Если же у связного случался прокол – он должен был убить себя, чтобы никто не получил от него никакой информации о работе структуры. В этом случае его семье гарантировались безопасность и необходимые условия для дальнейшей жизни. Если связного брали живым и раскалывали, если он рассказывал те скудные крохи информации о структуре, которыми обладал, если сдавал коды и пароли, и это приводило к нарушению работы цепи – его семью казнили. Возможно, кто-то может думать, что Посредник не знает, что происходит с его связными, но это будет ошибкой – Посредник знает всё. И всех контролирует.

– Это уже моё дело, но не сомневайся: если что-то пойдет не так – мы оба умрем, – спокойно ответил «посредник».

– Спокойно, не надо так волноваться. Я не сделаю тебе ничего плохого. Расскажи мне об эпидемии?

– Я знаю о ней недостаточно.

– Ты же недавно заявил, что эта информация у тебя есть?

– Не у меня. Она есть у Посредника. Когда ты озвучишь что ты можешь дать взамен – я передам запрос куратору. Он определит ценность вашего предложения и примет решение – передавать вам нужную информацию или нет.

– Ого. И что же ты хочешь за информацию?

– Ничто на свете не достается даром. Если ты хочешь получить что-нибудь – ты должен отдать взамен нечто равноценное. Посредник называет это принципом равнозначного обмена.

– Отлично. И кто же определяет равнозначность?

– Посредник, конечно же.

– Как-то это нечестно, что ли.

– Ты сам пришел сюда. Тебе нужен посредник, а не ты ему. Поэтому предложи равнозначный обмен.

Андрей задумался. Что он мог предложить? Что он мог знать достаточно важного, чтобы это могло быть ценным для человека, знающего обо всем? Видя замешательство Андрея, связной решил ему помочь.

– Начни с того к какой организации ты принадлежишь или на кого работаешь?

Романов помедлил с ответом, размышляя. Их организация не имела названия, но в общих чертах он мог о ней рассказать. Может, этого будет достаточно?

– Наша организация названия не имеет. Так что мне трудно объяснить… Могу сказать, что мы те, кто разбил «степных волков»…

– Можешь не продолжать. Про вас даже я знаю достаточно, не говоря уже про Посредника.

– Да? – Андрей был искренне изумлен. – Но откуда?

– Это мой профессиональный секрет, – связной улыбнулся, довольный от эффекта, который он произвёл на собеседника.

– И что, даже знаешь, где находится наша главная база? – с вызовом спросил Андрей, уверенный, что про «Убежище» здесь и слыхом не слыхивали.

– Конечно, – уверенно ответил связной. – «Убежище», не так ли? Знаю даже имена всего командного состава, численность, устройство структуры, а вот Посредник наверняка знает гораздо больше.

Андрей некоторое время оцепенело смотрел на связного, не желая верить, что может существовать человек, действительно обладающий таким объёмом информации. Ему казалось, что никто не должен был знать об «Убежище», иначе «волки» бы напали на него. Как эта информация попала к этому человеку?

– И про торговую гильдию вы тоже все знаете?

– Ещё бы.

– И про «Булат»?

– Разумеется.

– И про «Рассвет»?

Андрей выложил свой главный козырь и был уверен, что вот сейчас-то собеседник точно удивится, но и тут его ждало разочарование.

– Да.

– Чёрт, – в сердцах вырвалось у Андрея.

Связной все так же снисходительно и самодовольно улыбался. Ему редко когда представлялась возможность пощеголять своей осведомленностью, ведь, как правило, услугами Посредника пользовались те, кто знал о его существовании и возможностях, а таких людей было не так уж много. Ещё меньше людей знали, как можно выйти на связного, а там ещё и нужен был непростой пароль. Такие, как Андрей были огромной, величайшей редкостью.

– Что же я могу предложить? – Андрей был совершенно растерян.

– Видимо, ничего. И у меня сейчас нет никаких заданий, чтобы нанять тебя. Посему, мы разойдемся и увидимся только когда у тебя будет что мне предложить. Что-то, чего мы знать не будем. Поверь, такого тоже есть немало. Договорились?

Связной на всякий случай приподнял руку с гранатой, чтобы напомнить о ней. Разговор затянулся и принял совсем не такой оборот, как должен был. Давно пора было заканчивать. Андрей напротив, судорожно размышлял, как его продолжить. Он был в нескольких шагах от ответов на самые важные вопросы, казалось, может дотянуться до них рукой, но они ускользали от него, и смириться с этим было невозможно. Он предпринял последнюю попытку.

– Пожалуйста, помоги мне, – попросил он. – Это очень важно.

– Посредник – не благотворительная организация, – отрезал связной. – Даже если бы я захотел тебе помочь, то он всё равно откажет – ты ничего не даешь взамен. Всё. Я ухожу, а ты подожди несколько минут и тоже уходи. Если я замечу, что ты идешь за мной – угощу гранатой, даже если придется взорваться вместе с тобой. И не сомневайся – так и будет.

Аргумент был хорош. Теперь Андрей понимал, почему связной чувствовал себя так уверенно почти в любой ситуации – граната без чеки на расстоянии одного-двух метров резко увеличивала уровень благоразумия любого агрессора. Конечно, нельзя было сбрасывать со счетов вероятность блефа, но Андрей предпочёл не выяснять этого – услышанное подсказывало ему, что это не блеф.

Связной ушел в ту же сторону, откуда и появился. Андрей выждал несколько минут, как тот и просил, выбрался из ямы и стал продираться через заросли, ещё не зная, что его там уже ждут.

Толик был в каких-то тридцати метрах, но ничем не мог помочь своему командиру – он давно уже видел, что пустырь окружили шестеро патрульных в масках, вооруженных «калашами». Он проклинал чертового посредника всеми известными ему проклятьями, поскольку был уверен, что тот не пришёл на встречу, а банально сдал Андрея, либо же сам был провокатором. Его уверенность исходила из того, что пустырь примыкал к внешнему валу и стенам основной части города, а улицу гостевого квартала, с которой можно было незаметно пробраться на пустырь, Толя контролировал и готов был дать руку на отсечение – никто, кроме Андрея на пустырь не приходил.

Вооруженных людей Андрей увидел примерно тогда же, когда и они его. Первой мыслью было бежать, но куда тут бежать? Сопротивление было бесполезным и даже Толя с Игорем, будь они рядом, не смогли бы перевесить чашу весов на его сторону.

Дальше всё происходило очень быстро. На него налетели двое крепких мужчин и сильным ударом свалили с ног. Затем прижали коленями к земле и защёлкнули на руках за спиной наручники.

– Попался, голубчик, – услышал Андрей грубый голос.

Его приподняли и сильный удар чем-то тяжелым лишил Романова сознания. Он кулем повис на руках крепко державших его солдат.