– Бери ее скорее! – сказал Кэллум.

– Зачем? – Я быстро огляделась по сторонам, но рядом не было ни охранника, ни гида. Однако к нам приближались несколько туристов, так что я все-таки схватила газету и побежала вниз по чугунной винтовой лестнице. Кэллум не отставал, легко выдерживая темп, что же касается меня, то, выбежав на Галерею шепота, я почувствовала, что ужасно кружится голова.

– Мне придется какое-то время посидеть, иначе я просто упаду, – тихо прошептала я, плюхаясь на каменную скамью. Вокруг не было видно никого из Зависших. Несколько секунд я обмахивалась газетой, как веером. – Это не кажется мне хорошей идеей, – сказала я. – Итак, что именно мне здесь надо искать? – Я разгладила газету на колене и начала просматривать заголовки. То же, что и всегда – от новостей светской хроники до сообщений о происшествиях.

– Вот! – воскликнул Кэллум, показывая на заметку внизу полосы.

Я прочла заголовок, и у меня в жилах застыла кровь.

«Неизвестного из реки пытали

Сегодня в полиции подтвердили, что они начинают расследование убийства, поскольку результаты патологоанатомической экспертизы показали, что мужчина, выловленный из Темзы на минувшей неделе, был замучен до смерти. Сообщив, что убитым оказался 76-летний Лукас Пойнтер, старший инспектор уголовной полиции Меган Шарман признала, что у следствия мало зацепок. «Патологоанатомическая экспертиза показала, что несчастного мистера Пойнтера систематически пытали, после чего уже полумертвого бросили в Темзу. Хотя его выловили из воды уже через считаные минуты, спасти его жизнь было невозможно. В настоящее время мы расследуем это убийство, однако расследование осложняется тем, что пятьдесят три года назад супруга мистера Пойнтера, Эмили, подала в полицию заявление о его исчезновении. Сама миссис Пойнтер скончалась в прошлом году, считая своего мужа мертвым. Это было чудовищное преступление, совершенное кем-то исключительно жестоким и бессердечным в отношении беспомощного старика, который перед смертью тяжко страдал. Если кто-либо располагает какой-то информацией относительно данного инцидента или относительно того, где мистер Пойнтер находился с момента своего исчезновения до смерти, мы просим этого человека позвонить в диспетчерскую службу полиции».

Я не могла дышать. Я попыталась было перечитать некоторые подробности, но не смогла – мои руки ходили ходуном.

– Я убила его, – прошептала я. – Это я. Я его убила. – Я уронила газету на пол и прижала ладони к лицу, чувствуя, как на меня накатывает волна страха, грозя затопить рассудок целиком. Кэллум смотрел на газету, лежащую у моих ног, пытаясь перечитать заметку о Лукасе. Паника в моей душе все нарастала. Я закрыла руками нос и рот, пытаясь набирать в грудь как можно меньше воздуха, но это не помогло. – Мне надо уйти отсюда, уйти прямо сейчас! – Я попыталась говорить спокойно, но мне это не удалось. Я вскочила на ноги, и в мою сторону повернулось несколько голов. Не разбирая дороги, я бросилась к лестнице, ведущей вниз, и до меня не сразу дошло, что кто-то из Зависших пытается поговорить со мной.

– Алекс! Успокойся и возьми себя в руки. – Я остановилась, удивленная звуком его голоса.

– Мэ… Мэтью?

– Да. Вернись и подбери газету. Она старая, и будет не так-то легко найти другой экземпляр этого номера, а ведь тебе нужно выяснить детали. Иди и подбери ее сейчас же, пока ее не прибрал к рукам кто-то другой!

Я стояла, держась за чугунное ограждение галереи и пытаясь взять в толк, что он говорит.

– Что? – Я потрясла головой. – Я не понимаю. – В моем голосе звучали истерические нотки. Мне сейчас хотелось только одного – убраться отсюда, убраться побыстрее и убежать как можно дальше.

– Подбери газету! Тебе надо выяснить как можно больше, например узнать, какого числа это произошло. Иди и подбери ее сейчас!

– Хорошо, хорошо, иду. – Было куда легче просто взять и сделать то, о чем он просил, чем пытаться вникнуть в смысл произошедшего. Я со всех ног поспешила обратно к тому месту, где только что сидела, быстро пройдя мимо нескольких туристических групп, члены которых шептали что-то, повернувшись к стене, чтобы проверить знаменитый акустический эффект Галереи шепота. Одна из этих групп уселась на той части скамьи, где недавно сидела я, и какой-то мужчина средних лет уже нагибался, чтобы подобрать газету.

– Извините, это моя газета. Я ее уронила, – сказала я, грубо выхватив ее из его руки. Прежде чем он успел отреагировать, я уже отошла далеко и самым быстрым шагом, на который была способна, шла по круговой галерее в сторону главной лестницы. При моем приближении Зависшие бесшумно отходили с моего пути, но, не сделай они этого, я бы просто прошла сквозь них. У меня не было времени мешкать. Туристы были куда хуже – они никуда не торопились и двигались по узким коридорам, ведущим с Галереи шепота к верхней площадке главной лестницы собора, так неспешно, что к тому времени, когда я, лавируя между ними, добралась до этой площадки, мне хотелось на них заорать. Но здесь у меня уже появилась возможность обгонять их. Изо всех сил стараясь подавить панику, я начала спускаться по лестнице так быстро, как только могла. При этом я прилагала усилия, чтобы не думать ни о чем, кроме того, что буду делать в следующий момент. Спускайся по лестнице. Мимо всех туристов. Не беги. Не дай этой чудаковатой женщине-священнику заметить тебя. Выйди из собора. Выйди из собора. Выйди из собора!

Мои ладони были холодными и влажными, и газета липла к ним, когда я протискивалась через стоящий на выходе турникет. Оставив позади прохладу и тишину собора, я торопливо вышла через вращающуюся дверь на паперть, потом спустилась по ее ступенькам, моргая, чтобы приспособиться к яркому свету солнца. Мне надо было отойти отсюда как можно дальше. Казалось, что находиться рядом с собором небезопасно. Мне надо было где-то укрыться и подумать. И я зашагала так быстро, как только могла, стараясь не сорваться на бег, чтобы не привлечь к себе внимание.

Я шла и шла, пока не добралась до реки. Был отлив, обнаживший отмели из грязи и гальки на противоположном, южном берегу Темзы. Под мостом Блэкфрайерз вода тихо и добродушно плескалась о берег. Место здесь было довольно уединенное, мне навстречу лишь изредка попадались пешеходы. Найдя скамейку, я обессиленно плюхнулась на нее и поджала колени, стараясь занимать как можно меньше места. Я не только была убийцей, но еще и чуть не убила Кэллума. Мой разум твердил мне, что все они и так мертвы, но сердце говорило иное. Во рту страшно пересохло, и меня так трясло, что мне пришлось ухватиться за край скамьи. Я все время прокручивала в мозгу тот ужасный момент, когда сражалась за жизнь Роба. Да, я хотела остановить Лукаса, но разве я желала подвергнуть его мучениям? Если бы мне пришлось выбирать, если бы я знала, что с ним произойдет, сделала бы я то же самое?

Я закрыла лицо руками, пытаясь выкинуть из головы картины, то и дело встающие перед моим мысленным взором, но тут мне в голову пришла еще одна ужасная мысль: я не только обрекла Лукаса на муки и смерть, но и сделала его старым. Старым! Сделала бы я то же самое и с Кэллумом?