litbaza книги онлайнСовременная прозаТы + я - Надежда Нелидова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 31
Перейти на страницу:

Бабку Таю, бабку Дусю и бабку Настю определили в дом престарелых. Апраксию берут в социальный приют.

– Временно, Митенька, временно! – уговаривает взбунтовавшегося мужа Галя. – Сам подумай, в комнате вдвоём не повернуться, а у нас малыш.

Митька, чтобы не слышать плача, забрался на подволоку: там у него лежал ящик с промасленными запчастями для «Каскада». Здесь морозно, тихо. На заросшей сухим снегом стене тут и там темнеют бугорки. Присмотрелся: изящно сложив крылья в пластинки, застыли бабочки.

Доживут ли они до весны, или молодой зелёный ветер бесследно разметает иссушенные в прах, в крошку хрупкие крылья?… Спят, и не разбудить спящих красавиц никаким страстным поцелуем.

Да и Митька мало похож на сказочного принца.

ДОСТАВКА САХАРА НАСЕЛЕНИЮ

Ольга Анатольевна не любила зеркал. Проходила мимо них стремительно, создавая за собой сквознячок. По ее мнению, зеркал в их квартире было больше необходимого раз в двадцать, хоть балет-классы открывай.

Без зеркал не могла представить свою жизнь дочь Ольги Анатольевны, девятнадцатилетняя Наташа. Зеркала каждую секунду напоминали Наташе, чтобы она ни на миг не расслаблялась, ходила натянутая как струнка.

С ее фигуркой, как у Венеры Боттичелли, этого не трудно было добиться: покатые, бессильно опущенные, как у подбитой птицы, плечики, фарфоровая чаша живота, выглядывающая из-за топика. Изумленно распахнутый взгляд прозрачно-виноградных глаз и припухшие, как от поцелуев взасос (а может, и от поцелуев, пора уже) верхней губки.

Свои длинные волосы после ванны на ночь она заплетала во множество косичек. А утром распускала и несла на голове упруго подрагивающее золотое чудо на обозрение смертным.

За волосами она ухаживала самозабвенно, за волосами – и ногтями. Выпадение волоса или поломка розового ноготка для нее равнялось вселенской катастрофе, становилось поводом для тихих глубоких слез. Ольга Анатольевна умилялась, но умиление маскировала под грубоватыми окриками. Сама она стриглась коротко, и даже после дорогой парикмахерской ее вихры выбивались из модельной стрижки, по-мальчишески своевольничали.

Ольга Анатольевна выросла в деревне. Рабочей силой в их маленькой семье были она да мать. Малолеткой таскала на себе навоз, картошку, дрова. Оттого, наверно, выросла коренастой, плечистой, по-мужски срубленной книзу: ни талии, ни бедер, ни попы. Вся ушла, втянулась в могучие плечи и бюст. И росту Бог не дал, но держалась прямо, подбородок вскидывала высоко, на собеседников смотрела с прищуром.

Ходила всегда на самом высоком каблуке, даже дома носила босоножки на огромной платформе. Вот и сейчас шла в струящемся шелковом халате, стреляла пробковыми подошвами, как гейша.

В коридоре домработница Люда тащила огромный красный чемодан: через два дня семья собиралась на Сейшелы. Люда тоже была похожа на Венеру, но похуже: тощенькая такая, пожившая Венерка. И хотя рассказывают всякое об отношениях домработниц с мужьями, Ольга Анатольевна в пику, демонстративно могла позволить себе молодую и интересную домработницу.

Хотя это еще вопрос, об интересности. Если в женщине важна изюминка, то в Ольге Анатольевна отборного, сочнейшего изюму был заложен пуд. Иначе разве предпочел бы в свое время толковый (и самый успешный, как позже выяснилось) парень на их экономическом факультете высокомерным городским студенткам маленькую деревенскую Олечку?

Олег сидел в постели, опираясь на подушки (он приболел), разговаривал по телефону. Когда закончил переговоры, жена пальчиком протолкнула таблетку в мохнатый мужнин рот, налила в чашку из термоса дымящееся какао.

В полутьме спальни работал телевизор с почти выключенным звуком. Шли новости: показывали бегущих людей, нагромождения бетонных плит и скрученной арматуры, крупным планом – перекошенное от плача лицо косматой женщины в сбившемся платке.

Хорошенькая дикторша была в продуманном трауре. Значит, очередной террористический акт.

– Колючий какой… Олег, вот тебе новость. Ты только не волнуйся, хорошо? У тебя сердце… Наташка замуж собралась. За грузчика, – добавила она поспешно.

– За кого, за кого?!

– За грузчика сахара. Доставка сахара населению.

Интересно, откуда в их доме взялся грузчик сахарного песка?! Да все эта вертихвостка Люда. На выходные отпросила шофера (с которым у домработницы давние шуры-муры), чтоб увезти матери в деревню мешок песку перед осенним подорожанием. Вышла какая-то не состыковка, она выпросила у Ольги разрешения постоять ее мешку в прихожей до вечера.

Ну вот. Сама, конечно, куда-то усвистала, и дверь молодому грузчику открыла Наташка. Они поболтали и вечером договорились встретиться. А утром она сообщила матери, что выходит замуж. Да, за грузчика. Нет, все обдумано, решено и обжалованию не подлежит. Если не сейчас, то никогда, на всю жизнь останется старой девой. Так и сказала. Ты же знаешь ее характер.

Их маленький кактусеныш Наташка… Светловолосая, с высоким чистым лбом, пушистая, колючая, как детеныш кактуса. Пугает, топорщится, а колючки мяконькие. Недотрога, мужененавистница, брезгуша…

– Бред какой, – сказал Олег. Его обычно непроницаемые глаза быстро мигали за стеклами. – Ты его видела?

– Представь себе, видела. И поняла Наташку.

– Бред какой. И ты туда же.

Да, туда же… Когда она открыла дверь на звонок, и громадного роста и сложения юноша учтиво сдернул кепку и прижал ее к груди, к коричневому вельвету старой куртки…

То ли вот этой штопаной вельветовой курточкой, то ли особенным старомодным манером зачесанными кзади волосами, то ли еще чем – он показался ей довоенным мальчиком: из тех, что ушли в июне 41-го и погибли в первой волне.

Ольга Анатольевна пригласила его в гостиную, поговорила. Он, запинаясь, рассказал, что живет с мамой-инвалидом. Поступил в институт на учителя-физика. Вечером учится, днем подрабатывает шофером и грузчиком в фирме «Доставка сахара населению». – Тяжело, наверно? – сочувствовала Ольга Анатольевна.

– Да нет, привык. В первое время здорово уставал, зато бицепсы накачал без дорогих тренажерных залов…

Слушая, она все больше укреплялась в мысли: Алеша будет ее сыном.

– Попомни мое слово, Олег, Наташка вытащила лотерейный билет. Это чудо, промысел Божий, что, вращаясь среди этих нынешних козлиных кругов – там даже у девушек голоса козлиные – она встретила Алешу.

Олег вел себя так, будто ничего не произошло. Но она-то видела, что произошло, еще как произошло.

Тяжеловес Олег и до этого по утрам мучился одышкой. Теперь у него в кармане завелись какие-то пилюли, он их то и дело незаметно забрасывал в рот и сосал, причмокивая. На расспросы жены отвечал, что это новейшие израильские витамины, подкормка для сердца.

Между прочим, недавно их приятель, тоже кряжистый, крупный, прямо на рабочем совещании, в кресле поник головой и на глазах у всего коллектива в одну минуту почернел. Сердце. Тьфу, тьфу…

1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 31
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?