нужна Алессия, – очнулась Кьяра от размышлений и с некоторой неловкостью заметила, что девушка внимательно рассматривает ее. По-тусарски Кьяра понимала и говорила с трудом и, наверное, акцент ее был чудовищным. Но хуже всего, что она после долгих дней пути, сначала верхом, а потом пешком, напоминала если не бродяжку, то лихого человека, промышляющего на больших дорогах, точно. Хотя нет, разбойникам полагается оружие, а у нее не было даже ножа. Драгоценная шпага с гербом Морской Длани, острый стилет и дорогой ее сердцу пистолет были безвозвратно потеряны в столице Илеханда.

– Мама? – переспросила девушка и насупила тонкие темные брови. – Тогда идем в дом, я провожу.

И она выпустила козу, которая тут же рванула вперед, забавно потрясая ушами и вскидывая задние копытца.

– Стой, Нита! – закричала девушка и прибавила еще что-то, но познаний Кьяры в тусарском на этот раз не хватило.

Насколько ей было известно, у Алессии не могло быть такой взрослой дочери. Покидая Морскую Длань в свои сорок лет, нянька Кьяры была бездетна, а девушке, опекающей козу, на вид можно было дать семнадцать-восемнадцать.

Следуя по пятам за своей провожатой, Кьяра прошла по лабиринту из разнообразных строений и оказалась в закрытом дворе перед крепкой деревянной дверью. Девушка снова схватила козу за ошейник и забарабанила в полуоткрытые оконные ставни на первом этаже.

– Мама, выходи! К тебе пришли! Да выходи же!

Через некоторое время тяжелая дверь распахнулась, и на пороге появилась высокая женщина в опрятном платье и белоснежном накрахмаленном чепце на голове. Она сердито посмотрела на девушку с козой, а потом перевела взгляд на гостью.

– Здравствуй, няня Алессия, – улыбнулась Кьяра.

– Ох… – чуть слышно произнесла та и всплеснула руками. – Ох, миледи, да откуда же вы… – Она осмотрела ее с ног до головы и снова всплеснула руками. – Да что ж я стою-то? Простите, миледи, проходите. – Она посторонилась в дверях. – Изетта, убери козу и закрой рот, стыд какой!

Получив еще несколько указаний, которые Кьяра не перевела, девушка, выпучив глаза, куда-то умчалась. Белая коза вместе с ней. А Алессия, поправляя чепец, провела гостью в прихожую, а затем в прохладную и просторную гостиную.

– Садитесь, миледи. И еще раз простите. Изетта молода и несколько бестолкова.

Кьяра, устроившись на небольшой скамье с удобной спинкой, с наслаждением втянула ноги.

– Я плохо говорю по-тусарски и не смогла ей объяснить, зачем приехала. Не ругай ее. В конце концов, я не старше ее.

– Постарше, миледи, – тоже по-илехандски ответила стоявшая у стола Алессия, наливая что-то из кувшина в большую кружку. – Изетте в Макушку Оленя стукнет семнадцать. О женихах пора думать, а она все с козой бегает. Вот, держите. Сейчас сладких трубочек поищу.

Кьяра отпила из кружки густого молока, показавшегося ей самой вкусной едой в мире. На столе появились несколько небольших трубочек, начиненных кремом. Пока гостья жевала, Алессия кружила по комнате, убирая одежду и валяющиеся игрушки.

– Изетта дочь твоего мужа? – спросила Кьяра.

– Да. Когда я приехала, бедные сиротки меня сразу же мамой звать стали. Хотя уже не сильно маленькие были. Два мальчика и девочка.

Кьяра вспомнила, что каретник Ипполито был вдовцом и кивнула.

– Значит, ты счастлива?

– Благодаренье Млету, миледи. Хлопот, конечно, много, бывает, к вечеру из сил выбиваешься. Но так все хорошо. Вот, даже маму мою недавно к себе перевезли. Болеет она тяжело. – Алессия замолкла, прислушиваясь к стуку двери и приближающимся шагам. – А вот и они. Не волнуйтесь, миледи. Если что не поймете, я расскажу.

В комнате тем временем появились уже знакомая Кьяре Изетта, в этот раз держащая не козу за ошейник, а мальчика лет трех за руку, и двое высоких темноволосых молодых людей. Они все поклонились в сторону Кьяры и застыли, испуганно хлопая глазами.

– Дети, это миледи Кьяра, – торжественно провозгласила Алессия. – Помните, я рассказывала вам, как была няней в Морской Длани в Илеханде? Вот это моя подопечная.

– Доброе утро, миледи, – нестройно проговорили трое взрослых детей.

– Отец работает? – осведомилась у них Алессия.

– Да, мама, – басом произнес старший молодой человек. – У него срочный заказ. Говорит, подмастерья не справятся.

– Ну, ладно. – Алессия посмотрела на Кьяру. – Это Паоло, старший. Его брат Сильвио. С Изеттой ты уже знакома. А это, – она кивнула на малыша, прячущегося за юбкой девушки, – Руфо, наш младшенький.

Кьяра с интересом взглянула на ребенка.

– Это твой сын, няня? – спросила она.

– Мой, мой, так вот получилось. Мы с Ипполито и не ожидали. – Она махнула рукой детям. – Идите, мальчики, помогайте отцу. Я позову к обеду.

Она отдала еще несколько распоряжений, и Изетта с малышом вышла в одну из дверей, которые вели не на улицу, а внутрь дома.

– Еще молока? – спросила Алессия.

Кьяра покачала головой, снова чувствуя накатившую усталость. Няня пододвинула небольшой стульчик и присела напротив нее.

– На чем же вы добирались, миледи? – участливо спросила она.

– Из столицы Илеханда – на коне, – криво улыбнулась Кьяра. – Потом его прошлось продать, потому что денег у меня не оказалось. Меня заверили, что каретная мастерская недалеко, и за сутки я добралась сюда.

– Млет всемогущий, – воскликнула Алессия. – Как же так, миледи? Неужели что-то случилось?

– Много всего, но я не все смогу тебе рассказать. К тому же, не уверена, что тебе будет интересно. Ты не могла бы дать мне какое-нибудь платье, няня Алессия? С тех пор, как я пересекла границу Тусара, на меня так странно смотрели. Здесь не привыкли к женщинам в мужской одежде.

– Я вам дам платье Изетты, но оно довольно простое. – Алессия вскочила, подбежала к открытому окну и высунулась наружу. – Симона! Симона, где ты? Иди немедленно в дом. – Она повернулась к Кьяре. – Сейчас вам сделают ванну, миледи, а потом переоденетесь.

Ванна оказалась поистине магическое воздействие на уставшую и грязную Кьяру. Служанка Симона, проворная и остроглазая старушка, принесла стопку полотенец и одежду, а потом была торопливо выпровожена Алессией.

– Сплетница, – фыркнула няня. – Вечно все разнюхивает. Теперь понесет по ближайшей деревне о важной гостье, на все Синие Камни растрезвонит. Ну, по-илехандски она точно не понимает, так что может греть уши у дверей, сколько угодно.

Кьяра рассеянно водила рукой по воде, играя пеной.

– Как поживают милорды в Морской Длани, миледи? – спросила Алессия, возясь с ведрами.

– Зигмунд умер, няня, год назад, – подняла глаза Кьяра. – И Конрад тоже.

– Ох, Господи. – Алессия, судя по звуку, что-то уронила и повернулась к ней лицом. – Млет всемогущий, мы и не знали. Бедный монсеньор Зигмунд. А Конрад такой молодой.

– Зигмунд сильно простудился, а Конрад утонул, – ровным голосом произнесла Кьяра.

– Бедный монсеньор Зигфрид, – сокрушенно закачала головой Алессия.

– Не такой уж и бедный, – буркнула Кьяра, которая все еще немного злилась на Зигфрида. В конце концов, он мог хотя бы попытаться освободить ее из дворца.

Алессия выпрямилась, держа в руках полотенце, и внимательно посмотрела на нее.

– Вы поссорились?

– Я сбежала, няня, –