— Проходите на кухню. Угощу вас домашним лимонадом.

Что-то везёт мне на хозяйственных людей. Своих домашних я таким никогда не баловала. Как-то в голову не приходило самой готовить квас и лимонады. Если понравится, спрошу рецепт и обязательно приготовлю, а то портят желудки колой и спрайтом.

На кухне Даша открыла холодильник и достала трехлитровую банку. Я в это время осматривала пятиметровое помещение. Стол, покрытый дешёвой, но чистой клеенкой, старая плита, раритетный холодильник, дешёвая тюль на окнах.

— Убого? — криво усмехнулась она, перехватив мой взгляд, и поставила передо мной стакан, в котором плавали листочки мяты.

— Смотрю, как у вас чисто, — покривила я душой.

— Не выкайте, мне всего двадцать, — попросила девушка.

— Тогда и я просто Саша.

Она кивнула.

— Родители мои умерли, когда мне исполнилось два года. Я осталась с бабушкой, которая работала техничкой в школе и подрабатывала мытьём подъездов, чтобы хоть как-то самой выжить, ещё и меня прокормить. Жили бедно, порой приходилось перебиваться с овсянки на воду. Из-за этого и подругами не обзавелась, стыдно сюда людей приглашать, — грустно сказала она, махнув рукой.

Я не знала, что сказать и пригубила лимонад, лихорадочно соображая, как вывести Дашу на откровенный разговор. Придумать я ничего не успела, девушка сама продолжила говорить, видимо ей было совсем одиноко.

— Когда мне исполнилось восемнадцать лет, умерла бабушка. Стипендии не хватало даже чтобы оплатить коммуналку. Пришлось бросить учебу и устроиться на рынок продавцом.

Утром и днём девушка продавала фрукты и овощи, а вечером посещала вечернюю школу экономики: училась на бухгалтера. Но вчера окончившую курсы ученицу никто не хотел брать на работу. Так бы и пришлось скакать вокруг ящиков с товаром, но однажды к ней домой заглянула соседка и, пожалев еле стоявшую на ногах от усталости девушку, помогла пристроиться ей на канал, подключив связи бывшего любовника. Уже полгода Даша работает на должности "принеси-подай". В этой работе есть масса плюсов: не нужно стоять целый день на морозе и зарплата хоть и не огромная, но в разы больше, чем на рынке. Девушка смогла раздать долги, налаживает быт и даже месяц назад взяла в рассрочку пароварку. Одевается девушка в секонд-хенде. На ее тощую фигурку там большой выбор дешёвой американской одежды с фирменными лейблами. Косметикой она практически не пользуется, но знает марки хорошей туши и тонального крема по умеренной цене. Жить бы и радоваться, да стояло какому-то идиоту, угнать автомобиль Суханова.

— На работе если узнают, как я живу, в первую очередь на меня подумают, — нервно затеребила она кухонное полотенце.

— Я никому ничего не скажу, — заверила я.

— Правда? — она с надеждой посмотрела на меня.

— Да, но с одним условием.

— Каким условием? — насторожилась девушка.

— Дай мне рецепт этого лимонада.

— Легко, — рассмеялась она. — Запоминай.

— Я лучше запишу, — полезла я в сумку за блокнотом.

— На литр воды берешь один средний лимон, пару веточек мяты и три-четыре ложки сахара. Смотри по вкусу. Лимон режешь кружочками, мяту рвешь на листочки. В банке слегка примни толкушкой, чтобы они сок пустили, — наставительно диктовала Дарья. — Засыпай сахар, заливай водой, перемешай и пей. Легче только хлеб нарезать.

— Или машину угнать, — подлила я масла в огонь. Как думаешь, кто мог это сделать?

Она нахмурилась:

— Не знаю. Надо быть очень смелым человеком, чтобы отобрать игрушку у Владлена Дмитриевича. Ему эти машины дороже всего.

— Зато ты бы смогла сделать ремонт и поменять мебель, — подмигнула ей.

— Лучше жить на улице, чем стать преступницей, — она сердито сверкнула глазами.

Я уже в середине разговора поняла, что Даша вряд ли причастна к краже, но эта фраза убедила меня окончательно.

Пожелав девушке скорейшего выздоровления, я попрощалась с ней. На лестничной клетке столкнулась с пожилым мужчиной. Больно треснув меня тростью по ноге, он прошипел:

— Чего стоишь тут, наркоманка вонючая?

У меня от этого выпада дар речи пропал и кажется, челюсть встретилась с грязным полом подъезда. Кое-как совладав с собой, я захлопнула рот и открыла его только что бы ответить с достоинством:

— Не судите людей по себе.

Да, знаю, хамить людям, которые вдвое тебя старше это как минимум не прилично. Но прилично оскорблять ни в чем не повинного человека, которого ты видишь впервые?

Дед рассмеялся каркающим смехом.

— Ишь гордая какая. Если с характером уродилась, то, как до такой жизни докатилась?

— Я вас не понимаю, — нахмурилась я, обдумывая, стоит ли продолжать этот бессмысленный разговор.

— А что тут понимать? — дед злобно сверкнул глазами. — В эту квартиру только за дозой и ходят всякие, а потом в подъезде блюют. Купил дурь, так иди и дома дури.

— Вы наверно ошиблись, — опешила я. — Здесь живет приличная девушка.

— Знаем мы таких приличных. Такая же, как и ее подружка, этажом выше. Дурью промышляют, людей портят, и сами, небось, употребляют, — сплюнул он.

— Дедушка, а вы откуда про наркотики знаете?

— Я бабушка, — зыркнула она.

Я поперхнулась воздухом от удивления. Ничего себе бабушка. Пожилая женщина была одета в камуфляжный костюм армейского типа. На голове у нее красовалась черная бейсболка, из-под которой выглядывали короткие седые волосы. Ну и что, что у нее нет ни усов, ни бороды. Со стороны вылитый офицер в отставке. Не дожидаясь моей реакции, она скрылась за дверями соседней квартиры, не забыв на прощание хлопнуть дверью так, что в глазах замерцало.

Я обреченно вздохнула. Если дедок прав, тьфу блин, это же бабулька. Так вот, если эта бабка права, тогда получается, Дарья соврала. Ее бедная обстановка связана не с нехваткой финансов, а вероятно девушка все продала ради дозы. Наркоманы не перед чем не останавливаются. Если у них не хватает денег на очередную порцию одурманивающего вещества, то в ход идут драгоценности и вещи.

Если верить Даше, ее воспитывала бабушка, которая работала уборщицей, и вряд ли у девушки могли остаться драгоценности. Хотя, кто знает. Выходит, ради дозы девица распродаёт вещи, но учитывая, что в квартире худо-бедно есть хоть какая-то обстановка, то девушка