Кирсти жалобно посмотрела на родителей. Но мама не поняла намека и сказала:

– Почему бы и нет? У нас нет никаких особых планов.

– Отлично, – обрадовался Марк, и вся его неуверенность мигом улетучилась прочь. – Я зайду в семь. Хорошо?

– Да, – ответила Кирсти, опустив взгляд. – Конечно. До встречи.

Лили через прилавок пододвигает к ювелиру два кольца.

– Пожалуйста, не могли бы вы оценить эти кольца?

Он смотрит на нее с любопытством. Думает, она их украла. Без сомнений. Возможно, с прикроватного столика женатого мужчины, с которым спит. Она выдавливает улыбку и добавляет:

– Спасибо.

Он перекладывает кольца на черный бархатный поднос и подносит к глазу маленькую лупу.

– Ну, – говорит он несколько минут спустя, – оба золотые, восемнадцать карат, куплены комплектом. Камень – бриллиант, примерно в один карат. Обручальное кольцо стоит примерно восемьсот фунтов. Помолвочное – две-три тысячи. Вы хотите их продать?

– Нет! – резко возражает она. – Нет. Они принадлежат матери моего мужа. Это фамильные драгоценности!

Он пристально смотрит на нее:

– Сомневаюсь. На них клеймо 2006 года.

Она кивает, будто в этом факте нет ничего удивительного.

– Я знаю, – говорит она, открывая сумку, – спасибо. Вы очень помогли.

Она бросает кольца в кошелек и закрывает молнию.

Оказавшись на улице, Лили прижимает сумку к груди. Она показала кольца оценщику, потому что подозревала, что они принадлежат отнюдь не матери Карла. У них слишком современный вид. Лили надеялась, что ошибается. Но теперь знает – инстинкты не обманули ее. А, исходя из утреннего разговора с Рассом, совершенно неизвестно, где был и что делал Карл с момента рождения 4 июля 1975 года и до начала работы в финансовой компании в 2010-м. Тридцать пять лет. Возможно, у него была жена, даже семья? Расс сказал, Карла с женщинами связывал только секс. И Лили – первая женщина, с которой он захотел остаться. Но Расс знаком с ним всего пять лет. Карл пришел к нему, как и к Лили, «закрытой книгой». Возможно, прежде он был совсем другим человеком, с другим характером. Возможно, ему причинила боль женщина, которая носила эти кольца.

Она смотрит на левую руку, на кольца на безымянном пальце. Тонкая полоска белого золота и выпуклое золотое кольцо, полностью усыпанное бриллиантами. Помолвочное кольцо Карл выбрал сам. Она помнит, как испытала легкий укол разочарования, когда открыла бархатную коробочку. Она ожидала большой бриллиант, из тех, что цепляются за одежду и сверкают под лампами и выглядят, будто хранят в себе все созвездия Вселенной. Но она скрыла разочарование, улыбнулась и сказала: «Очень красиво», втайне задаваясь вопросом о его цене.

Она бы предпочла кольцо вроде того, что лежало сейчас в ее сумочке. Того, что ее муж, вероятно, подарил другой женщине.

Она резко вздыхает и уходит с центральной улицы, подальше от магазинов, назад к тишине и спокойствию пустой квартиры.

На коврике лежит небольшая стопка писем. Она собирает их и кладет к остальным, которые накопились с тех пор, как четыре дня назад пропал Карл. Она устала. Очень устала. Лили направляется прямо в ванную. Ключи еще здесь, возле ее кровати. Она берет их, перекатывает латунный шар по ладони, рассматривает бугорки на ключе. У одного из них пластиковая головка и странный двухсторонний стержень со сложной резьбой. На станции есть ключник. Надо отнести их туда – если будет открыто, то завтра или в понедельник. Может, там ей что-нибудь подскажут. Что-нибудь полезное. Потому что Лили уже практически уверена, эти ключи – от дома, где Карл жил со своей женой, чьи кольца лежат у нее в сумочке.

Сидя на кровати, она снимает туфли на каблуках, которые надела сегодня для единственного друга Карла. Она убирает с лица волосы, собирает их в хвост и смотрит в окно, на силуэты деревьев на фоне белого неба.

Сегодня суббота. Она пытается вспомнить, что делала в это время на прошлой неделе. И вспоминает: обедала с Карлом в пабе за городом. В очень модном пабе. Там было все покрашено в разные оттенки серого, меню написано на меловых досках, а приборы лежали на столах в деревянных горшках. Карл заказал бокал «Просекко». О чем они говорили? Она не может припомнить. Наверное, о работе – Карл часто говорил о работе. Или о ее семье. Он любил слушать последние новости о ее близких. О квартире. Они планировали сделать перестановку, добавить немного цвета белоснежным стенам, смягчить освещение, купить новые шторы. «Придадим ей индивидуальность», – говорил Карл. Лили не видела особого смысла тратить деньги на и без того идеальную квартиру, но ей нравилось, как при этих обсуждениях смягчался и оживлялся Карл. Разумеется, они говорили о еде. Карл был одержим едой. Как и многие люди в этой стране. По телевизору днем и ночью показывали кулинарные шоу, а магазины трещали по швам от продуктов, которые везли сюда со всего света. И даже там, в пригороде, в окружении полей, коров и овец, в пабе – месте для выпивки – подавали сашими из тунца.

Итак, они вели приятную беседу. Смеялись. Их ноги переплелись под столом, и при смене блюд они держались за руки. Обычная пара молодоженов. Потом Карл отвез их домой, заехав по дороге за рубашками в прачечную. Потом они смотрели кино, пили вино, занимались сексом. На следующее утро она проснулась и обнаружила, что Карл, как обычно, смотрит на нее и улыбается. И, как обычно, спросила: «Чему ты улыбаешься?» А он провел кончиками пальцев по ее лицу и ответил: «Тебе». Они поцеловались и снова занялись сексом. Такой и была их жизнь. Тесный, почти удушающий кокон любви. Иногда Лили хотелось сходить в ночной клуб или поужинать с друзьями. Но, как любил повторять Карл, у них «все еще был медовый месяц». Они еще успеют поделить друг друга с другими людьми, разбавить свои отношения. Лили с радостью соглашалась подождать.

Но теперь она полностью ощутила всю глубину их изолированности. Она натягивает одеяло, накрывается с головой и сворачивается в темноте и духоте в маленький комочек.

Элис, Фрэнк и Романа возвращаются три часа спустя, с пакетом, полным вполне приличной одежды из магазина Красного Креста и упаковками новых трусов и носков из магазина с центральной улицы. Давно пора обедать, и все голодны как волки, так что Элис купила готовую рыбу с картошкой в кулинарии за углом. Они разворачивают сверток на кухонном столе и раскладывают еду по тарелкам.

– Обычно я готовлю, – оправдывается Элис, пока Кай выливает на картошку полбутылки кетчупа и запихивает в рот сразу три куска. – Просто сейчас привычный порядок немного сбился.

– Прости, – говорит он.

– Нет! Тебе не нужно извиняться! Просто я не самый собранный человек на свете, и чуть что – все разваливается. Достаточно одного непредвиденного гостя в доме, и все ввергается в экзистенциальный хаос.

– Я могу сходить за покупками, – беспомощно предлагает он.