Он сильно подвел Хью. Итан никогда не был настолько беспечным, чтобы выйти на улицу даже без беглого изучения окружающей обстановки. Он умирал и думал только о том, что нужно предупредить брата и что ему никогда не удастся еще раз увидеть ту маленькую ведьму.

Он ощутил, как его подхватили на руки, и, несмотря на то, что напряг все силы, чтобы превозмочь боль, все равно провалился в темноту…

Он не знал, как долго оставался без сознания, но когда очнулся, обнаружил себя распростертым на кровати, а хирург дрожащими руками вытаскивал пулю из его груди, в то время как другие люди удерживали его. Итан орал от боли, пока доктор извлекал из раны искореженный кусок металла и частицы одежды, а затем плеснул в рану виски.

Перед тем как приступить к наложению швов, доктор влил и себе в горло не менее полбутылки.

— Я сделал все, что мог, — сказал он, когда закончил.

— Он будет жить? — спросил младший Макриди. Проваливаясь временами в темноту, Итан все же уловил обрывки фраз изрядно пьющего доктора.

— Скажем так: если он поправится от такого ранения и последующего воспаления, я брошу пить.

— Меня начинает удивлять тот факт, что, похоже, никто не заметил исчезновения этого негодяя, — сказал старший Макриди. — Вероятно, никто не придет за ним.

— Ага, — равнодушно отозвался его сын.

— Пошел отсюда, ты, малодушный старый ублюдок, — прорычал Итан, готовый на стенку лезть после пятинедельного пребывания в охотничьем домике Макриди. — Думаешь, я тебя не слышу?

Он слышал. Изо дня в день вынужденный лежать в кровати Итан слушал звуки их досужих игр: шелест раздаваемых карт, шлепки при выбивании Макриди своей трубки, клацанье костяшек домино.

«Клац… клац… клац…» — и так на протяжении всего чертова дня, пока Итану не начинало казаться, что он сходит с ума.

«Почему никто не приходит за мной?» Он чувствовал себя забытым псом, привязанным к дереву и всеми покинутым.

— Иди ты в пекло, Маккаррик, — ответил Макриди-сын.

— А где, по-твоему, я нахожусь? — Сжимая под одеялом кулаки, он окинул взглядом комнату. Большая часть стен была занята шкафами. — Это сейчас ты храбришься, но когда я, даст Бог, снова встану на ноги, то ты у меня проглотишь собственные зубы.

Несколько секунд спустя на пороге маленькой комнаты появился рассерженный Макриди-старший.

— Сынок, я не собираюсь опять говорить с тобой насчет твоего поганого языка. — В первый раз разговор состоялся после того, как миссис Макриди предприняла неудачную попытку почитать Итану псалмы. Он отклонил предложение, нисколько не стесняясь в выражениях, и, как показалось, услышал, будто у нее что-то лопнуло в мозгах, прежде чем она вылетела из комнаты и упала в обморок. — В долгу я перед тобой или нет, но я вышвырну тебя отсюда, — спокойно сказал Макриди и снова удалился.

Долг. С этой семьей все разговоры сводятся к долгу. Они знали, что обязаны Итану, который, чтобы снять с Сары клеймо самоубийцы и получить разрешение на ее похороны по католическому обряду, скрыл, что Сара прыгнула, и заявил, что она поскользнулась, что выглядело совершенно невероятным. Итан также позаботился о том, чтобы на протяжении не менее десяти лет ходили слухи, будто это он столкнул ее вниз.

Макриди знал, что Итан защищал Сару не ради ее семьи, к тому же Итан обвинял их в том, что они принудили ее к этому замужеству, и не забывал напоминать им об этом при каждой встрече. Благо случались они не часто.

Тем не менее, сейчас он оказался прикованным к постели в их доме.

Когда Итан очнулся после двухнедельного, бредового состояния, он тут же попытался встать, намереваясь уйти и выяснить, к чему привела его беспечность. В безопасности ли его брат? Или Грей добрался и до него?

У Итана сразу открылась рана, и он потерял сознание. Последующее восстановление швов доктором с трясущимися руками стоило Итану еще недели горячечного бреда и гарантированного ухудшения состояния еще в большей степени, чем в первый раз.

При каждой попытке встать и уйти у него лопались швы, и он терял сознание. При его росте и размерах комнаты Итан постоянно падал и ударялся головой, что задержало его здесь более чем на месяц и еще задержит неизвестно насколько.

Ему пришлось просить Макриди, чтобы тот разузнал, уехали ли Хью и Джейн в Шотландию. Итану также пришлось заплатить младшему Макриди, чтобы тот послал в Лондон телеграмму с сообщением о его положении.

Старший Макриди выяснил, что Хью покинул домик на озере в ту самую ночь, когда подстрелили Итана. По крайней мере, в этом повезло: пока Грей поджидал момент, чтобы подстрелить Итана, Хью успел отправиться на север, в горы Шотландии, в свою стихию. Итан был уверен, что брат обезопасил себя на какое-то время.

Плохо то, что Хью будет отсиживаться в поместье Корта наедине с женщиной, которая для него желаннее всех на свете, причем выступает в роли его фиктивной жены. В худшем случае из-за реальности действия проклятия Хью рискует обречь ее на смерть и мучения. В лучшем же случае такой крупный и безжалостный, не умеющий толком общаться с людьми человек, как Хью, совсем неподходящая пара для признанной красавицы, привыкшей блистать в обществе.

Не говоря уже о том, что распоряжения убивать Хью получал от отца Джейн…

Но в том состоянии, в каком находился Итан, он ничем не мог помочь брату. Бездействие изводило его. Он сгорал от нетерпения. Не имея сил что-либо предпринять, он оставался наедине со своими мыслями и взвинчивал себя, вспоминая то свое поражение, то Мэдлин.

Хотя Итан и разрушил ее планы относительно Ледо, он не был уверен в том, что она не найдет кого-нибудь другого по прошествии столь многих недель. Она была соблазнительной, и, если у нее приличное приданое, мужчина мог закрыть глаза на отсутствие девственности.

Один раз Итан пощадил Грея, и к чему это привело? Он не повторит сделанную однажды ошибку и не позволит Сильвии избежать возмездия.

Покончив с Греем, Итан уведет Мэдлин от Сильвии и поселит в своей самой неприметной усадьбе с предложением защиты на взаимовыгодных условиях. Или же, если она проявит строптивость, он даже может пообещать жениться на ней, но не станет доводить дело до свадьбы.

Он задавался вопросом: предупредили ли ее родители о черноволосом шотландце со шрамом? Хотя вряд ли. У Сильвии не хватило бы воображения, чтобы связать все воедино. Ван Роуэн же мучился ощущением стыда и вины из-за происшедшего и вряд ли говорил об этом вплоть до своей кончины, случившейся шестью месяцами позже.

В любом случае даже если Мэдлин была предупреждена, это не имело большого значения. Итан все равно заполучит ее тем или иным способом. Они его изуродовали, и их прелестная дочь будет достойным для него вознаграждением. Получив ее в свое распоряжение, он будет пользоваться девушкой, пока не надоест.