– У нас тут приходится платить за вещи.

– Я знаю. Просто подумал…

Она сжимает его ладонь и улыбается.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, и это очень мило. Но я могу отправить кого-то из этих, – она показывает на Кая и Жасмин, которые дружно закатывают глаза. – И знаешь что? Я собираюсь исправить твое впечатление о себе и приготовить сегодня прекрасный ужин. Например, пасту.

Он кивает. Несмотря на искреннее и теплое предложение, он все равно чувствует себя виноватым.

– Как только я узнаю, кто я такой, отвезу вас всех в… – он пытается вспомнить название. Начинается на «Р». Ассоциируется с шиком 20-х годов. Тщетно. Он вздыхает.

Элис смотрит на него и улыбается.

– Звучит здорово. Но правда, от тебя ничего не требуется. Просто наслаждайся гостеприимством.

– Ну, я заплачу хотя бы за одежду и аренду.

– Договорились.

Она улыбается ему из-за макушки Романы. Измученная, усталая, увядшая улыбка… Но в ней есть какое-то волнующее очарование. Что-то знакомое и бодрящее. Как в старом отеле, подумал он. Как в… «Ритце».

Он удовлетворенно улыбается тому, что удалось вспомнить название, и добавляет его в свою коллекцию: бесценная монетка, выкопанная на пляже.

У входной двери стоит Дерри. Она держит за руку Даниэля, и вид у нее крайне возмущенный.

– Что происходит? – спрашивает она. – Джулс сказала, что видела, как утром ты ходила по магазинам с тем типом.

Элис хватается за сердце и бросает на Дерри взгляд, полный притворного ужаса.

– Какой скандал! – восклицает она.

Дерри делает гримасу.

– Но, Эл, одно дело – приютить его, и совсем другое – тратить на него деньги.

– Боже, Дерри, я потратила двадцать фунтов в секонд-хенде.

Это не совсем правда. Если считать носки и трусы, получилось около сорока.

– Он здесь?

Элис вздыхает:

– Насколько я знаю. Он в сарае. Спит.

Дерри передергивает от раздражения и невозможности повлиять на ситуацию.

Элис распахивает дверь и приглашает:

– Давай, заходи. Покончим с этим. И, кстати, для справки, – шепотом добавляет она, следуя за подругой на кухню, – Гриффу он понравился. И Романе. А дети и собаки чувствуют людей.

– А тебе?

– Что мне?

– Ты понимаешь, о чем я.

– Он милый, – уклончиво говорит Элис. – Какого ответа ты ждешь?

Даниэль бежит к Романе на задний двор, а Дерри тут же начинает отмывать кухню Элис. Она даже не замечает, что принялась за уборку.

– Милый, – ворчит она. – Лично мне хотелось бы составить о нем собственное мнение, – она бросает комок бумажного полотенца в мусорное ведро, моет и вытирает руки. Выглядывает в окошко задней двери и сообщает: – Он встал.

– Встал?

– Ага. Играет с малышами.

Элис тоже подходит к двери. Романа и Даниэль вовлекли Фрэнка в игру с двумя куклами, потрепанной собачкой и трансформером. Он сидит на земле и серьезно выполняет инструкции.

– Видишь. Он славный.

– Возможно, – отвечает Дерри, вешая на крючок кухонное полотенце и включая чайник. – Но мы его совсем не знаем. Судя по твоему рассказу, тебе все-таки надо обратиться в полицию.

Элис трет кончики локтей. Ей не хочется подливать масла в огонь, но не рассказать она не может.

– Я предлагала. Когда он только пришел. Он побледнел. Пришел в ужас.

– Не слишком обнадеживающая реакция.

– И еще. Он начал кое-что вспоминать. Как у него на глазах человек прыгнул в море и утонул. Девочку-подростка на карусели на паровой ярмарке.

– И как, ты поискала в гугле?

– Поискала что?

– Как человек прыгнул в море и утонул?

– Что? Нет. Разумеется, нет. Я даже не знаю, когда это произошло.

Дерри вздыхает:

– Где твой ноутбук?

– У меня в комнате.

– Принеси сюда.

Элис послушно идет к себе в комнату. Там она обнаруживает за своим столом Жасмин – дочь оборачивается, когда она заходит.

– Милая, прости, но мне нужен ноутбук.

– Когда он уйдет? – спрашивает девочка, закрывая браузер и погружая ноутбук в сон.

– Фрэнк?

– Называй, как хочешь. Да.

– Не знаю. Скоро. Когда все вспомнит.

– А если не вспомнит?

– Вспомнит, милая. Так написано в Интернете. Это временно.

Жасмин встает, поправляет свои очки с черными дужками и пожимает плечами.

– Он нравится Гриффу.

– Ага. Только Грифф – собака.

– Недоверчивая собака! – кричит она дочери вслед, но та уже ушла.

«Человек утонул в Рэдинхауз-Бэй».

Элис и Дерри рядышком сидят за ноутбуком, почти соприкасаясь головами, и ждут результатов поиска.

Удивительно, как много народу утонуло в Рэдинхауз-Бэй.

– Нам нужно указать год, – говорит Дерри.

– Я же говорила. Понятия не имею.

– Ты сказала, он вспомнил девочку-подростка. Значит, вероятно, это произошло, когда он был подростком. Как думаешь, сколько ему лет?

– Тридцать с чем-то? Около сорока?

– Да. Значит, предположим, ему было восемнадцать. А сейчас сорок. Двадцать два года. Девяносто третий. Примерно.

– Очень примерно.

Дерри добавляет в строку поиска «1993».

– Это лучше, чем ничего. Может, пойдешь посмотришь, как там дети?

Элис послушно идет к задней двери и снова выглядывает в окошко. Игра в самом разгаре. Фрэнк выступает за потрепанную собачку. Смуглая голая рука Романы небрежно лежит у него на плече, и она опирается на него бедром. Они выглядят как отец и дочь. Ни у кого бы не возникло сомнений.

Элис садится рядом с Дерри.

– Он убил их обоих, – невозмутимо сообщает она. – Разрезал на кусочки, а теперь пожирает их теплую плоть прямо с земли вместе с собаками.

Дерри пихает ее локтем.

– Заткнись и смотри, – она поворачивает к Элис экран. – Не совсем утонувший человек, но время подходит.

На экране отображается история из архивов местной газеты.

Сегодня ночью, около часа, был совершен вызов береговой охраны в Рэдинхауз-Бэй, после сообщения о драке трех человек на побережье. Двое из участников до сих пор не найдены, есть опасения, что они утонули. Третий, турист по имени Энтони Росс, погиб от инфаркта через несколько минут после того, как выбрался на берег. Еще один человек, вероятнее всего, сын-подросток Росса, был отправлен в больницу, но вскоре отпущен. Полиция изучает подробности происшествия.