спросила Белоснежка у Рапунцель. – Возможно, ты почувствуешь себя лучше, если отойдёшь от камней и двинешься навстречу свежему воздуху.

– Свежий воздух – звучит неплохо, – сказала Рапунцель дрожащим голосом. – Спасибо, Белоснежка. У тебя действительно талант...

– Успокаивать испуганных животных? – вмешался Аид.

– Успокаивать напуганных людей, – поправила Рапунцель.

– Так, я думаю, мы пойдём другим путём, – сказала Тиана.

Она пошла вперёд, а Рапунцель приподняла волосы, чтобы не волочить их по каменной пыли, и осторожно зашагала за ней. Белоснежка и все остальные двинулись следом.

Белоснежке казалось, что её придавила гора, изгоняя воздух из лёгких и надежду из сердца. Девушка могла казаться спокойной, чтобы помочь Рапунцель, но глубоко в душе разделяла её страх. Туннель должен был закончиться давным-давно. И всё же они были здесь, в ловушке, и им некуда было идти, кроме как дальше по туннелю, который казался бесконечным.

Чуть впереди Тиана ахнула и раскинула руки, а Белоснежка едва успела остановиться, чтобы не упасть в пропасть. Пол просто... закончился. Примерно в десяти метрах впереди туннель продолжался. И не было ни моста, ни выступа, ни способа пересечь пропасть.

– Как неудобно, – с укором покачал головой Аид.

Рапунцель подошла, чтобы посмотреть вдаль, и сказала:

– Нужно придумать, как перебраться через пропасть.

– У меня есть... идея. – Стич глубоко вздохнул и начал расти, но Белоснежка положила руку ему на плечо.

– Мы не знаем, насколько глубока эта расщелина, – сказала она ему. – Мы не можем рисковать, вдруг ты упадёшь и не сможешь выбраться?

И как подумала, но не сказала Белоснежка, вероятно, сейчас было не лучшее время для того, чтобы Стич снова застрял в другой форме в пещере, в которой уже и так не оставалось места для манёвра.

– Подождите! – Все посмотрели на Рапунцель, которая подняла фонарь, чтобы осветить другой край пропасти. – Видите... эту штуковину на другой стороне?

Белоснежка увидела несколько конусов, выстроившихся на краю провала, как зубы.

– Это сталагмиты, – подсказал Аид. Когда все удивлённо посмотрели на него, он пожал плечами. – Что? О подземном мире я знаю больше, чем кто бы то ни был.

– Что ты предлагаешь? – спросил Салли у Рапунцель. Она отдала фонарь Тиане, повесила сковородку на пояс и начала расплетать волосы.

– Я собираюсь перекинуть через пропасть свои волосы, чтобы получился мостик.

– Это не опасно? – спросила Тиана.

– Конечно, опасно, но у нас не так много вариантов, и мне правда-правда нужно поскорее выбраться отсюда.

Сделав из волос подобие лассо, Рапунцель закрутила их в воздухе и метнула через пропасть. Первые два броска были неудачными, но в третий раз волосы аккуратно обвились вокруг сталагмита, и она крепко натянула их

– Нам... нам надо пройти по ним? – с сомнением спросил Аид. – Вообще-то они довольно ненадёжны. Я-то могу парить в воздухе, но для всех остальных они ненадёжны.

– Ты можешь делать как хочешь, – сказала Рапунцель. Она положила волосы на землю. – Салли, если ты встанешь вот здесь и придавишь их, волосы смогут выдержать всех остальных. И, э-э, это меньше натянет мою кожу головы.

Салли опустил ногу на волосы Рапунцель, бормоча:

– Прости.

Тиана первой прошла по волосам Рапунцель, как по натянутому канату, затем Аид сделал что-то вроде сальто. Стич перебежал по волосам, как шестиногая белка. Белоснежка жутко боялась, поэтому использовала свою кирку, пытаясь сохранять равновесие. Она шла очень- очень осторожно и пыталась не смотреть вниз. Всю дорогу она повторяла про себя: «Думай о хорошем. Думай о хорошем». Когда на той стороне остались только Салли и Рапунцель, Тиана отпустила волосы Рапунцель, и та вернула их обратно.

– О-о, – сказала она. – А что делать теперь, я не подумала.

– Зато я подумал. – Салли подхватил её и крикнул: – Стич, будь другом, подрасти и поймай её!

Прежде чем она успела возразить, большой мохнатый монстр перебросил Рапунцель через пропасть. Она взвизгнула и замахала в воздухе руками, и Стич, быстро став размером с Салли, легко поймал её.

– Но, Салли, как ты... – начала она, вновь заплетая волосы.

Разбежавшись, Салли перепрыгнул через пропасть, едва зацепившись одной лапой за выступ, прежде чем подтянуться и перелезть к друзьям.

– Подожди, ты мог бы сделать это с самого начала? – спросила Рапунцель.

– Да, но не остальные. И я не хотел, чтобы вы решили, будто я вас бросаю. Натянутый канат из волос был хорошим ходом.

Теперь, когда Стражи благополучно пересекли пропасть, они продолжали идти вперёд, набирая темп. Белоснежке так хотелось выбраться из шахты, что она была совершенно уверена: если когда-нибудь она найдёт дорогу наружу, то никогда больше не спустится под землю. Ей, вероятно, даже разонравится убирать под кроватью.

Держа фонарь повыше, чтобы освещать путь, Тиана уверенно зашагала вперёд.

– Знаете, это не... – начала она.

Трах!

Хрусть!

Девушка отшатнулась, пещера погрузилась во тьму. Фонарь исчез.

– Что случилось? – спросила Рапунцель. – Куда делся свет?

– Аид, помоги, пожалуйста. Но не проходи дальше моей руки, – попросила Тиана.

Аид вышел вперёд группы, свет от его огненно-голубых волос осветил протянутую в сторону руку Тианы.

– Мы что, играем в «Море волнуется раз»? – спросил он.

Тиана махнула рукой вперёд, а затем быстро убрала её.

Трах!

На этот раз Белоснежка увидела, что произошло: два больших валуна выскочили из стены пещеры, по одному с каждой стороны. Если бы Тиана не убрала руку, ту раздавило бы точно так же, как фонарь у её ног.

– Похоже, эта расколотая пещера превратилась в настоящую полосу препятствий, – пробормотал Аид, поглаживая подбородок. – Как мы пройдём дальше?

– Можно так: я махну рукой, валуны выпрыгнут из стены, а в тот момент, когда валуны вернутся на место, ты пройдёшь вперёд, – сказала она ему.

– Я? Почему я?

– Потому что ты бог смерти. Если ничего не получится, ты всё равно, скорее всего, не умрешь.

– Но мне же будет больно. А я ненавижу боль!

– Да, это неприятно. Но я могу исцелить тебя. На счёт «три», голубок. Раз, два... три!

Рука Тианы метнулась вперёд, валуны столкнулись друг с другом, и через долю секунды после их гулкого удара Аид пронёсся вперёд по туннелю.

– Эй, я не умер и мне не было больно! – воскликнул он. – Но не уверен, что у