– Вот горячая голова, – проворчал Полонски. – Не сидится ему на одном месте.

– Авантюрист, – согласился кванконик «Дерзкого» с восхищением.

– Каледин, не подходите к «оси» ближе чем на пару километров! – приказал Бугров. – Мы не знаем причин явления, нужны дистанционные исследования.

– У меня «голем», катер высшей категории защиты, а не пассажирский флайт, ничего мне не сделается. Попробую подойти к границе, буду осторожен.

В глубине экранов обзора появилась искорка – аппарат Каледина. Он рванулся к центру «бублика» как настоящий метеорит… и исчез!

В рубке «Дерзкого» установилась пугливая тишина.

– Не может… – тихо начала Фьоретта.

– Эрг, искать!

– Выполняю, капитан, – бархатистым баритоном отозвался компьютер.

– Ничего себе сюрприз! – выдохнул Полонски.

– Ещё один дрон! Зонды с анализаторами! Контроль «на уши»!

«Дерзкий» превратился в единую систему «глаз» и «ушей», подключая к поиску исчезнувшего «голема» всю имевшуюся на борту аппаратуру. Однако шли минуты, но пространство в дыре «бублик»-планеты оставалось абсолютно пустым, первый дрон по-прежнему не мог приблизиться к «оси», и Каледин на вызовы не откликался. «Голем» оператора канул в небытие.

8

Исчезновение катера, ведомого Филиппом, подействовало на космолётчиков не угнетающе, а возбуждающе. Все они возжаждали раскрыть причину происшествия и готовы были на любой подвиг, наперебой предлагая варианты действий, по сути сводящиеся к единственно возможному: послать к «оси» «бублика» спасательный отряд.

Но Бугров остался непреклонен и невозмутим.

– Встаём на боевую тревогу! – объявил он. – Все исследовательские работы временно прекратить! Экспертам вернуться на борт корабля! Оставить только автономные модули, способные работать самостоятельно!

Шустов попробовал возразить, ссылаясь на интересные результаты буровых работ, потом сдался. Через час посланный за учёными «голем» доставил всю группу на борт «Дерзкого».

Шустов заявился в рубку космолёта, покинувшего район расположения над «бубликом» и двинувшегося малым ходом к его дыре.

– Что вы можете посоветовать? – спросил его Бугров, раскрывший свой командирский ложемент, чтобы не выглядеть невежливым.

– Не приближаться к «оси»! – мрачно сказал начальник экспедиции, терзая свою бородку и кидая озадаченный взгляд на экран.

– Чего нам стоит опасаться?

– Я не знаю… но полученные керны и сканы интравизоров до глубин в несколько километров говорят, что породы горной цепи, где стоит лагерь…

– Договаривайте.

– Они слоистые, понимаете?

– Нет.

– Такое впечатление, будто планету лепили на 3D-принтере, слой за слоем.

Полонски засмеялся.

Бугров перевёл на него взгляд, и навигатор сконфузился.

– Извините, это нервное. Не могу представить размеры принтера.

Шустов не обиделся.

– Я тоже, молодой человек, хотя не это главное. Прослеживаются линейные структуры гранитоидов, наборы одинаковых элементов. К тому же возраст пород беспрецедентно мал – не больше шестисот миллионов лет.

– Стоп, машина! – сказал Бугров.

«Дерзкий» затормозил, продолжая контролировать всё пространство вокруг в радиусе тысячи километров.

– Иван, твой выход!

– Есть! – обрадовался Ломакин, выскальзывая из объятий своего ложемента.

– Игорь Ильич, кого посоветуете составить компанию пилоту?

Шустов в нерешительности потоптался на месте.

– Считаю, лететь надо всей группе.

– Пойдёт один.

– Тогда сэнсэй Ядогава… он самый опытный ксенолог среди нас.

– Думаете, понадобится ксенолог?

– Есть подозрение, что внутри «оси»… некий механизм…

– Понял, предложите Ядогаве принять участие в рейде.

Шустов исчез.

– Иван, – остановил Ломакина Бугров, – инструкцию напомнить?

– Не надо, командир, – весело ответил Иван. – Я не подведу.

Через две минуты «голем» с двумя космолётчиками устремился к пустоте «оси», где час назад исчез катер Каледина.

9

Два часа ушли на безрезультатные поиски катера.

«Дерзкий» совершил несколько оборотов вокруг невидимой «оси», не подходя к ней ближе чем на двадцать километров, и в конце концов подключённая к поиску в пустоте исследовательская аппаратура корабля, подчинявшаяся умелым рукам бригады экспертов, сделала открытие: «ось» существует реально!

Её невозможно было зарегистрировать никакими приборами, никакими телескопами или датчиками полей. Границы «оси» были расплывчатыми, но благодаря беспилотникам, сотню раз окунавшимся в «невидимое нечто», были подтверждены размеры феноменального объекта. В центре дыры планетарного тора его диаметр равнялся пятнадцати километрам, а выше и ниже, так сказать, ближе к концам «оси», длина которой, вычисленная приблизительно, равнялась двум тысячам километров, он падал до десяти, пяти, одного километра, пока объект, напоминавший по форме удлиненное веретено, не исчезал вообще, оставаясь при этом совершенно невидимым.

– Это полевой солитон, – сказал Ядогава, говоривший по-русски почти так же хорошо, как и на своём родном языке. – Внутри «оси» находится генератор, который и создаёт силовое поле в форме кокона.

– Что за поле? – заинтересовался слегка осоловевший Иван, устав напрягать зрение. – Радиационное? Датчики молчат.

– Не радиационное, не гравитационное и не электромагнитное. Это всё, что можно сказать.

– Я его вижу… боковым зрением.

– Вам кажется, что видите. Скорее всего, поле влияет на ход нервных процессов человека, на его психику, и ему начинает казаться, что он видит призрак. Кстати, я тоже ощущаю нечто подобное.

– Вы?! – не поверил Иван.

Японец с улыбкой:

– Я ведь тоже человек, накама[15].

«Голем» завис перед пустотой, таинственно сформированной в подобие веретена, содержащего «призрак оси», видимый только в том случае, если на него смотреть искоса.

– Может, это спин-торсионное поле?

– Не стоит гадать, Ваня-кун. По одному лишь эффекту невозможно определить остальные параметры явления. Поле явно силовое, поскольку легко инвертирует импульс движения, а спин-торсионные поля проявляются намного более специфическим образом.

– Тогда это сгусток тёмной материи. В Змееносце, в системе Глаза Гефеста, мы столкнулись именно со скоплением тёмной антиматерии.