формах и образах стремится продолжать и творчески развивать традиции и заветы П. И. Чайковского.

Чему учил и учит великий композитор? Любви к труду!..

Чайковский был убежденным музыкантом-профессионалом. Сочинением музыки он занимался, как правило, ежедневно и регулярно, в положенное время, по пяти-шести часов в день. «Я положил себе во что бы то ни стало каждое утро что-нибудь сделать и добьюсь благоприятного состояния духа для работы»,— говорит он в одном из писем 1878 года.

«Работать нужно всегда»,— учил Петр Ильич. Работать так, как это делали Моцарт, Бетховен, Шуберт, Шуман, то есть изо дня в день и не дожидаясь какого-то особого «расположения» к работе. «Настоящий честный артист,— по глубокому убеждению Петра Ильича,— не может сидеть сложа руки под предлогом, что он не расположен». Кто поступает иначе, тот не артист, а дилетант...

«Находясь в нормальном состоянии духа, я... сочиняю всегда, в каждую минуту дня и при всякой обстановке»,— говорил Чайковский.

О том же свидетельствует брат и биограф композитора:

«Чтобы быть покойным и счастливым, ему надо изливаться в звуках почти без устали. Несколько дней безделья между двумя работами уже делают его беспокойным и несчастным. Все, что мешает отдаваться сочинению, расстраивает его до последней степени... вызывает в письмах жалобы и проклятия, для людей нормальных кажущиеся преувеличенными, но только бледно передающие то, что в действительности он испытывал. Всякий посетитель во время часов, посвященных сочинению, иногда близкий и симпатичный, его личный враг. Дни, в которые не подвинулась его работа,— пропащие, и он сокращает до минимума перерывы между концом одного труда и началом другого».

Публикуемые отрывки, взяты из книги Вл. Xолодковского «Дом в Клину». Переизданная в 1975 году издательством «Московский рабочий», книга эта рассказывает о жизни и творчестве П. И. Чайковского, главным образом в последние годы его жизни, проведенные в Подмосковье и, в частности, в Клину, в нынешнем Доме-музее.

На вопросы «Отблесков» отвечает Михаил Плетнев

О пианисте Михаиле Плетневе, лауреате VI Международного конкурса имени П. И. Чайковского, лауреате Государственной премии РСФСР имени М. И. Глинки, лауреате премии Ленинского комсомола, сказано уже немало добрых слов и в нашей и в зарубежной прессе. «Супермузыкант», «феномен из России», «уникальное дарование», «блестящая», «ювелирная», «виртуозная» техника... Нет числа звучным эпитетам, которыми награждают Плетнева и его игру музыканты и критики начиная с 1973 года, когда он, будучи еще учеником Центральной музыкальной школы при Московской консерватории, получил «Гран-при» на конкурсе молодых музыкантов в Париже.

Михаил Плетнев родился в 1957 году в Архангельске.

Игре на фортепиано начал обучаться в Казани, куда переехали его родители.

Затем была Центральная музыкальная школа в Москве и Московская консерватория — фортепианный класс замечательного пианиста и педагога Я. В. Флиера и композиторское отделение.

Пианист много выступает у нас в стране и за рубежом. У него чрезвычайно обширный и разнообразный репертуар. Рахманинов, Бетховен, Моцарт, Лист, Шопен... Но особенно он любит Чайковского. «Мне кажется, что ни один композитор не передает с такой силой и проникновенностью саму душу русского народа»,— говорит Плетнев.

При всей своей занятости — гастрольные поездки, репетиции, концерты, разучивание новых произведений, совершенствование техники и сочинение музыки поглощают почти все его дни — Михаил Плетнев много читает, изучает иностранные языки (он владеет шестью языками), бывает в театрах, на выставках, успевает следить за музыкальной жизнью страны.

Сегодня этот прекрасный музыкант гость наших «Отблесков».

Оглянитесь, пожалуйста, с позиций прожитых лет на себя, 12—14-летнего. Окажись вы сейчас снова в том возрасте, изменили бы вы что-то в своей жизни, в интересах, в распорядке дня? Нет ли сожалений по поводу чего-то упущенного в школе?

Начну с того, что 13 лет были для меня возрастом переломным. Я из Казани, где в то время жил и учился, перевелся в Центральную музыкальную школу при Московской консерватории имени П. И. Чайковского и поселился у родственников. Затем перебрался в интернат и начиная с этого момента стал вести жизнь, не совсем типичную для моих сверстников, так как был, собственно, предоставлен самому себе.

Как и всякие другие, наша школа давала определенный распорядок дня, заполняя его в основном учебой — уроками и домашней подготовкой к ним. Такой заданный распорядок дисциплинирует учеников, волей-неволей организует их время наилучшим образом. Иное дело — восприятие всего того, что преподносится учащимся в рамках школьной программы. Тут уж все, или почти все, зависит от них самих, от того, будут ли они пассивны или активны в получении знаний.

Сейчас, оглядываясь назад, я вижу ясно, что надо для того, чтобы максимально полно использовать время учебы в школе.

Если мой опыт кому-нибудь поможет, я бы пожелал нынешним школьникам быть прежде всего более самостоятельными в подходе к изучаемому ими материалу. Не принимать все как догму, а размышлять по поводу услышанного, прочитанного, уметь составить свое собственное мнение и... отстоять его. Учиться убеждать собеседника, класс, учителя. Не упорствовать в своем мнении, а аргументированно защищать свою точку зрения. Понимаю, в школе следовать этому правилу не всегда легко и не всегда удобно. И все-таки надо пытаться. Иначе так и будете до конца ваших дней пользоваться лишь готовыми суждениями и чужими мыслями, и никто вас не будет уважать за это.

Особенно широкие возможности для формирования собственного мнения дает литература. И первое знакомство с художественным произведением должно, на мой взгляд, происходить без посредников. Объяснение учителя, статьи литературных критиков, отзывы современников о данном произведении — все это может быть потом. Жалею, что в школе я еще не был готов к самостоятельному отбору произведений для чтения, к дополнительной, внеклассной работе над литературными источниками, как художественными, так и теоретическими, конечно, посильными для ученика. Что-то отвлекало, время отдавалось порой предметам, которые в силу избранной мною профессии мне так и не пригодились.

Хорошо бы, конечно, чтобы была разная программа обучения у тех, кому, к примеру, химия или геометрия никогда не понадобятся в их работе, и у тех, для кого в дальнейшем они будут основными. Проблема эта существует, обсуждается, пока же надо по возможности самим решать ее. Поэтому-то я и призываю — проявите самостоятельность как можно раньше. Тогда даже в рамках школьной программы вы почерпнете много больше, чем кажется. Ссылка на загруженность уроками — не оправдание. Потому что, когда, закончив учебу и получив профессию, мы начинаем работать, времени у нас становится еще меньше. Следовательно, наша задача — впитать в себя уже во время