хмуро заметил Кирилл Андреевич, один из пожилых мужчин-академиков, как я их про себя обозвала.

- Эксперименты с формой, как я читала, имели место в прошлом, еще до появления спецов. Но, как считается, ничем хорошим, не закончились. А когда начались проблемы с потомством, еще и аукнулись. Люди даже в те времена не очень-то терпимо к таким вещам относилось. А как деграданты появились, так вообще. Сейчас это законодательно запрещено! - хмуро ответила я.

- И никто не пытается этот запрет нарушить?

- Современным спецам не нужно это. Они уже считают себя венцом творения, а нас глиной, из которой можно лепить, все, что им необходимо, - я помедлила, пытаясь сформулировать мысль, - но у меня сложилось впечатление, что они цепляются за свою человечность весьма основательно. Среди них нет внешне некрасивых. А еще они не любят отказывать себе в обычных плотских удовольствиях. Хотя их одержимости любимым делом я всегда завидовала. Мне для достижения цели часто приходится себя заставлять, а они вот просто живут этим!

- Если так, то, как вам удалось затеряться среди них? Вы ведь сами говорили, что справлялись наравне, и никто ничего не заподозрил, – задумчиво спросил тот же академик, - Выходит, не такие уж они и особенные?

- Удалось, но не факт, что я бы выдержала их бешеный ритм в течение многих десятилетий. В отпуск по старости они выходят в крайне позднем возрасте, и даже там сохраняют частичную занятость. А меня уже сейчас признаки выгорания посещали.

- Насколько позднем? – хмуро спросили меня.

Вот на этот вопрос, глядя на уже явно постаревших «академиков», мне отвечать, почему-то не захотелось. После всех этих каверзных упреков и недоверия, с по-настоящему провокационными вещами решила сильно гусей не дразнить. Мне же потом снова за них мозг вынесут!

- Достаточно позднем, у нас до такого даже доживать еще не научились! - неопределенно ответила я, глядя на их скептичные лица. А потом решила увести мысль от неудобных пояснений, - это у нас тут фантасты любят воображать, что те, кто живут веками, прохлаждаются и наслаждаются преимуществами своих достижений и опыта среди юных и неискушенных. Для них же вечность означает вкалывать и не жужжать все это время!

Вот такая постановка вопроса их реально озадачила, но, по крайней мере, про сам возраст дожития меня спрашивать больше не стали.

- Но ты же сама сказала, что карьерный рост у них там очень даже возможен, - уточнил Кирилл Андреевич.

- Возможен, но получается далеко не у всех! Очень малый процент людей выходит даже на средний уровень. Там даже ходят слухи, что реально на это способны только те, кого еще в процессе конструирования специально на лидерство запрограммировали. Но это их не сильно парит. Они ведь все равно счастливы, заниматься своим делом! Готовы жизнь ради него положить, причем в буквальном смысле! Даже если зона их ответственности всего лишь мытье полов.

Я поморщилась от неудачного примера, вспомнив, что уборкой там все же техника занималась, но это не значит, что тупой непрестижной работы там не имелось. Ее хоть и пытались максимально делегировать сложным механизмам, но контролировать результат все равно обычно поручали людям, реже ИИ.

- И часто вам-бухгалтерам жизнью приходилось жертвовать? – скептично подала голос пожилая женщина напротив, та самая Наталья Владимировна.

Я от такого вопроса немного опешила.

Очевидно, кто-то не любил моих коллег! Но я-то ей чего сделала?

И все же ответить попыталась мирно:

- Пройдите хотя бы минимальные профильные курсы, поковыряйтесь в рутине, переживите несколько месячных закрытий, тогда и поговорим на эту тему, - пожала я плечами.

Но вот глядя на ее скривившуюся при моих словах физиономию, не выдержала и добавила:

- А лучше попробуйте хоть один отчет в налоговую сдать, чтоб в срок и без уточненок. Только не какую-нибудь попсовую упрощенку, а что-нибудь посерьезнее! Ну, там НДС или налог на прибыль в компании хотя бы со средним оборотом, со всеми их нюансами и тараканами!

Она лишь снова презрительно фыркнула.

Я тоже фыркнула ей в ответ. Вот зря она в отказ ушла! Когда я делала свой первый годовой отчет, осознала, что только от одного сошедшегося баланса оргазм можно словить! Особенно, если это получилось не сразу.

- Неужели их не смогли усовершенствовать для большей выносливости? – удивился Алексей, игнорируя нашу перепалку.

- У любой выносливости есть придел, - вздохнула я. - Меня постоянно предупреждали, что, если не приторможу, рискую сдохнуть прямо на рабочем месте. Для них это реальный сценарий, хоть они и стараются его избегать.

- И часто… они так? – нахмурился Алексей.

- Не то, чтоб часто, но периодически случались печальные истории, которые потом все обсуждали. Формально они там с таким даже борются!

- Если все понимают, что перегруз может плохо кончится, то зачем доводить себя до ручки?

- Есть поставленные задачи, которые надо выполнять. И это уже твои проблемы, как именно. Если же ты с ними справляешься и хорошо влияешь на других, тебя повышают. Так что продуктивность и эффективность - это путь наверх, где доступно больше благ и привилегий. И не смотря на байку про предопределенность, возвыситься-то мечтают многие!

Я помолчала, а затем добавила.

- В условиях, когда отсутствует природный предохранитель в виде того же выгорания, некоторые пытаются выжать из себя максимум прямо на старте и погибают.

- И это все улучшения? – вновь фыркнула Наталья Владимировна, - хотя наверно для вас бухгалтеров много и не нужно.

Я закатила глаза. Не, ну кто ее там при перечислении зарплаты-то обидел?

- Ну, некорректно все же учетчиков считать только бухгалтерами, это большая подгруппа профессий, - зачем-то снова решила пояснить я, - моя узкая специализация называлась учетчик-контролер.

На меня продолжали смотреть пренебрежительно.

Я набрала воздуха, чтобы успокоиться. Вот какое мне вообще дело до ее тараканов?

- Есть и другие отличия, разумеется. Например, спецы-учетчики и планировщики, как и спецы-пилоты, значительно дольше могут напрямую с машиной через нейроактивный манипулятор взаимодействовать. И они не устают от него настолько быстро как обычные люди. Это как раз узконаправленное специальное физиологическое улучшение. У меня вот после четырех-пяти часов непрерывной работы мозг кипел, требовал отдыха, а они спокойно могли все десять. А иногда и по пятнадцать непрерывно пахали. А когда имеешь дело с большим количеством данных, это очень важный и нужный инструмент.