Мариша приехала к себе домой первой и сразу же поспешила к родителям Алины. Самой Алины еще не было дома. Ее папа тоже был на работе. Дома оказалась одна лишь мама, которая по причине выхода на пенсию уже не работала, сидела дома и занималась ведением домашнего хозяйства.

— Заходи, заходи, дорогая! — приветствовала она Маришу. — Ты как раз угадала к обеду! У меня готова подливочка с мясом. Сейчас я налью тебе тарелочку!

— Да я не хочу. Я совсем не голодна.

— Даже ничего мне не говори! Ты и так худенькая и бледненькая! Тебе нужно срочно хорошо покушать!

Мариша, которую никто не называл худенькой и бледненькой, начиная с пятилетнего возраста, когда она перенесла тяжелую скарлатину и действительно чуть не умерла и сильно похудела, несколько оторопела. Она и вдруг худенькая? Потянуло взглянуть на всякий случай в зеркало. Мариша так и сделала. Стекло отразило слегка встрепанную шевелюру, но никаких признаков приближающейся дистрофии Мариша там не увидела.

Но Алинина мама, воспользовавшись кратким замешательством гостьи, тут же потащила ее на кухню. Там она усадила Маришу на удобную невысокую табуреточку с мягкой в мелкий цветочек подушкой под попу и налила ей в глубокую миску густой мясной подливки.

— Полагается есть с рисом или вермишелью. Но ты, я думаю, как все молодые девушки, помешана на диетах и мучное не употребляешь?

— Ну, если вермишель или макароны сделаны из твердых сортов пшеницы, то от них не потолстеешь.

— Да что ты? — искренне удивилась мама Алины. — Надо будет взять на вооружение!

И критически оглядев свои бока, она добавила:

— А то я в последнее время слегка вышла из формы.

— У вас замечательные формы, — польстила ей Мариша, которой Галина Николаевна очень нравилась тем, что напоминала ее собственную маму. — Все как раз на своем месте.

— Ой, да что ты! — счастливо засмеялась женщина. — Видела бы ты меня в двадцать лет! Вот тогда я действительно была красавицей! Мужчины сходили по мне с ума целыми пачками. К сожалению, Алина пошла не в меня.

— Почему же? Алина очень симпатичная.

— Симпатичная, да. Но очень уж резкая. И от плавания у нее такие широкие плечи! Иногда я сама пугаюсь, когда вижу дочь со спины. Думаю, что за незнакомый мужчина появился вдруг у нас в доме!

— Да что вы! Она — красавица!

Галина Николаевна покивала и печально поделилась с Маришей секретом:

— Красавица, а жениха нет! Одно время я возлагала надежды на спорт. Все-таки Алина очень много времени проводит в разъездах. Все эти спортивные сборы, состязания, соревнования! Там ведь бывают и мужчины. И в бассейне, где занимаются девочки, не они одни тренируются. Сразу за ними идет по расписанию команда по водному поло. А перед ними…

Но Мариша уже не слушала Алинину маму. Слова женщины о том, что в бассейне занимаются не одни «синхронистки», навели ее на одну дельную мысль. Если Вика в день смерти Тани Рябовой была в бассейне и что-то подлила в питье погибшей девушке, то саму Вику должны были видеть те спортсмены, которые занимались в бассейне до команды синхронисток.

— Надо бы узнать, кто там был?

Мариша пробормотала это себе под нос и тут же услышала:

— А почему ты не кушаешь? Не нравится?

— Очень нравится! А что вы там рассказывали про женихов Алины?

— Так нет у нее никого!

— Что? И никогда не было?

В ответ Галина Николаевна понизила голос и заговорщицки оглянулась на дверь у себя за спиной, словно опасаясь, что дочь может оказаться там и услышать их разговор.

— Был у Алинки один мальчик! — прошептала она, присев рядом с Маришей. — Был! И такой хороший мальчик. Они с ним долго встречались. Очень порядочный мальчик из хорошей семьи. Родители не миллионеры, но не это ведь главное.

— А что же главное?

— Главное, что он ее любил. Такой хорошей чистой любовью! И Алинка к нему прониклась. Я уж начала надеяться, что дело у них дойдет до свадьбы, как вдруг он исчез!

— Как исчез? Совсем?

— Не совсем. Алина его сама выгнала.

— Ой! А почему?

— Вот и я у нее тоже спрашивала. А она мне только заявила, что Витя совершил проступок, несовместимый с его статусом ее друга и почти жениха. И поэтому она вычеркнула его навсегда из списка своих друзей! И из женихов тоже вычеркнула!

— А что же он сделал? — тоже невольно понижая голос, спросила Мариша.

— В том-то и дело, что не знаю!

— Не знаете?

— Нет! Как я ни допытывалась у Алины, дочь не захотела разговаривать со мной на эту тему. А между тем, я вижу, Алина до сих пор страдает по этому мальчику.

— Да?

— Конечно. Ведь никого другого у нее до сих пор не появилось. А прошло уже ни много, ни мало целых полгода. И она далеко не уродина! Ты сама это говоришь!

— Да. Алина очень симпатичная. И я видела, что мужчины на нее поглядывают даже на улице.

— Вот! Значит, она сама не хочет, чтобы у нее кто-то появился. Значит, она до сих пор переживает из-за Вити.

И немного помолчав и стрельнув в сторону своей гостьи глазами, Галина Николаевна произнесла:

— Послушай, Мариша, можно мне тебя попросить кое о чем?

— О чем?

— Попробуй поговорить с дочкой на эту тему, а? Спроси у нее, что там с этим Витей произошло!

— Я? Ну, знаете, вряд ли Алина захочет со мной поделиться своим горем. Ведь она даже с вами, со своей матерью не захотела.

— Не скажи. Алина тебя очень уважает. Очень! А мои советы она ни в грош не ставит. Попробуй ты с ней поговорить, а? Я тебя прошу!

— Ну, хорошо, хорошо, — пробормотала Мариша, думая про себя, что общение с этими соседями слишком дорого ей обходится.

То они заявились и втянули ее в расследование, которое так беспокоит ее собственного мужа и вносит разлад в их маленькую семью. А теперь она еще должна выведать у Алины, что там у нее за размолвка произошла с Витей. Но в это время раздался звук открывающейся двери. Это пришла сама Алина, и разговор пришлось свернуть.

Галина Николаевна поспешила встречать дочь, но при этом не забыла кинуть на Маришу заговорщицкий взгляд.

— Ты все помнишь?

— Не беспокойтесь, — выдавила из себя Мариша. — Я с Алиной поговорю.

И за что ей это?

Алина влетела в кухню, словно сама не своя. Отказавшись обедать, она плюхнулась на табуретку рядом с Маришей, жадно осушила стакан минеральной воды и воскликнула:

— Ну, я вам скажу, и дела у нас в команде творятся!

— А что такое?

— Что еще случилось?