Кухня осталась где-то далеко. Селена мысленно опускалась куда-то вниз, ужасаясь сделанному открытию. Она действительно не помнила, каково это – ощущать себя свободной.

Клан Черноклювых прибыл в Ферианскую впадину последним.

Неудивительно, что им достались самые тесные и дальние помещения, вырубленные в недрах Омаги. Омага была последней и самой северной в цепи Руннских гор, окаймлявших Ферианскую впадину с северо-востока.

По другую сторону впадины высился Северный Клык – последняя из Белоклычьих гор. В пещерах под ней сейчас скрывались люди короля, которых явно не радовало столь близкое соседство с ведьмами.

За весь день, что они провели здесь, Манона даже мельком не увидела обещанных драконов. Но она их слышала, хотя логово чудовищ находилось в толще Северного Клыка. Их рев и крики передавались через камень и были слышны даже в залах и коридорах Омаги. Хлопанье перепончатых крыльев, скрежет когтей – все это будило воображение Маноны и увеличивало нетерпение.

Кланы Железнозубых очень давно не собирались вместе. В прошлый раз, пятьсот лет назад, их было больше двадцати тысяч. Нынче осталось три – лишь осколки некогда могущественного королевства.

Межклановые свары не утихали нигде, даже в недрах Омаги. Маноне уже пришлось растаскивать Астерину и сучку из Желтоногих. Эта дура, видно, еще не знала, что караульные Черкноклювых, особенно если в карауле стоят ведьмы отряда Тринадцати, не прощают, когда их называют мягкосердечными.

Лица обеих были забрызганы синей кровью. Манона с удовлетворением отметила, что Астерина здорово потрепала Желтоногую. И все равно дерзкую, бесшабашную красавицу Астерину придется наказать. Караульная не имеет права поддаваться на провокации.

Наказание состояло из трех ударов, которые провинившаяся была обязана смиренно выдержать, не пытаясь защищаться. Первый – в живот, чтобы Астерина ощутила собственную беспомощность. Второй – под ребра: пусть обдумывает свои действия. Третий – по лицу: разбитый нос послужит напоминанием, что наказание могло быть куда суровее.

Астерина все удары приняла стойко. Не вскрикнула, не попросила о пощаде. Словом, вела себя достойно, как и надлежит ведьме из отряда Тринадцати.

Сегодня, во время скудного завтрака (засунуть бы эту овсяную кашу в кишки тех, кто ее варил), Астерина встретила Манону свирепой улыбкой. Нос у нее распух, а на переносице запеклась кровь. Другую ведьму Манона выволокла бы за волосы на середину зала и заставила бы крепко пожалеть о дерзости, но Астерина…

Астерина приходилась ей двоюродной сестрой, но подругами они не были. Манона не имела подруг. И не только она. Все ведьмы, в особенности Тринадцать, вполне обходились без дружбы. Но Астерина добрую сотню лет прикрывала ее в битвах, и эта улыбка свидетельствовала, что, когда они снова окажутся в гуще сражения, двоюродная сестра не воткнет ей кинжал в спину.

При своей взбалмошности Астерина будет щеголять свороченным носом как почетной наградой и до последних дней своей, увы, не такой уж бесконечной жизни будет утверждать, что с таким носом она даже красивее.

Наследница верховной ведьмы клана Желтоногих – рослая заносчивая ведьма по имени Искара – ограничилась тем, что велела своей соплеменнице держать язык за железными зубами и отправила в здешний лазарет. Дура, как все Желтоногие.

Командирам всех шабашей было приказано выставить усиленные караулы, чтобы не допустить стычек между кланами. Иначе на них обрушится гнев всех трех верховных ведьм. Искаре ее «доброта» еще аукнется. Ведьма – зачинщица ссоры будет валяться в лазарете, пока новая верховная ведьма клана Желтоногих не изберет ей наказание.

Вчера в общем зале, где они ели, устроили поминальную службу по Бэбе Желтоногой. Служба больше напоминала балаган. Вместо традиционных черных свечей зажгли какие-то огарки. Никаких ритуальных одежд. Все были в том, в чем явились сюда. А когда читали священное воззвание к Трехликой богине, это напоминало лицедейство смертных.

Манона ни разу не видела Бэбу Желтоногую и к известию о ее гибели отнеслась с привычным равнодушием. Ее больше занимало, кто и почему убил Бэбу. Вопрос этот занимал не только Манону. Пока читались слова траурного ритуала, ведьмы вполголоса переговаривались. Астерина и Васта, как всегда, пытались разговорить чужих ведьм и что-то разнюхать. Никто ничего не знал. У Маноны в отряде были две ведьмы, обладающие особо тонким слухом (их она называла Тенями). Они стояли в темных углах зала, вслушиваясь в разноголосицу. Однако и им не удалось что-либо узнать.

Манона шла по наклонному коридору туда, где собирались три предводительницы и командиры шабашей. Завидев ее, Черноклювые и Желтоногие расступались, пропуская вперед. Неясность с убийством Бэбы давила Маноне на плечи, вызывая раздражение. Манона привыкла знать обо всем, что могло оказаться полезным и дать преимущества Тринадцати или всем Черноклювым.

По пути ей не встретилось ни одной ведьмы клана Синекровных. Ничего удивительного. Синекровные всегда были отшельницами. На Омагу они явились первыми и заняли самые верхние помещения, объяснив, что для ежедневных ритуалов им необходим свежий горный ветер.

Матерь Черноклювых всегда звала их фанатичками с обветренными носами. Они действительно были фанатично преданы Трехликой богине. Но ведь это их видения Ведьминого королевства под властью Железнозубых помогли пятьсот лет назад сплотить кланы. Правда, основная тяжесть сражений легла тогда на плечи Черноклювых.

К своему телу Манона относилась как к оружию. Содержала в чистоте и постоянно упражнялась, чтобы в любой момент быть готовой разрушать и защищаться. Но даже у нее перехватило дыхание, когда она подошла к большой крытой площадке возле черного моста, соединявшего Омагу с Северным Клыком. Еще на подступах она возненавидела это каменное пространство за его странный запах.

Оно пахло как те двое узников в обозе герцога. Этим зловонием было заполнено все вокруг. Запах был неестественным, не из этого мира.

Возле громадного отверстия в склоне горы собралось около полусотни ведьм. Все высшее командование. Манона сразу же заметила бабушку. Та стояла у входа на мост, рядом с верховными ведьмами Желтоногих и Синекровных.

Новая верховная ведьма Желтоногих была, скорее всего, сводной сестрой Бэбы. Наверное, и одевалась схожим образом, в коричневое. Подол не достигал пола, обнажая лодыжки в чулках шафранового цвета. Седые волосы были заплетены в косу. Хищное, морщинистое лицо весьма немолодой женщины. По правилам клана, Желтоногие никогда не втягивали свои железные зубы и когти. Весь арсенал новой верховной ведьмы поблескивал сейчас в неярком утреннем свете.

Предводительница клана Синекровных, высокая и тощая, обликом своим больше напоминала жрицу, нежели воительницу. Ее наряд был традиционного синего цвета. Лоб украшал обруч из железных звезд. Подойдя ближе, Манона увидела на звездах шипы. Тоже ничего удивительного.

Согласно легенде, Трехликая богиня опасалась, как бы магия не увела ведьм в иные миры, и потому наградила их железными зубами и когтями. Железный обруч якобы свидетельствовал о том, что у Синекровных магические способности были особенно сильными и их предводительнице требовалось больше железа и боли, чтобы удержаться в этом мире.