– Я не хочу озадачивать Кристину прибытием кортежа.

– Мы могли бы оставить машины на соседней улице.

– Там частные дома.

– Ну и что же?

Она не ответила. Внимательно посмотрев на Мирославу, Морис понял, что она уже всё решила и предлагать иные варианты бесполезно.

– Хорошо, – сказал он.

Они не торопясь дошли до часовни, посидели на скамеечке. Полюбовались тёмными пиками растущих здесь кипарисов и разлившимся здесь же бело-розовым морем петуний, тихо подрагивающих от ветра, долетающего с Волги.

– Как хорошо, – сказала Мирослава.

Морис согласно кивнул и проговорил задумчиво:

– Мне всё чаще кажется, что чем больше человечество приобретает технических средств, тем больше теряет духовных ценностей. Уже многим виртуальное общение заменяет реальных друзей, а картинки в Интернете – настоящую живую природу.

– Увы, увы, – сказала Мирослава.

– Если бы ещё убийства стали виртуальными…

– Они есть, но, по-моему, они вовсе не снижают уровень реальной преступности.

– Боюсь, что это так.

Они посидели ещё немного, молча и не сговариваясь одновременно поднялись со скамьи, чтобы пойти в обратную сторону, где через дорогу ступени бежали наверх к пешеходной улице. Пройдя её до конца, они не стали выходить на площадь, свернули налево и отправились на Речную.

Как понял Морис, Мирослава точно знала, куда идти. Речная оказалась маленькой улочкой, домики стояли довольно близко друг к другу. Было много откровенно неказистых, старых зданий, ещё имеющих ставни и резные наличники. Те из них, что были ухоженными и аккуратно покрашенными, казались экспонатами из XIX века.

Домик, в котором жила с дочерью Кристина Крайнова, выглядел вполне современным, имел аккуратный палисадник с кустиком сирени, разросшимися золотыми шарами и начинающей цвести мальвой.

Детективы сразу поняли, что в домике есть не только свет, но также вода, газ и все остальные удобства. Забор, окружающий дом и прилегающий к нему участок, не был высоким. Возле крыльца девочка лет четырёх-пяти играла с бело-рыжим щенком. И щенок, и ребёнок время от времени весело визжали, весьма довольные друг другом и затеянной игрой.

Мирослава постучала в калитку. Девочка оторвалась от игры, посмотрела в её сторону и спросила с любопытством:

– Тётя, вам кого?

– Здравствуй, Регина, – улыбнулась Мирослава приветливо.

– Ой, здравствуйте! А откуда вы знаете моё имя?

– Мне сказали те, кто знает твою маму.

– А адрес наш тоже вам дали они? – продолжала расспрашивать девочка.

– Нет, адрес мне дала твоя прабабушка.

– Вот как… – Девочка перевела взгляд на Мориса и спросила Мирославу: – А дядя тоже с вами?

– Со мной.

– Красивый, – со знанием дела произнесла Регина. И прозвучавшая из уст ребёнка оценка внешности взрослого парня прозвучала так курьёзно, что и Мирослава и Морис невольно улыбнулись.

Регина оценила их улыбки по-своему и несколько задиристо произнесла:

– Но мой папа красивее всех!

– Естественно, – не стали спорить детективы. – Регина, ты не могла бы позвать свою маму?

– А мамы нет дома.

– Где же она?

– У бабы Дуни.

– У бабы Дуни? – Это имя ничего не говорило детективу.

– Она живёт в начале улицы, и у неё большая теплица.

– Так твоя мама скоро придёт?

– Наверное, скоро. Вот только купит у бабы Дуни огурцы, редис и зелень и придёт. Ну, ещё поболтает с ней немного. – И проговорила совсем по-взрослому, пожав плечами: – Чего вы хотите, женщины.

– Действительно, – отозвалась Мирослава, стараясь не рассмеяться. – Если ты позволишь, мы подождём твою маму.

– Улица никем не купленная. Ждите, – ответила девочка и снова вернулась к прерванной игре. Умненький щенок, не гавкая, сидел рядом и терпеливо ждал, когда освободится его маленькая хозяйка.

– Давай сядем на скамеечку, – предложила Мирослава Морису, – ноги у нас с тобой не казённые.

– Что правда, то правда, – улыбнулся он.

Ждать им пришлось более получаса, потом в конце улицы показалась молодая женщина с сумкой, полной зелени.

– Кажется, это та, кого мы ждём, – обронил Морис.

– Угу.

Когда женщина почти подошла к скамейке, они встали. Мирослава спросила:

– Вы Кристина Игнатьевна Крайнова?

– Допустим, – насторожённо ответила женщина.

– А мы детективы Мирослава Волгина и Морис Миндаугас.

– Детективы? – искренне удивилась женщина. – Но я не понимаю…

– Мы хотим поговорить с вами о Борисе Аввакумовиче Гусарове.

– Почему со мной?

– Вы ведь его хорошо знаете?

– Ну, он был моим преподавателем.

– А потом стал отцом вашего ребёнка.

Сумка выскользнула из рук Кристины, и всё её содержимое непременно высыпалось бы на землю, если бы Морис не успел её поймать.

– Откуда вы знаете? – спросила Крайнова испуганно.

– Из достоверных источников.

– Но… Чего вы, собственно, хотите? Вас прислала Екатерина? Она что, всё узнала?

– Мы не знаем, известно ли жене Гусарова о его дочери на стороне.

– Тогда Ариадна…

– Давайте присядем на лавочку и поговорим.

Кристина обессиленно опустилась на скамью.

– Вы давно видели Бориса Аввакумовича?

– Две недели назад.

– Где?

– Он приходил сюда… к дочери.

– Гусаров часто бывал здесь?

– Последнее время два-три раза в месяц.

– А до этого?

– Первые три года только деньги присылал. Потом снял нам этот домик и стал навещать.

– Как вы думаете почему?

– Что почему? – не поняла Крайнова.

– Почему Борис Аввакумович изменил своё отношение к вам и ребёнку?

– Я не знаю. Может быть, потому, что у них с Катей не было детей.

– Вы ведь начали встречаться с Гусаровым до его знакомства с Катей?

Женщина кивнула, и на глазах её выступили слёзы.

– Борис бросил меня беременную, – тихо прошептала она.

«Вот подлец», – подумал Морис.

– Бывает, – тихо сказала Мирослава, – но ведь он помогал вам?

– Да, устроил в хороший роддом, потом давал деньги. Но всё равно, – Кристина закусила губу. И детективы не стали спрашивать, что значит её «всё равно».