Нет сомнений, за всеми этими преступлениями стоит один и тот же человек. Каждый день он совершает одно-два сходных убийства. И за месяцы получается очень много жертв… За день до теракта на мосту аль-Аимма главный астролог принес хорошую новость. Ему удалось узнать имя этого бандита. Уж какие только древневавилонские гадательные практики он не применял, пока не получил его имя.

– Его зовут – Безымени… – сообщил главный астролог, со значением воздев руки вверх, напомнив полковнику своей длинной заостренной бородкой и широкими одеждами какого-то сказочного персонажа.

– Что?! Что значит без имени? Как его имя?

– Безымени, – произнес астролог и осторожно отступил на несколько шагов назад, собираясь развернуться и покинуть кабинет.

Полковник не стал его задерживать и не потребовал объяснений. Такое дерзкое поведение в порядке вещей в стенах его ведомства. Он привык спускать все этим гадателям, которые были основными его информаторами. «Как так без имени? – задумался он. – Документов нет? Или намек на то, что мы его никогда не достанем и в камеру не закроем?»

Однако сегодня он должен был забыть о деле преступника без имени и заняться составлением отчета по теракту на мосту аль-Аимма, поскольку его на днях потребуют либо американцы, либо кто-то из иракского правительства.

Сразу после полудня он собрал заместителей на совещание. Один из них доложил о важном дополнении, поступившем двумя часами ранее, что эти призраки, которые кружили над мостом, – сущности, живущие в человеческом теле. Человек их не замечает, носит в себе повсюду и может проходить с ними внутри всю жизнь до самой смерти. Но при определенных обстоятельствах сущность может выходить из тела, оставаясь рядом с ним и паря вокруг. Прежде всего, когда человек испытывает животный страх. Поэтому экстрасенсы называют их сущностями страха… Помощники закончили читать доклады, подвели итоги, внесли предложения – пять страниц убористого текста в розовой папке легли на стол перед полковником Суруром.

Он вовсе не был уверен, что членам правительства или американцам понадобится его отчет. Но работа есть работа – будь готов к любому повороту…

Экстрасенсы вернулись в жилой корпус в ведомственном комплексе, офицеры покинули здание по окончании рабочего дня, а охранники приняли посты по периметру территории. Полковник отключил телефоны, удалился в смежную комнату за кабинетом, включил кондиционер и прилег на кушетку. Он закрыл глаза и лежал так минуту, вслушиваясь в жужжание работающего кондиционера. В голове роились мысли. Непонятно, откуда у него возникло такое ощущение, будто они стайкой поднимались вверх и вертелись под потолком комнаты и что среди них была сущность его страха. Его личного страха. У этой сущности не было имени. Вернее, ее имя было – Безымени… Страх кружил и кружил над ним. У полковника было нехорошее предчувствие, что скоро он увидит приказ о своем увольнении, подписанный премьер-министром, или что американцы, потеряв интерес к его структуре, бросят его на растерзание членам парламента. Был у него и еще более сильный страх – что все эти энергетические защиты, которые ставят на него экстрасенсы и ведьмаки, – ничто по сравнению с той порчей, которую могут навести его враги. Может даже, страхи, которые сейчас изъедают его изнутри, – дело их рук.

Он инстинктивно вытянул руки вверх, будто пытаясь удушить витающий над ним дух. Полковник резко разомкнул веки, но не увидел ничего, кроме белого потолка.

2

Махмуд признался, что влюблен в женщину своего начальника и жаждет переспать с ней, но Хади не нашел в этом ничего необыкновенного.

– Я доверил тебе страшный секрет, рассказал о Безымяне и о том, что он содеял. Если полиция узнает – мне конец. Ты должен поделиться со мной настоящей тайной, сокровенной…

Махмуд долго молчал, уставившись в полуразрушенную стену во дворе дома Барышника. Перед глазами у него всплывали картины из прошлого.

– Хорошо, я расскажу тебе кое-что. Я подозреваю, что моя семья… мы не арабы… Не арабы и не мусульмане…

– А кто же?

– Сабии… Думаю, что один из наших предков три-четыре поколения назад принял ислам ради любви, сменил веру, чтобы жениться. Отец вел дневник и все это там описал, а сразу после его смерти братья и мать сожгли его бумаги.

– Ну и в чем проблема?

– Как в чем?! Мы не арабы… Вот я болтал в кофейне давеча, что мой предок служил в войсках Османской империи, а получается, я лгал… Сам не знаю, правда ли это… Да и ты меня сейчас водишь за нос! Верно?

– Нет… Если так думаешь, мне очень жаль.

– А чем докажешь? Представь доказательства, и тогда я тебе поверю. Докажи!

– Какие тебе нужны доказательства?

– Хочу встретиться с этим Безымяном.

– Нет, это невозможно… А если он тебя убьет?

– Спрячешь меня среди коробок, а я буду подсматривать в щелочку…

– Да я даже не знаю, когда он придет… И придет ли вообще…

– Отговорки!

– Нет! Скажи мне, что делать, я сделаю!

– Сфотографируй его! Я дам тебе фотоаппарат, и ты снимешь его.

– Не получится! Он прикончит меня!

– Ну вот опять! – простонал Махмуд и поднялся со стула, который Хади поставил для него во дворе, так как в комнате у него воздух был спертым до невыносимости.

Когда Махмуд затевал этот разговор, он и не предполагал, как далеко они зайдут. Вечером предшествующего дня, когда он случайно столкнулся с Хади в холле гостиницы и одолжил ему десять тысяч динаров на ужин и бутылку арака, они условились, что встретятся завтра и поведают друг другу страшные тайны. Махмуд дал обещание и, пребывая в веселом настроении, остался посидеть в компании Абу Анмара с четверть часа. Абу Анмар, будучи щедрым человеком, пригласил клиента и друга своего друга пропустить по стаканчику. Но Махмуд вежливо отказался, вспомнив, сколько он выпил в этот день с ас-Саиди.

А на следующий день из-за этой суматохи с усилением мер безопасности после взрыва на мосту аль-Аимма данное накануне обещание вылетело у Махмуда из головы. Шеф взвалил на него ответственность за новый выпуск журнала, а сам отбыл утром в Эрбиль, куда на форум съезжались политики и экономисты для дискуссий по проблемам, касающимся нефти. Ас-Саиди на прощание сказал, что всецело полагается на него, наделяет полномочиями и передает все дела.

Почти все улицы были перекрыты из-за чрезвычайного положения, объявленного в связи с паломничеством, и до здания редакции большой отрезок пути Махмуду пришлось идти пешком. В офисе не было никого, кроме старика Абу Джани. Запасной мобильный ас-Саиди стоял на подзарядке. Махмуд взял его в руки и обнаружил четырнадцать пропущенных звонков от номера 666.

Что, если перезвонить тотчас? Сказать ей, что в прошлый раз трубку брал он и что он знает об их отношениях с ас-Саиди? И он даст ей хороший совет. Забудь этого мужчину! Потому что у таких, как он, память коротка! Найдешь себе другого, если только захочешь. Можешь испытать судьбу со мной, чертовка!