Глава 9

Забегаловка «Шалый пёс», что располагалась на самой окраине города, ещё на подъезде встретила нас умопомрачительной вонью. Такое впечатление, что все пищевые отходы здесь вываливались прямо у порога или, максимум, где-то за углом. Да и нужду местные завсегдатаи справляли, похоже, не видя необходимости далеко отходить от заведения. Если моё впечатление от «Слепой лошади» никак нельзя было назвать благостным, то тут я и вовсе пожалел о том, что согласился встретиться с Феофаном и его племяшом Небеней в этом ужасном месте.

Довольно большой, но почерневший и перекривившийся от старости деревянный сруб укрыт был соломенной крышей, причём изрядно уже подгнившей. Над входом висел вусмерть закоптившийся масляный фонарь, со скрипом покачивающийся при каждом открывании-закрывании хлипкой дощатой двери. Странно, что при всей своей ветхой ненадёжности эта убогая лачуга до сих пор смогла избежать участи будки дорожного смотрителя. Ведь, судя по доносившимся изнутри нетрезвым воплям, посетители забегаловки совсем не страдали степенной аккуратностью и предусмотрительной осторожностью. Как они тут ещё не спалили всё к чёртовой матери — это просто какая-то загадка.

Тимону с инспектором, похоже, повезло, что остались они сидеть в машине, а не попёрлись со мной в эту дыру.

— Тысячу извинений, ваша милость, — отвлёк меня от размышлений внезапно выскочивший из-за угла незнакомый господин. — Не извольте гневаться, что отнимаю ваше драгоценное время, но я вынужден, пребывая в стеснённых обстоятельствах, уповать на ваши добросердечие и щедрость.

Я оглянулся на друзей и дал им отмашку, чтобы не напрягались. А то оба, вон, уже оружие повытаскивали.

Надо же, я-то думал, лишь в моём мире алкаши способны на такую велеречивую обходительность. Ан нет, местные пропойцы ничем не хуже. Ну а то, что обратился ко мне один из почитателей зелёного змия, не вызывало никаких сомнений.

Опухшая и заросшая многодневной щетиной рожа, разбитая губа, заплывший синяком левый глаз и разбухший, словно гриб после дождя, сизый нос — просто классика жанра. И контрастом ко всему этому длинный бордовый сюртук, пышный галстук-бант такого же цвета поверх стоячего воротничка некогда белой сорочки, светлая жилетка и серые брюки, явно дорогого сукна. На голове старомодный цилиндр, в руке трость, на ногах смешные остроносые чёрно-белые штиблеты.

И всё же, при всей своей вычурности, наряд вовсе не выглядел презентабельно. Уж больно всё было измятым, потасканным, замусоленным и банально грязным. Словно пьянки-гулянки с последующими ночёвками под забором были для этого господина обычным делом.

— Позвольте представиться, — приподнял над головой цилиндр этот куртуазный маргинал, — Аполлинарий Ефремович Аляпкин. Бывший коллежский асессор и заседатель надворного суда герцогства Селябского.

— Нихрена себе, — непроизвольно буркнул я, выпучивая глаза.

— Не извольте сомневаться, — Аляпкин совершенно верно истолковал мою реакцию, видимо, не впервые с таковой сталкиваясь. — Имел в столице свой дом с выездом, хорошую должность и вес в обществе. Однако в силу непреодолимости дурных пристрастий к игре и хорошему вину потерял...

— Всё, что нажито непосильным трудом? — перебил я его. — Давайте ближе к делу, господин Аляпкин. Что вам угодно? Денег?

— Буду премного благодарен, — шаркнул ножкой маргинал, вперившись взглядом в купюру, извлекаемую мной из кармана. — Век не забуду вашей щедрости, господин дознатчик. Буду несказанно рад отплатить вам за сие благодушие собственной полезностью.

— Вы знаете, кто я? — этот Аляпкин вновь удивил меня. Я-то ведь, отправившись на встречу с гоблинами, предусмотрительно переоделся в цивильное. Хотя, будь я даже в форменном мундире, откуда знать обитателям этой глуши, кто я таков?

— Безусловно, ваша милость, — расплылся в улыбке странный господин. — Как можно было пропустить приезд в наш городок такой знаменитой персоны? Я ведь, знаете ли, хоть и лишён возможности заниматься привычным делом, вынужденно обитая на самом дне, отнюдь не растерял интереса к значимым событиям в свете и обществе.

Аляпкин вцепился пальцами в протянутую ему бумажку и чуть ли не вырвал её из моей руки, спеша запрятать в карман брюк.

— Что ж, держите, — запоздало произнёс я. — Однако не уверен, что вы сможете быть мне полезны.

— Несомненно смогу, — заверил меня бывший коллежский асессор. — В силу нынешнего своего вращения в кругах низко-социальных и даже того хуже, я имею возможность видеть и слышать то, что недоступно людям вашего уровня и положения. Сей момент не стану вам более досаждать, но смею предположить, что в дальнейшем вы не откажетесь воспользоваться моими знаниями за буквально мизерное вознаграждение.

— Что ж, я подумаю над вашим предложением. А впрочем, найдите меня как-нибудь после, тогда и поговорим. А то я вижу, сейчас вы спешите потратить деньги.

— Ваша проницательность не имеет границ, — Аляпкин коснулся пальцами полей цилиндра. Чуть склонившись, попятился и упёрся спиной в дверь забегаловки. Распахнул её передо мной, пропуская внутрь: — Пожалуйте сюда, ваша милость, я только после вас.

— Вы знаете, что делать, если что, — обернулся я на миг к своим друзьям и бесстрашно шагнул внутрь.

М-да, эту дыру даже забегаловкой сложно было назвать. В нос ещё сильнее шибануло вонью, и я непроизвольно сморщил нос, задерживая дыхание.

Не помогло. Да и всё равно предстояло ещё общаться с Небеней. Дышать по-любому придётся. Только сначала следовало найти Феофановского племяша. В обеденном зале освещение было не ахти, а гоблинов присутствовало в приличном количестве. Людей тоже хватало, и я надеялся, что на меня тут не станут пялиться, как на белую ворону.

Что ж, напрасно надеялся.

— Братва, вы только гляньте, экая тут персоналия нарисовалась!

Начинать знакомство с конфликта и размахивания пистолетом не хотелось. Поэтому я прямо с порога провозгласил:

— Хозяин, всем по выпивке за мой счёт!

Не так чтобы я всегда мечтал это сделать, но попробовать стоило. Разорить меня этот щедрый жест не способен, а дивиденды может принести неплохие. По крайней мере волна одобрительного гула, прокатившегося по забегаловке, явно на то намекала. Ну а взгляд обернувшегося в изумлении Аляпкина и вовсе обещал любовь до гроба, ну или хотя бы до конца попойки.

— Эй, приятель, айда к нам! — потянул меня грязной ручищей за полу сюртука какой-то мелкий ушастый хмырь, сидевший за столиком справа от меня. — Такой любезный господин нашей компании не помешает!

— Слышь, Кулёма, отвянь! — прилетело тут-же откуда-то слева. — То не про тебя приятель! Наш