Итак, в 80 г.[356] Серторий начал наступление на провинцию, имея всего лишь 8 тыс. чел. Плутарх пишет, будто в обеих провинциях ему противостояли 120 тыс. пехотинцев, 6 тыс. всадников и 2 тыс. лучников и пращников (Sert., 12, 2). Однако здесь греческий автор явно допускает характерное для него смещение в хронологии[357], описывая ситуацию 74 г., когда в Испании находилось более 10 легионов[358]. Под командованием пропретора Hispania Ulterior Луция Фуфидия находилось, судя по данным Саллюстия (Hist., I, 108), не менее 2 легионов (вряд ли, впрочем, и более). Если учесть, что наместник наверняка располагал и вспомогательными отрядами (auxilia), то его силы выглядят весьма внушительно — 15–20 тыс. чел. Однако мы не знаем реальной численности ни легионов, ни auxilia Фуфидия; не исключено, что в распоряжении пропретора на момент битвы с Серторием находилось не более 10–12 тыс. чел. Похоже, наместник не вполне владел ситуацией в провинции, коль скоро позволил лузитанам захватить гору Беллею (т. е. совершить достаточно глубокое вторжение в Бетику), а Серторию — пройти в Лузитанию. Возможно, это ободрило мятежного полководца и он, пренебрегая численным перевесом врага, решился нанести удар.

Первое известное нам сухопутное сражение Серторианской войны произошло на берегах Бетиса (совр. Гвадалквивир), по-видимому, близ Гиспалиса (совр. Севилья)[359]. Вероятно, именно к нему относится сохранившийся фрагмент «Истории» Саллюстия: «Вскоре прибывший с легионами Фуфидий, увидав столь высокие берега реки и всего одну переправу, очень трудную для сражающихся, признал, что все благоприятствует больше врагу, чем его людям» (I, 108)[360]. Если Фуфидий, несмотря на невыгодность позиции, все же дал бой, то неудивительно, почему потерпел поражение и потерял убитыми 2000 одних только римлян (Plut. Sert., 12, 3).

Последующие события вызывают разногласия у историков[361]. Некоторые из них считают, что после битвы Серторий ушел в Лузитанию — собственно, само сражение, по их мнению, состоялось на пути туда, и Фуфидий преграждал повстанцам путь[362]. Но ничем не доказывается, что мятежный проконсул сначала побывал в Лузитании и лишь потом нанес удар по провинции. К. Нойман же, напротив, предполагал, что благодаря победе на Бетисе мятежный полководец захватил плацдарм (Raum) на территории Дальней Испании[363]. Однако доказательств в пользу своей позиции ни тот, ни другой ученый не привели. Наиболее подробно разобрал этот вопрос И. Г. Гурин. По его мнению, Серторий овладел не просто плацдармом, а большей частью Hispania Ulterior[364]. Наиболее убедительные аргументы исследователя таковы. Прежде всего он отмечает, что Серторий не мог не воспользоваться одержанной победой. Кроме того, вряд ли была бы нужда в отправке в Испанию в 79 г. такого выдающегося военачальника, как Метелл Пий, если бы Серторий оставался в пределах Лузитании. Любопытно, то в 81 г., когда марианский проконсул владел Ближней Испанией, Сулла отправил против него Анния Луска, не числившегося среди лучших полководцев Рима. Наконец, Бетика была обложена Метеллом Пием контрибуцией (Ps.-Caes. Hisp., 42, 2) — явно с целью наказать ее за первоначальную поддержку Сертория.

Аргументы ученого представляются нам убедительными. К ним можно добавить следующие соображения. Если бы введенные Метеллом дополнительные налоги имели целью покрытие военных расходов, как полагал Р. Тувено[365], то вряд ли бы она выплачивалась в течение 10 лет по окончании войны, пока ее не отменил Цезарь (loc. cit.). Здесь явно напрашивается параллель с контрибуцией, наложенной Суллой на города Азии за поддержку ими Митридата (Plut. Sulla, 25,2; Luc, 4,1). Дополнительным аргументом в пользу захвата повстанцами значительной части Hispania Ulterior служит серторианская чеканка в Урсоне, Белоне, Миртиле (если, правда, верна аттрибуция соответствующих монет)[366].

Итак, ряд районов южной Испании на время оказался в руках Сертория. Данных о сопротивлении ему со стороны местного населения нет, однако это не значит, что оно оказывало ему поддержку. Дальнейшие события свидетельствуют скорее об обратном (см. ниже). Просто провинциалы предпочли покориться сильнейшему, за что впоследствии и были наказаны контрибуцией.

Положение на Пиренейском п-ове встревожило Суллу. Только что, казалось бы, закончившаяся гражданская война разгоралась с новой силой. На борьбу с Серторием диктатор направил в качестве проконсула Дальней Испании[367] своего коллегу по консулату 80 г., одного из лучших римских полководцев того времени Квинта Цецилия Метелла Пия.

Под его командованием находилось не менее 2 легионов (см.: Sall. Hist., I, 119), однако вполне вероятно, что их было 3 или даже 4, поскольку, как указывает П. А. Брант, выступивший в 78 г. против повстанцев наместник Нарбонской Галлии Луций Манлий располагал 3 легионами (Oros., V, 23, 4), Метелл же вряд ли имел меньше[368]. Возможно, в оперативном подчинении ему находился наместник Hispania Citerior Марк Домиций Кальвин, поскольку Саллюстий сообщает, что Метелл вызвал его «из Ближней Испании со всеми войсками, которые тот подготовил» (Hist., I, 111). Не исключено, впрочем, что проконсул Hispania Ulterior поступал так на основании своей auctoritas, а не каких-то официальных полномочий. Серторию угрожала опасность быть разгромленным силами наместников обеих провинций, состоявшими, по некоторым оценкам, не менее 40 тыс. одних только легионеров, не считая вспомогательных войск[369].

Что же мог им противопоставить Серторий?

По мнению Шультена, после победы над Фуфидием численность армии восставших осталась неизменной, по-прежнему насчитывая 8 тыс. чел.[370], что, однако, кажется нам в высшей степени маловероятным. По мнению Ф. О. Спанна, Серторий постепенно увеличил свои силы не менее чем до 20 тыс. чел.[371] Ученый указывает, что вскоре Серторий пошел на разделение сил и часть их передал квестору Л. Гиртулею для похода в Ближнюю Испанию, где тот разгромил проконсула Домиция Кальвина (Plut. Sert., 12, 3; Eutr., VI, 1, 2), располагавшего в соответствии со своим рангом не менее чем 2 легионами[372]. Успех над ним был бы невозможен, если бы Гиртулей, согласно мнению Шультена, имел всего лишь 5000 воинов (3000 — у Сертория)[373]. Аргументация Спанна представляется нам обоснованной. Можно, конечно, допустить, что Гиртулей пополнил свои войска на месте за счет наиболее враждебных римлянам кельтиберских общин и лишь потом вступил в бой с Домицием, но это было бы слишком рискованно — наместник Hispania Citerior мог вынудить его к битве раньше. Поэтому более вероятно, что под командованием квестора еще в начале похода находилась сравнительно многочисленная армия. Следует отметить, что образоваться она могла, скорее всего, за счет провинциалов[374], поскольку являться с большим количеством лузитан в Ближнюю Испанию, где жили враждебные им кельтиберы, было явно рискованно.

Ход боевых действий в 79–77 гг. известен лишь в самых общих чертах.