— Ну вот, хотел девушку поразить своей эрудицией, и не вышло. Как тебя зовут, недотрога?

«Что в имени тебе моем?»

— Александра, — буркнула я. Съехидничала: — А вас?

— Грэгор, — чуть склонил голову маг.

Так мало?! А фамилию назвать? Семейное положение? Размер зарплаты? Увлечения? Вредные привычки? Марку коня? Упс, увлеклась…

— Не могу сказать, что приятно, — потерла я ребра. — И на будущее хотелось бы донести до вашего внимания — если вы видите две руки, две ноги и голову, то это человек, а не мешок с песком! А если впереди есть капот — то это девушка! В смысле грудь!

— Ну, мешок с песком немного тяжелее, чем ты, — как-то по-доброму усмехнулся Грэг. — А если девушка, но груди нет? Тогда как?

— Тогда представить, что есть, и обращаться как с девушкой! — буркнула я, прикусив язык, чтобы не посоветовать в этом случае раскошелиться на имплантаты и не путать людей дальше.

— Для этого нужно воображение, — притворно вздохнул хитрец, беззастенчиво разглядывая мою грудь.

— Маг — и без этого? — скривилась я. — В жизни не поверю! Ваши эти штучки-дрючки…

О чем это я? Ой, а если сейчас покажет?

— Когда это ты могла видеть? — удивился мужчина.

— Когда вы коня отмывали, — хитро улыбаясь, призналась я.

— А ты где в это время была? — еще сильнее удивился маг.

— Под конем, — потупила я глазки. Шаркнула ножкой. — В ведре сидела.

— Так это была ты? — Его приятный грудной смех больно резанул по моему самолюбию. — Никогда бы не подумал! Какая впечатляющая перемена от замухрышки до вполне миловидной девушки. Тебе понравилась магия?

Я насупилась. Чего-то тут нечисто! Но мне нужно осмотреть его ладони и кисти, так что будем идти по лезвию бритвы…

— Полезная вещь, — кивнула я. — Раз-два — и никаких ведер! Научите?

— За небольшую плату, — прищурил бесстыжие глаза наглец, протягивая руку.

О как! Воспользоваться беспомощностью или сразу отказать? Но на руку я все же выпялилась. Блин, ничего не видно!

Я рискнула и схватила его ладонь, поднося поближе к глазам. Маг понял все не так и притиснул меня к себе. В общем, поза… закачаешься. Я, клещом вцепившаяся в длань, которая маячит в районе моего лица и еще мотается, зараза! — и этот Казанова, оглаживающий мне задницу.

Мне уже было, честное слово, все равно — укушенный он или нет, потому что если нет — то сейчас будет!

— Ты меня тоже боишься, как все эти дурочки служанки? — нашептывал он мне на ухо. — Не стоит… поверь, я умею быть ласковым.

И тут до меня доперло! Шепоты были разные! Не знаю, как объяснить, — но разные! Это не он! А кто? Ладно, сначала разберемся здесь, а потом я вернусь туда! И развернусь!

— Я?!! — озверела. — Боюсь? — Я уперлась руками в его грудь. Как в бетонную стенку. Где моя клин-баба?[10]За экскаватор я сама сойду!

— Не ломайся, кошечка, — не принял меня в расчет Грэг, продолжая экскурсию.

— Кто еще счас сломается! — пыхтела я. — Отпусти меня немедленно! Я кричать буду!

Кричать не позволяла гордость, но разозлилась я знатно.

— Сейчас как… Ой! — Наверное, очень сильно пожелала освободиться, потому что мои пальцы, прижатые к его груди, вдруг стали горячими и засветились. Фосфоресцирующий мертвенно-зеленый свет жутко напугал и меня и его.

Маг разжал руки, я от неожиданности отлетела назад и приземлилась на твердый пол своей многострадальной задней частью. И там и осталась, с интересом разглядывая свои пылающие кисти.

— Дура, гаси немедленно — сожжешь руки! — рявкнул Грэг. Простонал: — Вот послала Пресветлая! — и процедил еще кое-что сквозь зубы. Из категории того, что в приличном обществе именуется обсценной лексикой.

— Как?!! — уже чуть не плакала я, махая руками. Начала скулить: — Делай же что-нибудь! Быстрее! — Пригрозила: — А то я тоже кого-нибудь куда-нибудь пошлю. Поверь, я умею!

И тут он сделал такое… О-о-о!

Так свезло мне, так свезло, просто неописуемо свезло.

Телефильм «Собачье сердце»

Грэг упал на колени. Неотрывно глядя мне в глаза, поднял руки и осторожно, едва касаясь, погладил мою шею. Прошелся невесомо кончиками пальцев под рубашкой вдоль спины, задевая чувствительные места вдоль позвоночника. Я невольно затаила дыхание. Пламя на моих руках пульсировало в такт биению сердца.

Глаза Грэга в потемках казались совсем черными, лицо бесстрастным. На какой-то миг я увидела отблеск пламени в его глазах, но и он пропал. Волнение сказывалось только в учащенном дыхании и напрягшихся скулах.

С тихим возгласом:

— Молчи! Только молчи! — он больше не дал мне ни секунды на размышление. Притянул меня к себе, обхватывая и наклоняя голову, и поцеловал. Сначала он осторожно пробовал краешек губ, но потом, застонав, обрушил на меня океанский прилив жадного поцелуя изголодавшегося мужчины.

Это было настоящее! Не та унылая пародия, жалкая подделка, которая меня напугала и разозлила предыдущей ночью. По моим венам гулял жидкий огонь. Каждый удар сердца отдавался эхом в ушах. В голове образовалась воронка, куда благополучно всосало все мои сознательные действия, опасения и правильные, добропорядочные мысли. Грэг разбудил во мне такое… такое…

Когда мы оторвались друг от друга, тяжело дыша, то некоторое время не могли ничего сказать. Потом он прохрипел:

— Таласс! Никогда не знал, что гасить чужую магию так приятно…

— Да уж… — словно эхо отозвалась я.

— Повторим?

Я глянула на свои кисти, которые больше ничем не светились и стали вполне обычными. Моя здравомыслящая часть чуть было не отозвалась: «Но нам уже ничего не грозит!» Но вторая, более древняя и мудрая женская половина быстренько заткнула первую, и я шепнула почти беззвучно:

— Ага. Повторим…

Я протянула руку, дотрагиваясь до его груди. Провела пальцами по могучим плечам, бугрящимся мышцами. Он закрыл затуманенные глаза и, опустив руки и сжав кулаки, позволил мне свободно изучать свое тело. Но когда я коснулась его лица, Грэг сильно вздрогнул и попытался отстраниться.

Мне не пришлось по нраву подобное своеволие. Почти забравшись на него верхом, я коснулась его губ своими. До крайности обнаглев, осторожно прикусила нижнюю губу зубами, запуская в его спину короткие коготки. Он ощутимо напрягся. Простонал:

— Не играй со мной!

Играй? Играй?!! Какой там! Если он не вспомнит в ближайшие пять минут свои прямые мужские обязанности, я его сама изнасилую! И будь что будет. Даже если это будет первое и последнее изнасилование мужчины в этом подлунном мире!