такое? Очень просто: на работу в шахтах под дулами автоматов гнали всех юношей и мужчин, чей возрастной диапазон был от 14 до 64 лет. Сегодня некоторые западноукраинские историки много распространяются о некоем «культурном равенстве» между оккупантами и населением оккупированных территорий. Честно говоря, меня всегда удивляло, когда гитлеровский режим начинают прославлять люди, которых сами нацисты объявили неполноценными нациями, чье существование допустимо только в качестве небольшого числа рабов, обслуживающих расу господ-арийцев. Понятно, что никакого «культурного равенства» не могло быть в принципе. Тогда на Украине существовало очень четкое разделение на три группы. Прежде всего это истинные арийцы: немецкие солдаты, офицеры и чиновники оккупационной администрации. Ниже на социальной лестнице стояли «украинские патриоты» – полицаи, каратели и палачи. Те самые, которые ревностно служили в украинских Schutzmannschaft-батальонах, кровавые акции которых до сих пор внушают ужас любому нормальному человеку, изучающему историю Великой Отечественной войны. На третьем, последнем месте было население оккупированных территорий.

Между прочим, это отношение выражалось даже не в разделении по каким-то правам, а в том, что у гражданского населения никаких прав вообще не было. Населению отказывали в самых элементарных вещах, например, в праве на воду. Да, именно на воду, такие были прелести оккупации Донецкой области. Когда же стало понятно, что оставшиеся на оккупированной территории инженеры, шахтеры и молодежь не рвутся поднимать военно-промышленный потенциал Третьего рейха, тогда начался тотальный террор – с облавами, заложниками, казнями, словом, по полной программе.

Хочется добавить, что Донецк – это не Западная Украина, не Ивано-Франковск, не Львов, не Тернополь, а совершенно другой регион с другим укладом жизни, другими характерами и духовными чаяниями. Думаю, все знают события последних лет на Донбассе и понимают, о чем идет речь. Немецких оккупантов здесь с самого начала принимали, скрипя зубами. «Молодая гвардия» приняла самое активное участие, как сегодня бы сказали, «в идеологической обработке» населения. То есть людям рассказывали правду о положении на фронтах, о том, что работа на угольных шахтах ведет к победе «сверхчеловеков» и торжеству Третьего рейха. Объясняли, что каждая добытая тонна донбасского угля – это гибель сотен, а может быть, даже тысяч советских солдат на фронте.

Листовки, которые развешивали молодогвардейцы, – это не просто листки, это правдивая информация о положении дел, которой было лишено население. Естественно, они вызывали вспышки злости у сотрудников тайной полиции, это, если кто забыл, гестапо. Гитлер объявил Донбасс жизненно важным районом для экономики рейха, и все, что задерживало работу шахт, стоило людям страшных кар. Новые хозяева Донецка за саботаж сразу расстреливали. Равно как расстреливали и тех, кто призывал не работать на укрепление рейха, даже тех, кто в разговоре просто усомнился в победе Третьего рейха в этой войне. Подрывную работу среди шахтеров Донецкой области, эти самые разъяснительные беседы, вели не кто-нибудь, а молодогвардейцы.

Третий миф, тоже теперь часто повторяемый украинскими средствами массовой информации, заключается в утверждении, что была там какая-то «Молодая гвардия», ладно, допустим. Но это была незначительная, маленькая ячейка – всего пять фанатичных комсомольцев, а вовсе не мощная подпольная организация, руководимая коммунистическим центром. Аргументация простая: кроме Кошевого, Громовой, Земнухова, Шевцова и Тюленина, вроде как и не было никаких героев, только их выделила страна, только их славили потомки. А почему? Потому, что других не было!

Давно замечено, что, рассуждая о численности комсомольской молодежной подпольной организации «Молодая гвардия», западноукраинские историки обычно используют достаточно странные формулировки. Например, «в районе ста человек» или «около ста человек со всем окружением». Это странно слышать, потому что численность краснодонского подполья установлена совершенно точно. Доказано, что в деятельности подполья принимало участие 109 активных членов – и еще 8 числились как вспомогательная группа.

Сама организация, кстати, была создана сразу после фашистской оккупации Краснодона 20 июля 1942 г. Тогда еще не существовало названия «Молодая гвардия», вообще не было единой боевой организации. Сразу после оккупации в трех рабочих поселках города возникли подпольные молодежные группы. Обратите внимание на их названия: «Звезда», «Серп» и «Молот». Это к вопросу о том, что это были сугубо коммунистические подпольные организации. А ведь по утверждениям украинских националистов Олег Кошевой был чуть ли не верховным вождем ОУН в Краснодоне, продолжателем идей Бандеры. В октябре 1942 г. благодаря организационным усилиям Виктора Третьякевича и действительно комсомольскому, юношескому задору Олега Кошевого три группы объединяются в единую организацию – и возникает название «Молодая гвардия».

22 года назад в Луганске завершила работу специальная комиссия по исследованию истории «Молодой гвардии», в очередной раз был перелопачен весь ворох архивных документов. Кстати говоря, не так давно в книжных магазинах в очередной раз появился известный сборник подпольных документов о деятельности «Молодой гвардии». Там рассказано, как страна узнавала подробности их подвига, как становились известны имена героев. Любой желающий может купить эту книгу, изучить документы самостоятельно и найти ответы на все вопросы о краснодонском подполье. Я прекрасно понимаю, что этих вопросов очень много, потому что большинство ориентируется на канонический советский