рыбалку вместе поехали». Какие-то отголоски здравого смысла проскакивали в сознании Игоря Борисовича Морозова, но тут же быстро улетучивались. «Ладно, пусть родит, денег я ей дам, и потом буду давать, пусть мать порадуется внуку или внучке, хоть отстанет от меня, а то я уже ездить к ней не могу, с порога начинает песочить. Может быть, я какой-то дефективный? Самые отъявленные повесы и гуляки из друзей с появлением кричащего малыша, носились за памперсами и детским питанием, вставали ночью, гуляли с коляской по выходным, некоторые даже отпускали жен на субботу куда-нибудь на шопинг или в сауну с подружками, и целый день проводили с наследником, меняя ему подгузники и так далее».

Море, белый песочек, ласковое солнце разлагали неимоверно, серьезные мысли улетучивались, хотелось окунуться в океан и плыть, плыть, плыть. Игорь встал с шезлонга, медленно потянулся и направился к воде. «Все-таки будет что вспомнить в жизни, а не только 6 соток с перекапыванием огорода на майские и вечно гундящую жену, которая вечно всем недовольна. Температура воды была равна температуре воздуха, Морозов разбежался и «рыбкой» вошел в воду, открыв глаза, внизу на дне он увидел звезду, значит день начался правильно.

***

Дверь открылась, и на пороге оказался улыбающийся Роман. Рита быстро провела внутри себя работу, чтобы не изображать дикого изумления, надо было вести себя так, как она обычно ведет себя на рядовом приеме. Единственно, она стала анализировать и поняла, что запись Романа появилась буквально в течение последних тридцати минут. Обычно, придя на работу, Маргарита открывала сетку с записавшимися и просматривала, выявляя «стареньких» и «новеньких». С утра на 15.00 либо не было никого, либо был точно не Кнушевицкий.

— З-здравствуйте, Маргарита Николаевна. — Роман немного заикнулся, хотя, Рите показалось, что сделал он это на показ.

— Добрый день, Роман Валерьевич. Проходите, пожалуйста, присаживайтесь. — Рита внимательно посмотрела на своего пылкого пациента.

Кнушевицкий тоже внимательно посмотрел на своего чудо-доктора.

— Я не стал откладывать в «долгий ящик» и решил последовать Вашей рекомендации, так как я действительно не проходил контрольных обследований уже больше двух лет.

— Что ж, я уважаю прилежных пациентов. Давайте напишем Вам разных направлений, сдадите кровь, сделаете УЗИ, посмотрим дозу препаратов. Что у нас с сахаром? Во рту сохнет периодически? — Рита открыла историю болезни и начала генерировать направления. Все полтора года пронеслись у нее перед глазами, в течение которых она лечила Романа, и ей безумно хотелось, чтобы он поскорее вылечился и исчез подальше из ее жизни. А он снова нашел ее, и сейчас выглядит даже не так зловеще и опасно.

— Сохнет иногда, Маргарита Николаевна, хотя сладкого стараюсь не есть. Таблеточки Ваши от сахара я, честно говоря, принимаю не всегда. — Рома сделал лицо провинившегося школьника.

— Не похвально, конечно, но и не смертельно. Сейчас восстановим картину, все выпишу заново. Только пить не забывайте. Глюкозу надо контролировать. Вы же культурный и образованный человек, Роман Валерьевич, а диабет у Вас это не от сладкого, а от эндокринного сбоя и от стрессов. Хотя сладкое, конечно, тоже не полезно. — Рита распечатала все направления, проштамповала их своей печатью. — Держите, пожалуйста, запишитесь в регистратуре на кровь и УЗИ. Потом ко мне на «разбор полетов». — Маргарита не хотела ничего даже намекать на то, что они виделись вчера, как будто ничего не было. Собственно, ничего и не было, как говорится, проехали.

Цветы так и стояли в кабинете на подоконнике. Она отметила, что Кнушевицкий остановил свой взгляд на букете. «Неужели, он сам его выбирал?»

— Спасибо, доктор. Все сделаю, как можно быстрее, чтобы снова увидеть Вас. Знаете, когда я поехал на лифте вниз от Вас, лифт застрял, и я сидел в нем еще минут пятнадцать, пока не починили. Я еще целых пятнадцать минут был рядом с Вами. — И Роман, подмигнув Маргарите, быстро встал со стула и направился в регистратуру.

Глава 19

До отъезда в Питер оставалась неделя, сколько всего еще надо было успеть. Евгений поехал к родителям, с тех пор, как он вернулся из северной столицы, они только перезванивались. Он накупил вкусняшек, в обязательном порядке торт «Прага», который мама могла съесть одна. Несмотря на то, что в свои семьдесят плюс она так и не выросла из своего сорок шестого размера одежды, сладости обожала, как в детстве, но на ее фигуре, к зависти целой куче теток, это никак не отражалось. Надо было пообщаться, все рассказать потому, что Женя толком ничего им пока не успел сообщить. Он подъехал к дому на улице Наметкина, на стоянке перед подъездом, к счастью, были свободные места. Он почему-то именно перед домом родителей решил, что в Санкт-Петербург поедет на машине, потому что у Риты автомобиля не было, а в хозяйстве это было бы большим подспорьем.

Забрав пакеты с гостинцами, Булгаков быстро подскочил к подъезду и открыл дверь своим магнитным ключиком. Поднявшись на пятый этаж, Евгений подошел к квартире и позвонил в звонок. Открыла мама.

— Здравствуй, сыночек мой дорогой. Как же я соскучилась. Сережа, иди скорее, Женёк приехал! — Мама, которая была в половину о Жени, схватила его в охапку и не собиралась выпускать. Подошел отец, он тоже был рад видеть младшенького.

— Привет, Женька. Молодец, что выбрался, а то мы тут уже заплесневели, — папа и сын подали друг другу руки, обнялись и поцеловались.

— Здравствуйте, мои любимые родители. А как-я-то скучал, вы себе даже представить не можете. Учитывая череду событий, которая произошла со мной в течение последних двух недель, да и вообще. — Женя передал папе пакеты с подарками, а сам стал быстро рассупониваться. — Где мой Филимон? Забыл своего любимого брата? — И Евгений направился в свою бывшую детскую, которая была переделана в гостевую, и которую особенно жаловал кот.

Котяра сидел на спинке дивана и внимательно смотрел на Женю. В глубине души кот, конечно, обижался, что его любимец не часто баловал его своим присутствием, но раз уж так распорядилась жизнь, надо было довольствоваться этими редкими визитами. Филимон что-то мявкнул и быстро спрыгнул на пол. Он прошел вперед, остановился около ноги Жени и стал тереться об нее сначала ухом, а потом верхним клыком, выражая неземную признательность. Евгений, не долго церемонясь, схватил своего любимца на руки, сел на диван и начал начесывать его по всему организму. Через некоторое время кот завелся и урчание стало сравнимо со звуком и частотой работы дизельного движка. Женя сразу вспомнил Алису, он был рад, что у Риты