Но и немецкий корабль тоже получил заметные повреждения – в него попало около двух десятков снарядов. Хотя гибель «Графу Шпее» совсем не грозила, пострадала мореходность, что поставило под сомнение возвращение в Германию, была выведена из строя система управления огнем. Во многом карманному линкору помогли англичане, так как легкие крейсера стреляли полубронебойными снарядами, которые пробивали легкие надстройки «Графа Шпее», не взрываясь. Если бы англичане использовали фугасные снаряды, немецкому кораблю пришлось бы много хуже. Однако имелось еще одно повреждение, о котором не упоминает большинство авторов. 203-мм снаряд «Эксетера» в 06.38 пробил броневой пояс и взорвался на броневой палубе, повредив систему подачи топлива. Дизеля карманного линкора могли использовать лишь ближайшую цистерну, где соляра оставалось всего лишь на 16 часов хода! Исправить это повреждение в море под огнем противника было невозможно, поэтому «Граф Шпее» был просто вынужден уходить в ближайший порт, в 07.40 бой фактически завершился. Лангсдорф выбрал Монтевидео, «Аякс» и «Ахиллес» следовали за ним по пятам, но в бой благоразумно не вступали.

Дальнейшее хорошо известно. Сложная дипломатическая игра, трюки разведок, ошибки привели к тому, что было решено взорвать «Графа Шпее», заблокированного английской эскадрой в Монтевидео, что и было сделано. 17 декабря корабль вышел из порта и в 4 милях от берега был потоплен подрывными зарядами. 20 декабря капитан 1 ранга Лангсдорф застрелился в номере гостиницы.

Но в то же самое время нельзя сказать, что 1939 год завершился для Кригсмарине одними только неудачами. 17 сентября подводная лодка U-29 торпедировала и потопила авианосец «Корейджес», занимавшийся противолодочным патрулированием. 14 октября англичане получили новый удар. Подводная лодка U-47 под командованием Гюнтера Прина пробралась на стоянку Флота Метрополии в Скапа Флоу и потопила линкор «Ройял Оук». Это было уже форменное оскорбление.

Можно было подвести первые итоги. Немецкий флот попытался вести крейсерскую войну, но ничуть в этом не преуспел, более того, немецкие рейдеры действовали откровенно неудачно. Зато подводные лодки, несмотря на немногочисленность, показали себя с лучшей стороны, и в дальнейшем можно было ждать, что они составят серьезную угрозу британскому судоходству. А вот английский флот, несмотря на бодрые заверения адмиралов, к борьбе с ними был все-таки не готов. Но здесь несколько неожиданно возникает вопрос: а что именно намеревались делать немцы? Есть основания полагать, что ни Гитлер в первую очередь, ни адмиралы вести морскую войну всерьез не собирались. Конечно, открыто этого никто не говорил, и знаменитые «Совещания в Ставке фюрера по военно-морским вопросам» тоже помалкивают на сей счет, как и любые книги немецких адмиралов. Конечно, никто ничего подобного вслух не говорил, но действия, а точнее, бездействие, убеждают лучше всего. Гитлер, похоже, не собирался воевать с Англией и намеревался решить исход будущей войны исключительно на суше. Во всяком случае, Люфтваффе и Панцерваффе развивались очень интенсивно, а вот Кригсмарине так и остались на втором плане, даже главное оружие немецкого флота – подводные лодки – строилось как-то вяло и неспешно: в первой половине 1940 года в строй входили по две лодки в месяц и лишь во второй половине года началось некоторое ускорение.

В общем, в следующий год войны противники въехали, как говорится, ни шатко ни валко. Даже пресловутая Норвежская операция не слишком изменила положение, она больше напоминала внезапную вспышку молнии, после которой снова воцарилась блаженная тишина. Впрочем, эта операция осталась без серьезных последствий, как и многие другие победы немцев, причем началась она с тяжелых потерь.

Не вдаваясь в политическую подоплеку событий, скажем только, что немцы вторглись в Норвегию первыми, что бы там ни готовили коварные англичане, то есть снова вина за неспровоцированную агрессию лежит на Германии. Но началось вторжение для них совсем не блестяще. Одной из главных задач германских войск была оккупация столицы Норвегии и захват короля и правительства. Но десантный отряд во главе с новейшим тяжелым крейсером «Блюхер» и карманным линкором «Лютцов» встретил неожиданное сопротивление норвежских береговых батарей. И то, что стреляли совершенно ископаемые орудия, ничуть не повлияло на меткость и эффективность огня. Расстрелянный в упор «Блюхер» загорелся, потерял управление, а потом был добит береговым торпедным аппаратом. Погибло большое количество десантников, находившихся на крейсере. Следовавший за ним «Лютцов» тоже получил несколько попаданий и был серьезно поврежден, но успел отойти, прежде чем его постигла судьба флагмана. В тот же самый день, 9 апреля, британская подводная лодка потопила легкий крейсер «Карлсруэ», который выгрузил десант в Кристиансанне и уже направлялся обратно в Германию. Легкий крейсер «Кёнигсберг» был серьезно поврежден береговыми батареями Бергена, а на следующий день прямо в порту его добили британские пикирующие бомбардировщики «Скуа».

Но на этом несчастья немцев не закончились. На севере Норвегии, в Нарвике, отряду немецких эсминцев с помощью обмана удалось потопить норвежские броненосцы береговой обороны «Норге» и «Эйдсвольд» и высадить десант. Однако возмездие последовало незамедлительно. Рано утром 10 декабря стоящие в порту немецкие эсминцы были атакованы 2-й флотилией эсминцев капитана 1 ранга Уобертона-Ли, причем британского командира ничуть не смутило то, что его 5 эсминцам противостояли 10 немецких, каждый из которых был сильнее любого английского. Каждая из сторон потеряла по 2 эсминца потопленными, но у немцев вдобавок были уничтожены 6 транспортов и повреждены еще 5 эсминцев. В бою погибли оба командира отрядов – Уобертон-Ли и коммодор Фридрих Бонте, англичанин получил посмертно Крест Виктории, а немец – Рыцарский крест.

Эта полуудача ни в коем случае не устраивала англичан, поэтому через 3 дня в Нарвик ворвалась гораздо более сильная эскадра во главе с линкором «Уорспайт». Все оставшиеся 8 немецких эсминцев были потоплены, а по ходу дела бортовой самолет линкора потопил и подводную лодку U-64, не успевшую погрузиться. Потери англичан составили всего 3 эсминца поврежденными.

Флот союзников тоже понес потери в ходе боев за Норвегию, но размен корабля на корабль никак не устраивал немцев, потому что в итоге у англичан остался слегка потрепанный флот, а у немцев не осталось ничего. Ничего не изменила даже глупейшая гибель авианосца «Глориес», который был потоплен немецкими линейными крейсерами. Более того, адмиралы рассматривали это событие, как подтверждение довоенных теорий, гласящих, что авианосцы не имеют самостоятельного значения и должны уметь защищаться от нападения артиллерийских кораблей. Немцы потеряли потопленными 1 тяжелый и 2 легких крейсера, 10 эсминцев, 2 миноносца, 4 подводные лодки. Англо-французский флот лишился 1 авианосца, 2 легких крейсеров, 9 эсминцев и 5 подводных лодок. Однако к немецким потерям следует добавить получившие серьезные повреждения и надолго выведенные из строя линейные крейсера и карманный линкор «Лютцов». Поэтому тем, кто заявляет, что Германии следовало сразу после капитуляции Франции в июне 1940 года высаживать десант в Англии, то есть реализовать план «Морской лев», следовало бы немного задуматься. Прикрыть эту операцию могли 2 или 3 крейсера и штук 5 эсминцев. Не слишком много против всего Королевского Флота, не так ли?