В последнюю очередь Рой занялся куницей и родственной ей куницей-рыболовом. Эти ценные пушные звери могли попасться в любую из его ловушек, в капканы на норок, в некоторые западни, даже в капканы на бобров и ондатр. Но охота специально на рыболова или куницу требовала особого опыта и навыков. Они не только редко встречались, но, как правило, никогда не обнаруживали своего обиталища. Охотнику приходилось догадываться, где их искать, догадываться об их привычках. У обоих был богатый шелковистый коричневый мех стойкого цвета, за него всегда хорошо платили. Оба они жили на деревьях, не нуждаясь в логовах или норах. Оба питались мелкой живностью — зайцами, белками, мышами, всем, что попадало на их острый зуб. Раздумывая о них. Рой вспомнил, что за всю свою долгую жизнь в лесу он видел каждого из этих зверьков всего пять или шесть раз, особенно куницу. Она жила в самой гущине и темноте хвойных чащоб и не выносила воды и сырости. А рыболова, наоборот, можно было обычно найти возле болота или ручья, хотя и тут он держался на верхушках деревьев и спускался только охотиться. Они были заклятые враги, и в схватках куница обычно побеждала своего родича. Оба они охотились в одиночку, преимущественно ночью. Об их привычках у Роя сохранилось только одно воспоминание. Однажды у него на глазах рыболов загрыз красную белку; увидя Роя, рыболов откусил у белки пушистый хвост и метнулся к ближайшему дереву. Он мгновенно исчез в листве и помчался с верхушки на верхушку, держа в зубах белку, но освободившись от ее хвоста, который затруднил бы ему бегство.

Рой заряжал свои капканы на куницу и рыболова красной белкой, но, вместо того чтобы закреплять капканы на поваленном стволе или на земле, он подвешивал их так, что, прыгая за белкой, куница или рыболов должны были непременно попасть в капкан. Он поставил пять полуторных капканов, все вокруг Зеленых Озерков. Для рыболова он выбирал нависшие над водой ели, для куницы заходил поглубже в чащу. Этим Рой закончил расстановку цепи капканов массового облова.

Но расстановка была только началом. С этого дня ему надо было упорно и методично осматривать капканы, обходя их в строгой последовательности и освежая наживку. Он обошел сначала Четыре Озера, обобрал капканы и, возвращаясь с добычей в хижину, одновременно проверил кое-какие западни. Потом совершил двухдневный обход Зеленых Озерков, по пути туда проверяя западни, обобрал капканы у воды, а по дороге обратно проверил остальные западни. Ему приходилось тащить на себе провизию, приманку, топор и наловленную дичь. Обход приходилось делать быстро, потому что на Зеленых Озерках у него не было другого убежища, кроме шалаша из пихтовых веток, который он соорудил под большой сосной. Значит, ему приходилось тащить также и спальный мешок, а для человека, привыкшего к удобствам своих хижин, это было большим лишением. Но он не сдавался, надеясь, что результат оправдает все труды. За две недели Рой изловил четырех бобров, четырех ондатр, одну норку и двух ласок. Более редкая дичь: лисица, рысь, куница, рыболов, выдра — вовсе ему не попалась, хотя он обнаружил много следов лисицы и рыси и знал, что рано или поздно и они ему попадутся. Но это требовало тяжелого труда, бесконечного труда.

— Вот тебе и одиннадцатый номер! Чем не автолиния, — говаривал он себе, возвращаясь измотанный в свою хижину у Четырех Озер. — Вот тебе и конвейер! — Но он протянул так еще и третью неделю, а потом понял, что пора это прекратить: стал выпадать снег.

Началось все с небольшого бурана при порывистом северном ветре. Чистый ранний снежок пеленой лег на леса, озера и хребты гор, и с одного снегопада в долинах уже образовались сугробы. Всю эту бурю Рой пересидел в своей хижине на Четырех Озерах. Когда буря пронеслась, он сделал последний обход, — снег вынуждал его торопиться и скорее идти проверять капканы на Литтл-Ривер, а потом свернуть на юг и посмотреть, что делается у него на озере Пит-Пит. Оба эти участка были заброшены им почти на месяц, и Рою предстояло решить, стоит ли ради новой цепи капканов пренебрегать всеми старыми. От этого решения многое для него зависело.

В последнем обходе его задерживал рыхлый снег, который приходилось приминать на ходу. Обход был неудачен. На Четырех Озерах попалось несколько бобров и несколько ондатр. И только. По дороге на Зеленые Озерки он нашел в одной западне лисицу. Лисица сидела на тропе, проволочная петля захлестнула ей шею, но она была еще жива и напоминала собаку на сворке. Она злобно смотрела на Роя, подходившего по тропе, и Рой остановился.

— Эх ты, пугливая лиса, — задумчиво вымолвил Рой, — на этот раз перемудрила.

Другие звери, попав в западню, яростно вырывались; но чем сильнее они вырывались, тем туже затягивалась петля на шее, и чем туже она затягивалась, тем сильнее они вырывались, пока петля не душила их насмерть. А эта лисица? Рой понял, что она тоже пробовала вырваться, но скоро сообразила, что борьба для нее опасна. Тогда она притихла и стала ждать, не удастся ли ей перехитрить западню, как сейчас она наблюдала за Роем, не удастся ли ей перехитрить его.

Это был один из тех случаев, когда Рою бывало трудно убить зверя. Его всегда восхищала сметливость, восхищала упорная борьба зверя за жизнь, восхищало все, что могло перехитрить механическое коварство ловушки. Но шла война, и он был ее участником. Оставалось только вызвать лисицу на сопротивление. Рой так и сделал, тревожа ее длинным сосновым суком, а когда она стала пятиться от палки и туже затянула петлю, Рой дважды сильно ударил ее по голове, так сильно, что палка переломилась. Лисица была мертва, а Рой — победитель поневоле — стоял и восхищался чистым шелковистым мехом.

Больше ничего он в своих западнях не обнаружил, а на Зеленых Озерках в капкан попалась только одна норка. Ни бобра, ни ондатры, ни выдры, ни куницы, ни рыболова. Рой кое-как пересидел морозную ночь в занесенном снегом шалаше на Зеленых Озерках, а потом быстрым ходом двинулся по снегу обратно к хижине на Четырех Озерах, раздумывая, удался ли опыт массового облова, стоит ли вылавливать здесь все, что только можно, за счет всех прочих участков.

В хижине он подсчитал свою добычу.

Всего наловлено было шесть ондатр, пять бобров, две норки, четыре ласки и лисица. Вывод был ясен. Для такой напряженной охоты результат был ничтожен, хотя, вообще говоря, это был неплохой трехнедельный улов. Но он не оправдывал исключительную ставку на интенсивный облов в этом месте в ущерб всем прочим. Кроме того. Рою казалось, что в дальнейшем здесь не набрать и этого. Он поймал четырех бобров на Зеленых Озерках, и больше там бобров не было, их следовало скинуть со счетов. На Четырех Озерах оставался его обычный резерв — полтора десятка хаток и несколько новых строек молодых бобров. Но при такой интенсивной ловле этого было мало. На Четырех Озерах следовало свернуть охоту, если он намерен сохранить там хоть сколько-нибудь бобров и ондатр. Может быть, и стоило при каждом заходе сюда производить напряженный недельный облов, но только не больше недели. Поэтому он оставил все свои капканы и западни на прежних местах, но уже твердо знал, что должен уходить на Литтл-Ривер, вниз к озеру Пит-Пит и обратно в свою хижину. Надо двигаться, пока снег не выпал по-настоящему, а реки и озера не сковал лед.