– Ну, выводите, – кивнул фон Оффенберг, отходя с майором чуть в сторону.

– Вашбродь, разрешите мы им с огоньком и громом штурм укреплений покажем? Пусть поглядят? Пару-тройку настоящих гренад издали вовнутрь закинем, и у меня ещё пяток учебных с их шумихами остались, – спросил разрешение у командира роты Гусев.

– А давай, – махнул тот рукой. – Только осторожнее с боевыми, и не увлекайтесь там шибко!

– Егоров, чего вы там шепчетесь, пошли к нам, пусть сами показывают, чему там научились! – позвал Генрих Фридрихович, уже занявший с интендантом самое удобное место на возвышенности.

По приказу подпоручика несколько егерей выбежали из строя и что-то подправили на укреплениях. Наконец всё было готово к демонстрации.

– Плутонг к бою! Штыки надеть! – громко выкрикнул Гусев. – Россыпным строем, звеньями, вперёд!

Два с половиной десятка егерей быстро разобрались по полю, изображая стрелковую цепь, где возле каждого штуцерника было по два, а то и по три солдата с фузеями. Плутонг начал свою атаку.

Бах! Бах! Бах! Бах! Первыми ударили за три сотни шагов выстрелы из штуцеров. Прошло всего несколько секунд и вот к ним уже присоединились хлопки из гладкоствольных фузей.

– Ура! – разнёсся русский боевой клич на поле.

Бум! Бум! Бум! Закинутые с расстояния семи десятков шагов ременной пращей, внутри укреплений сработали боевые гренады. Волна атакующих стремительно подкатила ко рву, а в сторону стрелковых и артиллерийских оборонительных позиций вылетели учебные гренады. Бан! Бан! Бан! Раздались чуть тише, чем у боевых, хлопки их шумовых зарядов, и плутонг перевалил через вал с фашинами. Отличаясь от всех прочих, грохнул выстрел из картечного тромбона. За ним ещё с десяток пистолетных хлопков, и вскоре всё стихло.

– Ну всё, что ли, можно идти, не пристрелят твои по ошибке? – спросил Алексея полковник и, не дожидаясь ответа, пошёл скорым шагом ко взятому егерями ретраншементу.

Плутонг, сделав своё дело, стоял в сторонке, с интересом наблюдая, как высокое начальство, преодолев ров и рогатки, забирается на вершину вала, а затем перепрыгивает через развалившиеся корзины и посечённые осколками щиты.

Порезвились егеря знатно. Всё вокруг было побито осколками и дробинами. На разбросанных дощаных щитах, изображающих обороняющегося неприятеля, виднелись многочисленные пулевые пробоины и порезы от ударов штыками. Вокруг пахло сгоревшим порохом, а от пяти лежащих внутри укреплений учебных гренад выходили струйки чёрного и едкого дыма.

– Занятно, занятно, – покачал головой барон. – А за сколько шагов твои волкодавы те первые три гренады закинули? – поинтересовался он у Егорова.

– Так за шагов шестьдесят от начала вала ещё ременной пращой метнули. А если с учётом этого рва, вала ну и наружных фашин, так и на все семьдесят они у них в укрепления влетели, – объяснил капитан.

– Ну а обычные, те, с длинными ручками, их, значит, за два десятка шагов до рва с валом закинули, правильно? – продолжал допытываться полковник.

– Так точно, – подтвердил Егоров. – А можно и на все сорок. У нас такие умельцы есть, кто и за пятьдесят метнуть сумеет, если хорошо постарается. Ручка удобная у такой гренады, аж на половину дальность броска увеличивает, вворачивается быстро, а в таком бою такое удобство очень даже многое значит.

– Разорительство одно для казны, вот такие вот учения устраивать, – буркнул Филиппов. – И неужто надобно здесь было столько пороха нынче пожечь. Ну, пощёлкали бы на поле курками, покричали бы ура, в штыки ударили. Вместо гренады голыш тяжёлый метнули. Чай, не в настоящий приступ ведь идут?

– Ну не ворчи, не ворчи, Яков Семёнович, – усмехнулся полковник. – Это они специально, дабы тебя порадовать и потешить тут маненько, представление такое устроили, как перед цельным генералом да на больших маневрах. Ну и на будущее чтобы ты знал, как у них на настоящих боях всё случается и почему их в пример другим завсегда ставят. Ну и что у тебя интересного ещё здесь есть? Давай, Алексей, показывай, пока к тебе в гости такие важные люди сегодня зашли, – барон с усмешкой кивнул на главного армейского интенданта.

– Поблизости у нас стрелковый полигон с мишенями, но там сегодня пусто. За ним в овраге подрывники-пионеры на минном занимаются, вот только что перед вами новые фугасы там испытывали, – объяснял Егоров. – А дальше, в заозёрной роще, полтора десятка дозорную сноровку оттачивают. Готов по всему вас провести, ваше высокоблагородие. Знали бы мы заранее, что вы нам визит нанесёте, подготовились бы и все бы свои новые наработки показали. Вы ведь как снег наголову сегодня нам упали.

– А так даже лучше, – улыбнулся барон. – Чай, не для парада знакомимся, а как оно действительно всё у вас здесь поставлено. В дальнюю рощу мы к твоим дозорным, конечно же, не пойдём, а вот через стрелковый и минёрный ты нас веди.

Через несколько минут высокая комиссия уже осматривала пробитые пулями мишенные щиты в стрелковом тире. Филиппов ковырнул лежащую с боку стопку старых, уже продырявленных и расщепленных, и кивнул на них полковнику:

– Это же сколько пудов свинца и пороха-то сюда ушло? Эхе-х-ее, а в новых рекрутских партиях многие даже ружжо в своих руках не держали, какой уж им там стрелять.

– Зато бьют-то как точно, погляди, Яков Семёнович, – и Генрих Фридрихович ковырнул самый центр мишени. – Вона как, всё яблочко ей раскрошили. Ну-у, старый, теперь-то не будешь ворчать и спрашивать, куда им всего сколько? Видишь сам, всё в дело у них идёт. – И обернулся к Алексею: – Это из того минного оврага мы взрывы на подъезде слышали? Тут рядом он, недалече?

– Так точно, – ответил Алексей. – Здесь ещё на стрелковом полигоне дальние мишени стоят и участок со рвом для быстрой стрельбы и с движением целей.

– Нет, довольно, – отмахнулся полковник. – Времени у нас мало, и так всё здесь понятно уже. Ты веди нас на минный, а оттуда мы к себе возвернёмся.

В овраге ротные оружейники учили пионеров работе с новыми учебными минами, оттачивая каждое движение и заставляя их тщательно соблюдать все меры безопасности при работе с опасными снарядами.

Алексей, обогнав всех, подошёл к выстроившейся команде:

– Курт, у тебя из направленных фугасов ничего более не осталось, чтобы их сейчас начальству показать?

– Никак нет, господин капитан. Вы же сами сказать, что больше четырёх не взрывать? Очень дорогой фугас. Только три учебный, но там есть шумовой запал из петарда.

– Да нет, ну что им эта хлопушка, – махнул с досадой Егоров. – Они вон только что на боевые гренады поглядели. Был бы боевой фугас, чтобы они своими глазами взглянули, как он работает.

Шмидт обернулся на замерших в строю пионеров:

– У нас