Его подчиненным понравилось, а также Джошу и Таю, которые позвонили ему, спеша сообщить новости. Как девчонки, сукины они дети! Можно только представить, что подумает обо всем Эми!

Он нашел ее там, где и думал: на Четырех озерах. Только не ожидал, что она залезет на огромную пятисотлетнюю сосну у первого озера. Все четыре водоема соединялись между собой узкими протоками.

Эми держала блокнот и разговаривала то ли с собой, то ли с деревом.

— Если упадешь, знаешь, кто тебя спасет, верно? И при твоей удачливости, возможно, на этот раз сломаешь свой жирный зад…

— Твой зад вовсе не жирный, — запротестовал Мэтт, глядя на длинную, загорелую, свисающую с дерева ногу. — Он идеальный. И какого черта ты здесь делаешь?

Она замерла, потом перегнулась через ветку и уставилась на него.

— Я не заблудилась.

— Прекрасно. Но ты не ответила на вопрос.

Вместо ответа на Мэтта посыпался дождь сосновых игл, когда она стала спускаться вниз. Рюкзак упал на землю. За ним последовал блокнот. Наконец Мэтт обнял ее за талию и стащил с дерева.

— Привет, Крутышка!

— Привет!

Ее теплое тело скользнуло по его, мускулистому, и был момент, прежде чем ее ноги коснулись земли, когда он мог бы поклясться, что она даже прижалась к нему.

А может, это игра воображения, потому что Эми сразу же высвободилась. На ней были джинсовые шорты, очень короткие, и футболка с треугольным вырезом, все время сползавшим с плеча, открывая ярко‑голубую бретельку лифчика. На подбородке царапина, на лбу — мазок грязи.

— Дерево оказалось выше, чем я думала, — пробормотала она.

— А что ты искала?

— Ничего особенного.

Ничего особенного? Черта с два! Не та она женщина, чтобы ни с того ни с сего карабкаться на дерево! Но он уже успел узнать ее настолько, чтобы не требовать ответов. Сейчас нужно отвлечь ее. А потом уж потихоньку подбираться к интересующей теме.

— Как Райли?

Он слышал от Сойера, что Райли не числится в розыске и не представляет интереса для полиции, так что нет никакой законной причины вмешиваться в ее жизнь. Но хотелось знать, что с ней все в порядке.

— Я не видела ее после той ночи. Понятно, что ты волнуешься о ней и о том, смогу ли я о ней позаботиться, но она сбежала. Мне очень жаль.

Не в силах с собой справиться, Мэтт отвел прядь волос с ее прекрасных глаз.

— Я никогда не волновался о том, что ты не сможешь о ней позаботиться.

— А может, и стоило бы.

— Почему? — удивился он.

— Ну… ты меня не знаешь, я могу быть ужасным человеком и совершать ужасные поступки.

— Я знаю о тебе все, что нужно, — твердо объявил он.

— Но…

Он прижал палец к ее губам, а она смотрела на него, словно определяя степень честности. А может, решала, стоит ли врезать ему по физиономии за то, что заставил замолчать. Но потом ее взгляд упал на его губы, и он понадеялся, что она вспоминает о том, как хорошо им было вместе.

Потому что он вспоминал именно это.

Наклонив голову, Мэтт приподнял лицо Эми и стал изучать царапину. Антисептик явно не помешает. Потом провел рукой от плеча до поврежденного запястья.

— Как оно?

— Лучше.

Он погладил ее ногу, высоко открытую шортами, прежде чем опустить ладонь на повязку.

— А бедро?

На этот раз она задержалась с ответом, а когда заговорила, дыхание было не таким ровным, как раньше.

— Лучше.

— А твоя…

Рука скользнула вбок и сжала ее милую попку.

Эми что‑то выдавила и толкнула его в грудь. Он только ухмыльнулся и подобрал с земли ее блокнот, но прежде чем успел открыть, она отобрала блокнот и сунула в рюкзак.

— Спасибо, — обронила она и принялась возиться с рюкзаком, очевидно, ожидая, когда Мэтт уйдет.

Она ошибалась.

— Так ты собираешься объяснить, что делаешь здесь? — спросил он. — Надеялась найти МЕНЯ?

Эми рассмеялась.

— Ну и самомнение! Нет. Я не надеялась найти тебя.

— Ох!

— Да, я уверена, что ты раздавлен.

Она застегнула рюкзак.

— Однажды летом сюда приходила моя бабушка. Это было очень давно. Она часто рассказывала мне истории о местах, где побывала, и обо всем, что видела.

— Это действительно незабываемое место, — кивнул он.

— Я росла с этими историями, как с волшебными сказками. Путешествие сюда было крайне важно и изменило ее жизнь.

— Значит, и ты собираешься изменить свою жизнь?

— Возможно, — пожала плечами Эми. — Немножко.

— Почему сейчас?

— О чем ты?

— Твоя бабушка умерла, когда тебе было двенадцать, верно?

— Да, — кивнула она, удивленная тем, что он запомнил. — Потом я перебралась к матери и ее новому мужу. Жила там, пока мне не исполнилось шестнадцать.

Мэтт ждал, но она не стала продолжать.

— А что было потом?

В ее глазах словно погас свет. Она быстро отвернула голову и стала глядеть на воду.

Ладно, значит, это не обсуждается.

Он стоял рядом и смотрел на воду. На каменистом берегу остались мокрые следы. Она плавала в озере. Жаль, что он не видел…

— Так куда ты ушла в шестнадцать? Бродила по белу свету?

— Да.

— И что же делала?

— Взрослела, — спокойно ответила она. — Это заняло довольно много времени. И наконец оказалась здесь. В Лаки‑Харборе.

— Чтобы пройти по следам бабушки? Изменить жизнь?

— Да.

Эми помедлила, явно взвешивая слова.

— Бабушка писала в дневнике, что многое обрела здесь.

— Обрела?

— Надежду. Покой.

Она помедлила, смущенно потупившись.

— Собственное сердце. Уж не знаю, что это означает.

— На дереве?

Эми засмеялась, но рассказала об инициалах на Сьерра‑Медоуз, о Джонатане, его болезни и о том, как Роуз нашла надежду здесь, у подножия Алмазной скалы.

— А ты? Ты нашла надежду? — вдруг спросил Мэтт.

Она посмотрела ему в глаза, и между ними проскочили знакомые крохотные молнии.

— Что‑то нашла, — тихо ответила она, вновь отвернувшись к воде. Легкий ветерок колебал поверхность воды, создавая легкую рябь. Крошечные волны с белыми шапками бились о берег.