Экран я сдуру включил. Остановился на первой попавшейся трансляции с оттенком художественного содержания. С полминуты созерцал красоты одного из городов Эрона, а затем, подавив короткий спазм, поспешно экран вырубил. Как ни прискорбно, но радорианское телевидение показывало радориан.

Перебирать каналы я не рискнул. Решил было поискать что-нибудь интересное в компьютерном модуле, однако не успел – вернулся Кэлеон. Да не один, а с небольшой автоматизированной тележкой, заставленной подносами с едой. Вид ее меня порадовал, но скорее по инерции. Есть почему-то не хотелось совершенно. Но координатор, привозящий еду в номер… Я почувствовал, как губы растягиваются в непроизвольной улыбке.

Если Кэлеон ее и заметил, то проигнорировал. Остановил импровизированный сервированный столик рядом с то ли узкой кушеткой, то ли широкой мягкой скамьей. Посмотрел на меня словно бы с некоторым сомнением, подвинул стоящий рядом стул, сел и взял с тележки один из подносов. Жестом пригласил присоединиться.

С трудом задавив улыбку, я присел на кушетку. Радорианская мебель была не в пример «надежнее» элианской. Никаких прозрачных поверхностей, голографических проекций и вычурных форм. Разве что расцветка непривычная, а так вполне земные конструкции.

Я взял второй подносик, зацепил неким аналогом вилки несколько длинных стружек местного овоща и начал меланхолично жевать. Настроение общаться и всякая тяга к свежей информации неожиданно исчезли, будто выключатель какой внутри повернули. Кэлеон несколько секунд рассматривал меня со смесью удивления и подозрительности, словно вдруг обнаружил кроличьи уши или разом позеленевшие волосы. Потом вернулся к еде.

Некоторое время мы молча жевали. Из непонятного чувства протеста я твердо решил не начинать разговор первым. Кэлеон мою игру в молчанку не поддержал. Проглотив порцию мелко порубленного мяса какого-то зверька, сдобренного острым соусом, он аккуратно отставил поднос на край тележки и вновь воззрился на меня.

– Расстроен из-за города? – В его голосе неожиданно проскользнула нотка сочувствия.

– Нет, знаешь, невероятно обрадован! – огрызнулся я.

– А ты стереопанель включал? – Кэлеон кивнул в сторону утопленного в стену экрана.

– Включал, ну и?!. – Я неожиданно поперхнулся репликой, призванной передать возмущение, а Кэлеон оформил промелькнувшую у меня мысль в слова.

– Понравилось? На улицах радориан будет много, и в отличие от меня масок они носить не будут. Ты уверен, что сможешь наслаждаться архитектурными красотами в этой ситуации?

Я промолчал, яростно орудуя вилкой и челюстями. Овощи закончились, и я принялся за нечто, мысленно обозванное холодцом. Вкус, правда, был не острый, а сладковатый. Кэлеон взял с тележки полупрозрачную фляжку с темным напитком. Сделал глоток.

– Будет у тебя пара часов на ознакомление с местной жизнью. Не нашей, правда, а элианской, но это не должно тебя расстраивать. – В голосе координатора мне почудился сарказм. – Через одиннадцать часов твоя группа отбывает в населенный пункт, непосредственно прилегающий к зоне операции. По завершении до момента, когда вас эвакуируют, у тебя будет несколько часов. Прогуляешься в гриме по городу. Скорее всего это даже необходимо. В центральную часть тебя никто не отпустит, но по окраине пройтись возможность будет.

– Координатор, – я смотрел на него в полном изумлении, – это твоя инициатива? Или снова пресловутые Корректоры мне потворствуют?

– Корректоры, – в голосе Кэлеона проскользнула веселая, насколько я разбирался в радорианских эмоциях, нотка, – но в этот раз я с ними солидарен. Держать вас взаперти после операции – не лучший вариант.

– Это почему? – Я и в самом деле не понял. – По-моему, после такого задания лучше притихнуть и лишнего не светиться, мало ли…

– Думай. – Кэлеон опустошил фляжку, поставил ее на свой поднос, поднялся. – Оставляю тебя одного. Я в здании. По коридорам особо не броди, все равно ничего интересного здесь нет, лучше отдохни: кто знает, как сложатся следующие сутки. Все нюансы задания пересмотри. Будут вопросы – связь через уником. – Кэлеон кивнул в сторону стоящего на столе компа. – Мои координаты занесены в стандартную коммуникационную программу.

– Угу… Буду ждать дальнейших указаний. – Я уныло посмотрел на уходящего радорианина. Дверь за ним бесшумно закрылась, и я остался один в тишине чужого номера, на чужой планете в черт знает каком уголке Вселенной.

Очередная молния ударила в промокший серый пик. Спустя пару мгновений рык небес докатился до моего уютного убежища. Еще несколько блестящих нитей обвили клинки скал. Рокот на сей раз был тише. Зато успокоившийся было ливень обрушился с новой силой. Несколько капель залетели на миниатюрную веранду, и я почувствовал, как дождевые слезы побежали по лицу. Смахнув их, поудобнее устроился в кресле и неторопливо отхлебнул солоноватую смесь горячего сока со слегка пряным тоником – простенький, но приятный коктейль.

Красота!

Даже рука с утра саднить перестала. Домашний регенератор залатал бы пустяковую рану за такт, но воспользоваться его услугами не позволяло упрямство.

Руку я повредил два дня назад. Понесло меня штурмовать местные вершины – занятие для поддержания формы полезное, но требующее серьезного отношения и минимального уважения к покоряемым вершинам. Уважение я проявлял только в первый подъем. А к концу второго потерял всякую осторожность. Ну что может случиться с бывалым воином, за спиной которого два десятка спецопераций? Да еще и занимающимся скалолазанием в иллулиаре, пусть не привычном – боевом, но все-таки?! Ровным счетом ничего. Скалы крутые? Осыпаются? Обратный наклон? Малый опыт? Да кого такие препятствия могут остановить?! А уж с моей-то подготовкой… Оказалось – могут.

Зацепиться я, конечно, успел. Так что произошедшее и падением-то назвать нельзя было. Но вот руке досталось. Спуск тоже представлял определенную проблему, однако справился. Доковылял до домика, поборол искушение воспользоваться регенератором и, обработав рану, замотал ее эластонитями. За самонадеянность и глупость надо отвечать. Без всяких уловок и технических жульничеств.

А на следующий день разыгралась буря, да какая… Люблю!

Впрочем, окончательно расслабиться и впасть в легкий транс, наслаждаясь созерцанием буйства стихии, не удавалось. Мысли неизбежно возвращались к предстоящей встрече с начальством, и вырваться из этой круговерти не получалось.

То, что руководителям свойственно прерывать отдых подчиненных, будь он даже заслуженный и официально оформленный, – знание общедоступное. Но вот так, на середине, после блестящей операции на Эроне… Выглядело это как-то неэтично. Разумеется, с моей точки зрения. Говоря же объективно, повод был более чем весомый, поскольку про неэтичность подобных визитов начальство осведомлено прекрасно. А потому я потягивал остывающий напиток, смотрел на зелено-серое, расшитое узором золотистых змеек небо и размышлял о возможных причинах визита.