Элинор оскорбленно фыркнула, но все же заставила себя сдержаться.

— Вы, вероятно, правы относительно ребенка, — сказала она. — С каждым днем это становится очевиднее. Обычно я не отличаюсь сварливым характером. Простите меня, если можете.

— Мне нечего прощать вам. — Выражение лица Николаса смягчилось. — Сегодня только третий день нашего супружества, и порой я забываю об этом. Мне хорошо с вами, и когда я думаю о том, что вам довелось пережить, то поражаюсь, почему вы не бьетесь в истерике. Делайте все, что пожелаете, чтобы рассчитаться с Китом.

Неожиданно она поняла, что он вновь одержал верх. На сей раз у нее не было необходимости уступать.

Элинор отодвинулась подальше от мужа.

— Я бы хотела, — твердо сказала она, — видеться с вашим братом возможно реже, и не только потому, что он виноват в моем бесчестии. Он затеял ужасный обман, который коснулся и вас. Я нахожу, что у него полностью отсутствует осознание содеянного. И все же я постараюсь не думать об этом, когда нам доведется с ним встретиться. Постараюсь. — С этими словами Элинор отправилась переодеваться к обеду.

Надев голубое кружевное платье с бледно-лиловой нижней юбкой, она взяла шкатулку с подаренными ей драгоценностями. Поскольку платье было слишком красивым для холостяцкой пирушки, украшения пришлось выбирать простые и строгие: на шею серебряное ожерелье с камеей из слоновой кости, а на запястье — гладкий серебряный браслет. Глядя на себя в зеркало, Элинор подумала, что никогда не выглядела так привлекательно. Вот только не покажется ли она чересчур разряженной?

— Нисколько, — уверил ее Николас, когда она сказала ему об этом. — Вам понадобятся все ваши достоинства, чтобы удержать в руках эту компанию. К тому же я хочу, чтобы они увидели вас во всем блеске и завидовали моей удаче.

Смешинка в его глазах искупала неприкрытую лесть. Элинор старалась не придавать ей значения, но она чувствовала, что ее настроение улучшилось.

Николас продолжал беспечно кокетничать с ней, спускаясь по лестнице, и поэтому Элинор оставалась уверенной в себе. Ей надо было принимать шестерых красивых молодых людей, начиная от Майлса Кавано, простого ирландского джентльмена, и заканчивая Люсьеном де Во, маркизом д'Арденном. Сложившаяся атмосфера как нельзя лучше располагала к воспоминаниям о юных днях, проведенных этой славной компанией в Хэрроу.

Гости всячески выказывали свое восхищение хозяйке дома и соперничали друг с другом в изысканности комплиментов, так что Элинор была наверху блаженства. Оглядевшись вокруг и увидев, что Николас смотрит на нее с гордой улыбкой, она порывисто протянула ему руку, и он не замедлил подойти поцеловать ее.

— Что нашептали вам эти мошенники, мадам? — спросил он.

— Ничего, — ответила она, зарумянившись.

— В самом деле? — Николас строго оглядел своих друзей. — Чувствую, что вы поступили верно, Элинор. Вы призвали меня спасти вас от скуки.

Мужчины рассмеялись и наперебой стали доказывать, что Николас не прав, но он перевел разговор в другое русло, и она вновь почувствовала себя спокойно.

Элинор видела, что главенство Николаса в этой компании безоговорочно, хотя никто из его гостей не был человеком пустым и ничтожным. Например, маркиз — в нем ощущался некоторый налет надменности, чего вполне можно было ожидать от наследника герцогского титула. Ей доводилось слышать и о сэре Стивене Болле, заслужившем блестящую репутацию в парламенте. Что собрало этих людей вместе?

Когда позвонили к обеду, Николас повел жену в столовую и усадил во главе стола. Сам он устроился с другой стороны. По правую руку от хозяйки дома сидел лорд Мидлторп, который отличался романтической красотой поэта и изысканными манерами. Его она не опасалась. Слева от нее оказался блестящий маркиз. Еще несколько недель назад она рассмеялась бы при мысли, что будет сидеть рядом с наследником герцогского титула.

— Какое несчастье, — сказал он, глядя на нее ясными голубыми глазами. — Я всегда знакомлюсь с прелестными женщинами, когда они уже замужем.

Элинор не осталась безучастной к этим словам, и когда маркиз взял ее за руку, она не отняла ее.

— Люк, — хитро сказал Николас, — держи руки при себе. Согласно твоему определению, эта особа прелестна и она уже замужем.

Маркиз повиновался, но только после того как запечатлел на руке Элинор нежный поцелуй.

— Ник недооценивает вас, — сказал он, и в его глазах мелькнули озорные огоньки. — Бегите со мной.

Элинор бросила взгляд на мужа, которого, казалось, забавляло происходящее.

— Два побега за один месяц, — сухо сказала она, — это чересчур.

Маркиз рассмеялся, и беседа стала общей. На подобных обедах гости общались не только с ближайшими соседями. Элинор, приняв ведущую роль от мужа, вступала в разговор лишь по необходимости.

Лорд Мидлторп смотрел на своего друга и его жену с восторгом. Во взглядах, которыми обмениваюсь супружеская чета, он увидел теплоту и взаимопонимание. Молодому лорду захотелось больше узнать об Элинор.

В свою очередь, и ее внимание привлек смуглый молодой человек с кроткими глазами. В нем не было ни блеска маркиза, ни вызова Николаса. Ей хотелось защитить его от компании крепких молодых щеголей, среди которых он казался слишком утонченным и деликатным.

— Вы давно знаете моего мужа, лорд Мидлторп? — первой заговорила она.

— Со школьных времен. В Хэрроу мы заключили оборонительный союз.

— Оборонительный? От кого, позвольте узнать?

Френсис усмехнулся:

— Вы помните девяностый псалом? «От страха нощнаго, от стрелы, летяшия во дни, от вещи, во тьме приходящия… и беса полуденного». Другими словами, от школьных забияк и строгих наставников. Вы даже не представляете себе, как безжалостно могут вести себя мальчишки.

— В самом деле? Вам было очень плохо?

К удивлению Элинор, он покачал головой.

— Наверное, я нарисовал слишком мрачную картину. Тем не менее в то время, когда мы учились в Хэрроу, произошел мятеж, в котором участвовал знаменитый лорд Байрон, протестуя против несправедливости. У Николаса уже имелся опыт в защите себя и других — он сколотил компанию, и мы решили мстить местным тиранам. Мы называли себя Общество отчаянных храбрецов.

— И сколько вас было?

— Двенадцать человек. Трое отправились в армию и двое из них погибли. — Френсис вздохнул. — Как видите, мы не смогли защитить всех.

Он глубоко переживал это, и Элинор в инстинктивном порыве протянула к нему руку и тут же отдернула, испугавшись интимности жеста.

— Но у вас были успехи в школе?

— Безусловно. Мы ведь боролись только с забияками. Из нашей школы выходили отличные военные и дипломаты. Прежде чем окунуться в большой мир, они прошли хорошую практику в его миниатюрном подобии. Вы бы слышали, как Стивен читает лекции.