— Сердишься? — прошептал он.

— А ты как думаешь?

Он уткнулся мне в шею, подавляя смешок, который вскоре превратился в приступ кашля.

— Простудился? — спросила я.

— Не знаю, может быть…

Этот кашель был мне знаком и вызывал воспоминания. Странно…

— Будь, пожалуйста, осторожен. Мне и так нелегко с детьми, не хватало еще, чтобы ты заболел и тоже свалился на меня.

— Ты действительно злишься?

— Всем трудно, Янис.

— Мы справимся. У меня все получится, клянусь тебе. — Не сомневаюсь, но давай постараемся, чтобы за это не пришлось заплатить слишком дорого. Спокойной ночи.

Он промолчал, но еще крепче обнял меня.

Когда зазвонил будильник, Янис вскочил. Будто давно не спал и ждал только сигнала, чтобы подняться.

— Я быстренько в душ и займусь детьми. Высунувшись из-под одеяла и не до конца разлепив веки, я увидела, как он достает из шкафа чистые джинсы и майку. Затем он наклонился, поцеловал меня и сбежал — прямо-таки сбежал, как мне показалось, — в ванную.

— Можешь еще немного подремать.

И исчез. Что он вообразил? Решил, что ли, будто достаточно приготовить завтрак, и все сразу станет на свои места, его отношения с детьми и со мной мгновенно наладятся? А для меня пять минут, сэкономленные на утренней программе, вообще мало что меняли, я не собиралась приходить на работу раньше положенного. Как только ванная освободилась, я встала под душ, но это не помогло сбросить напряжение, как обычно. Мне было не по себе, однако я не могла нащупать причину своего смутного беспокойства. Конечно, вчерашнее отсутствие Яниса и бурная реакция детей повлияли на мое настроение, но в глубине души я подозревала, что есть еще нечто, чему я не могу подыскать определение. Так и не разобравшись со своими ощущениями, я спустилась в гостиную, и меня встретили смех и радостные вопли детей. Неужели они так быстро обо всем забыли?

— Мама! — с криком бросился ко мне Эрнест.

— Что случилось?

— Мы не идем в лагерь!

Он побежал обратно на кухню.

— С какой такой радости? — Я последовала за ним.

Я поцеловала Жоакима и Виолетту и посмотрела на Яниса. У него было довольное лицо.

— Я забираю их на весь день, утро проведем в берлоге, а днем я организую экскурсию на стройку для наших подрастающих мастеров, — объявил он, явно гордясь собой.

Он хлопнул сыновей по ладоням.

— Я не уверена, что…

Янис обхватил мое лицо.

— Мы прекрасно проведем время вчетвером. Вчера я послушал тебя и понял, что очень соскучился по детям… так что совместим приятное с полезным. А заодно они узнают, чем я занимаюсь целыми днями.

Последняя фраза прозвучала гораздо более сухо: ему показалось, будто я вчера намекнула, что он не работает. Дурацкое недоразумение. Он отпустил меня и пошел наливать кофе, а я встретилась взглядом с Жоакимом и поняла, что одного дня в компании отца будет недостаточно и что он догадался, о чем я сейчас подумала. Наш старший иногда бывает излишне проницательным для своего возраста. Я села рядом с ними. Завтрак всегда был важным пунктом в распорядке дня нашей семьи: мы болтали, смеялись, заряжали друг друга хорошим настроением. Но сегодня утром я была скорее зрителем, чем действующим лицом. Я рассеянно грызла тост, пила кофе мелкими глоточками и слушала, чем они займутся на работе у Яниса. Жоаким, наплевав на обиды, не устоял, присоединился к общему веселью, и я была рада за него. Ликование детей достигло апогея, когда Янис пообещал купить им строительные каски. Эрнест и Жожо принялись носиться по квартире, Виолетта хлопала в ладоши и безостановочно кричала «спасибо, папа». Я была уверена, что впереди их ждет отличный день, потому что Янис превратит в игровые площадки и свою берлогу, и стройку. Что же меня грызло? Почему я не могла разделить их радость? Откуда эта необъяснимая тревога?

За все утро, пока мы не вышли из дому, я практически не раскрыла рта. Машина была припаркована рядом с метро, так что я проводила их. По дороге Янис взял мою руку и сильно сжал. Я не отрывала глаз от детей, которые шли впереди и рассказывали друг другу какие-то истории.

— Все еще дуешься?

Я покосилась на мужа — его беспокойство было почти осязаемым. Что же я делаю? Терзать его упреками — не выход.

— Нет, просто задумалась.

— Хотел бы я знать, что за думы бродят в твоей хорошенькой головке…

— Ничего особенного…

— А если завтра мы устроим романтический вечер, ты мне расскажешь какие?

— Может, и расскажу, — ответила я кокетливо.

Это было сильнее меня. Не переношу, когда мы ссоримся или у нас разногласия. Да, я люблю и умею поворчать, но скандалы я ненавижу.

— Все утрясется, Вера. Обещаю.

— Ты это уже говорил. Давайте бегите, удачного вам дня.

Вот и наш автомобиль. Я повернулась к детям.

— А теперь поцелуйчики, — распорядилась я.

Дети меня расцеловали, и я взбодрилась. Янис обнял меня.

— Позвонишь днем, расскажешь? — спросила я.

— Естественно!

Я чмокнула его на ходу и направилась к метро, слыша за спиной их смех. Да, они прекрасно проведут день, и дети будут в восторге от общения с отцом. Разве не этого я хотела?!

Янис подключил меня к их совместному времяпрепровождению — слал мне одну за другой фотографии: дети рисуют за столом в берлоге, дети с касками в руках, дети с пакетиками фруктового пюре у входа на стройку. Как мне показалось, на одном снимке промелькнул Тристан. У меня защемило сердце: Янис чаще и дольше общается с этим человеком, чем со мной. С человеком, о котором я только и слышу и которого видела всего дважды.

Вечером я вышла с работы и позвонила Янису перед тем, как спуститься в метро.

— Судя по всему, вы сегодня неплохо развлеклись, — заметила я, когда он ответил.

— Веселились как психи! Но нам тебя не хватало. Вот если бы ты была с нами… Тебе понравились фотки?

— Да, спасибо! Тристан заходил?

— Дети от него в таком восторге! Ты себе не представляешь!

— Прекрасно. Что вы сейчас делаете? Мне заехать за ними?

— Я подумал, что лучше бы нам провести этот вечер вместе в нашей берлоге. Так что давай приезжай к нам!

— Гениально! Заскочу в магазин и буду у вас!

Я добиралась довольно долго. В конце концов, торопиться мне некуда. Дети меня не ждут, они с Янисом, который наслаждается общением с ними и одновременно работает. А у меня появилась возможность немного прогуляться и проветрить голову. Последние сутки вымотали мне всю душу. Я обязана взять себя в руки, нельзя набрасываться на Яниса при малейшем неверном шаге, нужно быть справедливой, ведь именно я подтолкнула его к созданию собственной фирмы. И обижаться на него из-за каникул я тоже не имею права — опять же сама предложила никуда не ехать. А в Шарлоттином поведении он вообще не виноват. Мне нужно любой ценой вернуться к своему обычному состоянию: жить сегодняшним днем и не заморачиваться по любому поводу. Мы всегда так поступали, особенно я. В какой-то момент я непроизвольно ускорила шаг, захотелось побыстрее очутиться рядом с ними, мне это было необходимо. К тому же стояла отличная погода, тепло, так что мы сможем выпить аперитив и даже, чем черт не шутит, поужинать во дворе. Несколько лет назад я поставила перед дверью маленький столик и металлические складные стулья. Как и у нас в доме, Янис тут охотно всем все чинил и налаживал. Начал он еще подростком, когда жил с родителями, и продолжал потом, когда переоборудовал мастерскую в холостяцкое жилье и перебрался туда. Потом мы с ним переехали в собственную квартиру, а его родители в дом престарелых, но он по-прежнему помогал соседям, так что наши дети могли играть во дворе, а мы — пить там летом аперитив, и никто не возражал. Я зашла по дороге в здешний итальянский магазинчик и в булочную. Моя карточка раскалилась: сегодня у нас будут на ужин мясные деликатесы и сыры, а дети будут грызть хлебные палочки гриссини, дожидаясь, пока разогреется пицца из кулинарии. Настоящий каникулярный ужин. Когда до берлоги оставалось метров пятьдесят, я увидела сквозь солнечные очки приближающийся темный силуэт. Подойдя ближе, я узнала Тристана. Вероятно, Янис пригласил его присоединиться к нам, что не очень-то меня и удивило… Промелькнувшее разочарование сразу рассеялось: плевать, здесь он или нет, главное, мы пятеро собрались вместе. Я была права, накупив всего с избытком. Мы шли навстречу друг другу; он узнал меня, его губы слегка искривились в улыбке, он приветственно помахал, я ответила кивком, поскольку руки у меня были заняты пакетами с продуктами. У двери дома я оказалась первой, и он ускорил шаг.