Когда они подошли к гаражу и Николас открыл дверь, Клэр отпрянула от удивления.

— Какая чудесная машина! Кому она принадлежит? Откуда она здесь взялась?

Николас посмотрел на нее с улыбкой, потом засмеялся, взял ее руку и вложил в ладонь ключи.

— Сюрприз. Это тебе… от меня. Надеюсь, она тебе понравится.

Он дарит ей машину? Просто так? С каждым днем Николас все больше удивлял ее.

— Ты ничего мне не говорил, — хрипло сказала Клэр, переведя восхищенный взгляд на Николаса, а затем снова посмотрела на машину. — Ты не можешь сделать мне такой щедрый подарок.

— Нет, могу, — усмехнулся Николас и указал на место водителя. — Садись. Давай проверим ее скорость.

Клэр села за руль, пристегнула ремень безопасности, провела рукой по кнопкам. Потом повернулась к Николасу, который устроился рядом.

— Николас…

— Знаю, знаю. Я самый чудесный мужчина в мире, и ты рада, что вышла за меня, — он наклонился к ней и начал целовать. — Я тоже рад, что женился на тебе.

Еще больше денег, потраченных на нее. Еще больше вины за обман. Чтобы скрыть свою боль, Клэр быстро завела мотор и выехала из гаража.

— Итак… — она резко развернула машину, — какой дорогой ехать?

Направляясь в город, Клэр следила за другими автомобилями, но Хайнса, к счастью, нигде не было видно. Они благополучно добрались до центра, и дальше пошли пешком. Клэр все время оглядывалась по сторонам. Николас привел ее к небольшому ресторанчику. Когда они вошли, Клэр сразу же отметила дорогую обстановку.

— По-моему, нас выгонят отсюда. Мы не одеты для такого места.

Но Клэр волновалась зря. В зале почти не было народа, а если хозяйка и подумала что-то об их одежде, то оставила это при себе.

Когда они сели в углу, подальше от посторонних глаз, Клэр улыбнулась Николасу.

— Нас пустили сюда только благодаря моей шелковой юбке. Это компенсировало то, что ты без галстука.

— Ты хочешь сказать, что мы попали сюда не благодаря моей очаровательной улыбке? — поинтересовался Николас у Клэр, но адресуя вопрос молоденькой официантке, подошедшей к ним.

Девушка тут же покраснела и поспешила принять их заказ.

— Персиковый шербет, пожалуйста, — Клэр хмуро посмотрела на Николаса.

Он поднял брови и невинно пожал плечами.

— Мне то же самое. Спасибо.

После того, как девушка отошла, Клэр покачала головой.

— Это было очень неосмотрительно с твоей стороны. Твоя улыбка смертельна. Девушка вряд ли оправится от нее.

— Мне не нужен никто, кроме тебя, Клэр, но я не знал, что ты так переоцениваешь мой шарм.

Она засмеялась, но потом поняла, что он говорит серьезно. Улыбка медленно сошла с ее губ.

— Ты очень привлекательный мужчина, Николас. Когда ты так улыбаешься, у меня нет выбора. Я таю у твоих ног. Вот и все. Поверь, я знаю, о чем говорю.

Клэр не собиралась доводить разговор до такого чувственного признания, но его потемневшие глаза и сбившееся дыхание сказали ей о том, что он ждет именно этого.

Она любила Николаса Монро, и со временем он становился ей еще ближе.

Если бы только…

На их пути было слишком много лжи. Николас ценил в людях честность, а она обманывала его с самого начала. Он никогда ее не полюбит. Никогда.

— Я самый обыкновенный мужчина, Клэр.

— Да, наверное, — сказала она, стараясь отогнать мрачные мысли и сосредоточиться на разговоре. Возможно, во всем виновата любовь, но она так не считала. В Николасе ее притягивало абсолютно все. — Твоя настоящая душа открывается в твоей улыбке. Ты сильный, добрый, щедрый. Только посмотри, как ты меня избаловал за последние дни.

— Тебя приятно баловать, — улыбнулся Николас, целуя ей пальцы.

Для человека, не верящего в любовь, он здорово притворялся, будто она ему небезразлична…

Принесли их шербет, и Клэр, вздохнув с облегчением, вернулась к обсуждению новой машины. Как часто бывало в последнее время, Николас почувствовал ее желание сменить тему разговора.

Клэр наконец-то удалось расслабиться. Ей доставляло несказанное удовольствие смотреть на него и наслаждаться его красивым лицом, которое становилось еще краше от широкой белозубой улыбки.

— Ты даже не слышишь, о чем я тебе говорю, правильно?

Она покачала головой, тоже улыбаясь.

— Ага. Не имею ни малейшего представления. Я просто…

— Интересуешься. Я все понял. — Николас приготовился продолжить подшучивать над ней, но у него зазвонил мобильный телефон. — Это Форрестер, — сказал он, глядя на дисплей.

— Ответь же, может, это важно.

Николас улыбнулся и нажал на кнопку.

— Монро.

Клэр подслушивала без зазрения совести. Когда Николас закончил разговор, она вскочила.

— Мы получили контракт! Мы получили контракт!

Другие посетители ресторанчика с любопытством повернули к ним головы, привлеченные ее несдержанностью. Не обращая на них внимания, она схватила Николаса за руки.

— Я так горда тобой. Я знала, что они выберут фирму Монро, потому что Монро — самые лучшие. Ты — самый лучший. Я говорила это тебе?

— Да, ты мне говорила, — рассмеялся Николас. — Я думаю, мы уже насытились. Поехали домой.

Он оставил на столе несколько купюр и повел Клэр к двери.

Его охватило чувство легкости. Не потому, что Форрестер согласился на сделку, а потому, что впервые за долгое время Клэр улыбалась без грусти в глазах.

Последние несколько недель она вела себя несколько странно, и Николас не был уверен почему. Возможно, все дело в ухудшении здоровья из-за гриппа… или ее что-то тревожит?

Со временем ему стало очень важно, чтобы она была счастлива. Совершенно счастлива. Николас не ожидал от себя таких чувств.

Иногда он спрашивал себя, может ли Клэр ранить так же, так его мать ранила отца. Но каждый раз, когда эта мысль приходила ему в голову, он отгонял ее от себя. Клэр всегда была честна с ним, она не умеет манипулировать людьми, как его мать. За прошедшие годы он смог кое-как помириться с матерью, но все равно помнил о ее предательстве…

— Может, сам сядешь за руль? — спросила Клэр.

— Только если ты этого хочешь, — ответил Николас; машину доставили прямо из салона, и ему очень хотелось самому опробовать ее.

По дороге домой Клэр начала клевать носом. Николас бросил на нее быстрый взгляд.

— Ты можешь вздремнуть, — предложил он.

Она распрямила плечи и виновато посмотрела на него.

— Лучше я составлю тебе компанию, чтобы ты не соскучился.